Любовница Каменных Драконов (СИ) - Фрес Константин

А вот любовь…

Этого между ними не было. Давно умершая Ведьма, оставив в его сердце след, ушла, но Мэл не заняла ее место. К самому горячему местечку на пылающем сердце дракона Мэл еще не коснулась. И ей вдруг до головокружения захотелось сделать это; чужая память, память Ведьмы, смешанная колдовством с ее собственной памятью, услужливо подкидывала ей образ влюбленного Рэя, в глазах которого горит пожар. Безумный, одержимый пламень, который не спрятать ни под какими улыбками и беспечностью. Мэл покачнулась и упала бы, если б Рэй не подхватил ее.

- Скажи, - шепнула Мэл, ощутив на свой талии руки Рэя, - ты хотел бы, чтобы она вернулась?

Рэй был близко. Он не отстранялся, не закрывался от нее, не смотрел на нее ледяным чужим взглядом. Но Мэл все равно чувствовала стену между ними. Непреодолимое препятствие, мешающее сказать те самые главные слова. И свое неуемное желание отведать его любви тоже ощущала, как никогда. Раствориться друг в друге до безумия…

- Это невозможно, - ответил Рэй. - Из мертвых не возвращался никто и никогда. Смерть - это навсегда. Это серьезнее, чем тебя учили в твоем мире.

- Но я видела ее, - настаивала Мэл. - Я говорила с ней.

- Это всего лишь магия. Память, оставленная на страницах магической книги, - упорствовал Рэй. - Она не вернется. И я никогда не тешил себя надеждами на это. Она ушла - из своей жизни, из моей жизни. И на этом все. Невозможно вернуться прежним из-за черты; это будет уже кто-то другой. Другое тело; другие мысли, другой разум. Изменится тысяча мелких черт, тысяча разных штрихов, и это будет уже кто-то незнакомый.

Но Мэл не поверила ему. Она помнила его слова о том, что он хотел вернуть ее. Пережил, переосмыслил, расхотел? Она знала, что пережившие  потерю и отчаявшиеся люди ищут знакомые черты всюду и видят их даже в тех, кто не похож совсем. Отказаться от знакомого образа? От сладостного обмана? Отказаться от лекарства, которое залечит ноющую долгое время рану?

«Ласковый лжец, - подумала Мэл, всматриваясь в глаза Рэя и понимая, что он идеально освоил тонкую науку притворства. - Искусный дамский угодник… не желая ранить, ты не говоришь правды? Или считаешь, что это меня не касается?»

Ей вдруг очень захотелось поцеловать Рэя, хоть немного потушить свое желание, обмануться, принять его симпатию за влюбленность. Но теперь это было невозможно. Даже сотней поцелуев она не смогла бы насытиться. И как бы ни были они сладки, после них осталась бы горечь на губах.

«Я заставлю тебя произнести эти слова всерьез, хитрый Рэй, - подумала Мэл, все так же долго и странно глядя в его глаза. - Я заставлю тебя позабыть о мертвой Ведьме… или просто умру, если ты мне откажешь и увлечешься какой-то другой девушкой. Я не смогу пережить даже мысль, что ты касаешься другой, что ты ласкаешь ее. Какая же я глупая… какая неосторожная. Рэй, каменный хитрец, неужели я влюбилась в тебя? Неужели?»

****

Почтенная Мать пыхтела совсем непочтенно, отпирая тяжелую железную решетку над подвалом. Там, на каменных ступенях, зализанных волнами, плескалась холодная вода. Из ее толщи на Почтенную Мать смотрели желтые змеиные глаза, темные волосы длинными лентами плавали на поверхности.

«Нагайна! - радостно думала Почтенная Мать, откидывая в сторону створку решетки и протягивая руку лазутчице. - Вот удача-то какая!»

Почтенная Мать Нагов любила.

Кто бы знал отчего.

Может, оттого, что ее беззаботная юность прошла на большой реке, желтой от отражающегося в ее водах солнца. Ее отец ловил рыбу, а сама Почтенная Мать - в те далекие годы просто глупая Юки, - с такими же юными Нагайнами перебирала его улов перед отправкой на рынок и любовалась своим отражением в желтых водах.

- Приветствую тебя, прекрасная Юки, беспечная, как канарейка на ветвях цветущей яблони, - прошипела Нагайна, грациозно поднимаясь по ступеням и принимая помощь Почтенной Матери. - Годы не властны над тобой. Ты стала еще прекраснее, чем прежде. Даже когда твоя юность отцвела, у тебя есть чем удивить солнце.

Такая изысканная лесть была очень приятна Почтенной Матери. Нагайна либо слышала о ее красоте, либо была из прошлого Юки. В любом случае, не все ли равно? Такая приятная Нагайна, как можно не поверить ей и не принять от нее помощь?

Нагайна неспешно поднялась по ступеням. Ее змеиное тело поблескивало мокрой коричнево-желтой чешуей - любимые цвета Почтенной Матери!

На тонких руках Нагайны, на ее грациозной шее позвякивали стопки злотых тонких браслетов,  маленькая красивая грудь чуть прикрыта повязкой из темно-коричневого шелка.

«Не из бедных, - подумала Почтенная Мать, накидывая на блестящие мокрые плечи Нагайны один из своих халатов. - Хорошая семья, значит…»

- Прекрасная Юки позвала меня сюда, чтобы я помогла выжить из ее дома опасную женщину, - прошелестела Нагайна, отжимая мокрые волосы. Каждое ее движение было красивым, плавным и исполненным поистине королевского достоинства.

«Такая красавица непременно сможет привлечь внимание к себе, - с удовольствием подумала Почтенная Мать. - Хоть Алана, хоть Рэя».

Но к ее великому неудовольствию, Нагиня стряхнула с себя змеиный образ, превратившись в красивую, стройную, даже худощавую черноволосую женщину с позолоченной солнцем кожей.

- Будет лучше, - произнесла она, рассыпая мокрые пряди по плечам, - если сыновья-драконы не будут знать о том, чьему роду я принадлежу. Семья моя поссорилась с молодыми драконами, и это может оттолкнуть их от меня.

- Вот незадача! - проворчала недовольная Почтенная Мать. - А я так мечтала породниться с Нагами.

По красивым губам Нагини скользнула лукавая улыбка.

- Возможно, вашим мечтам суждено в скором времени сбыться, - заметила она. - Но для этого мне нужна ваша помощь.

- Все, что попросишь, - ласково произнесла Почтенная Мать.

- Всего лишь ложку, какой твои слуги помешивают суп, - ответила Нагиня. - И котел побольше. С собой я принесла немного волшебства, которое мне поможет понравиться твоим сыновьям еще больше.

Со своей союзницей Почтенная Мать тайком поднялись из подвала и так же незаметно пробрались на кухню. Печь там погасла, ее огромная черная пасть остыла.

- Вот этот котел подойдет! - произнесла Нагиня, выбрав один - большой, медный, начищенный до блеска. В него она налила ведро воды, деревянной ложкой провела по водной глади. Из тонкой ладони ее, ослепительно блеснув в свете фонаря, притащенного Почтенной Матерью, в воду упало зеленое изумрудное зернышко, и вода закипела, забурлила, как варево на огне.

- Что это ты такое кинула туда? - поинтересовалась подозрительная Почтенная Мать.

- Слезу Великой Ведьмы, - ответила Нагайна, неспешно помешивая свой волшебный суп ложкой. - Недавно одна из них пролила несколько слез… Мне удалось найти одну из них.

В воде меж тем начали проступать неясные видения. Почтенна Мать, как бы ни склонялась над котлом, не могла разглядеть ничего, кроме золотых волос Мэл.

Зато Нагайна рассмотрела что-то; поцокав языком, она бросила быстрый хитрый взгляд на Почтенную Мать.

- Твои сыновья спали с ней, - заявила она Почтенной Матери. - Она принимала их одновременно… Втроем делили ложе.

- Потаскуха! - яростно выпалила Почтенная Мать.

- И сердца их отданы друг другу, - продолжила Нагайна, все намешивая свое варево. - Алан отдал свое сердце ей. Сражу же. С первого взгляда.

- Бедный мой мальчик, - всхлипнула Почтенная Мать.

- А сама Великая Ведьма, кажется, полюбила Рэя, - заметила Нагайна, вглядываясь в кипящую воду. - А вот он не любит никого. И это принесет им всем троим страдания.

- Мне все равно, будет она страдать или нет! - заверещала Почтенная Мать. - Сделай так, чтобы они позабыли о ней!

Нагайна согласно кивнула. Она отложила свою ложку, осторожно погрузила тонкие ладони в бурлящую воду и, набрав пригоршню воды, плеснула ее себе в лицо. Затем еще и еще, втирая ее в лицо до тех пор, пока ее черты не изменились, а смуглая кожа не побелела.