Ведьма для охотника (СИ) - Чащина Татьяна

Ну, нет, так нет…

Блин… Но как бы было хорошо, если б да…

Глава 33

Георгий Николаевич каким-то образом следит за мной.

Выхожу из кафе, наевшись от нервов и расстройства эклеров, и тут же натыкаюсь на него.

Задумчиво разглядываю шикарный мерседес представительского класса. Черного зверя, породистого такого, явно нового.

Это определенно не та машина, которую я видела влесном амбаре… Та, в принципе, тоже хорошего уровня, но все же внедорожник, а тут словно с дип миссии снял.

У него свой автопарк?

И чего тогда, справшивается, из-за каких-то двух единиц техники, слегка покореженных, мне пенять? Хотя, он и не пенял, но ощущения не обманешь…

Кирсанов разговаривает по телефону возле своего породистого мерса, видит, что я вышла, и открывает переднюю дверь пассажира, кивком приглашая сесть в шикарный кожаный салон.

Я скрываю улыбку, гордо задираю нос и, сделав немного утомленное лицо, слово меня достала эта машина , этот мужчина и, вообще, сытая жизнь приелась, со всей возможной грацией сажусь в машину.

Юра закрывает за мной дверь, обходит спереди свой шикарный автомобиль, завершая по пути разговор, и садится за руль.

— Куда ты ходила? — спрашивает он на голубом глазу, словно совсем в курсе, куда и зачем я среди рабочего дня выбежала.

Видно, от меня требуется отчетность в своих действиях.

Правила игры такие.

Офигенный мужик, то есть, я даже трусики теперь без его ведома не куплю.

Тут надо подумать, оно мне надо?

Одно надо точно, посмотреть, как он реагирует на возможность родить ребёнка.

— В аптеку. Мы с тобой не предохранялись.

И прямо сходу атмосфера в машине густеет, Юра напрягается, сжимаются пальцы на руле…

Мгновение…

И все!

Все прекращается!

Юра поворачивается ко мне, смотрит внимательно и тепло.

— Купила тест? — интересуется он совершенно иным голосом, спокойным и даже, наверно, нежным…

Хотя, это глупость и обман слуха.

Где Кирсанов и где нежность?

Я отворачиваюсь от него, осознавая со всей ясностью, что сейчас, в данный момент, формируется мой очередной комплекс.

Если я вдруг не смогу забеременеть, а Юра явно хочет ребёнка, совершенно для него это не неприятная новость, что прямо написано на довольном лице, то начну убиваться.

Уж, извините, если я убивалась, что не могла забеременеть от своих бывших выхухолей, которые один краше другого, то могу представить, что со мной случится,если не забеременею от своего босса. Любимого босса, чего уж теперь прятаться-то?

От самой себя скрывать смешно.

Воюю с ним, не собираюсь поддаваться, но…

Но он так смотрит, так ждет.

И глазах светлых надежда.

Зачем я вообще это все…

Вот что теперь ответить? Хотела ребёнка, но у нас не получилось? Или сказать, что мне ещё рано? Или понести бред, что все после свадьбы?

Любой из вариантов отдает идиотией, особенно последний, а потому я просто замолкаю, глядя перед собой.

— Юля, —осторожно зовет меня Юра, затем ловит мою руку, тянет на себя.

Накатывают непрошенные слёзы, сама себе удивляюсь с этой плаксивостью и нервами… Наверное,скоро будут месячные, раз такое странное состояние.

Ужасно хочется расплакаться, прижаться к его твердому плечу, почувствовать родной до боли в сердце запах…

Хочется, чтоб просто пожалели.

Просто обняли, погладили… Ну сколько можно быть стервой Еблонской? Ну сил ведь никаких…

— Ведьмочка, —Юра целует мои пальцы, с тревогой смотрит в глаза, полные слез. — Ну чего ты молчишь? Это же хорошо, если будет ребёнок.

— А если не будет? — глухо интересуюсь я, подкусывая губы.

— Значит, не время, — очень спокойно без какого-либо разочарования отвечает он. — Есть вещи, над которыми мы не властны. И это касается детей тоже. Рождаемся на свет, умираем, каждый в своё время,и заморачиваться на этом не стоит. Иначе жизнь отравишь себе.

Ого, Кирсанов, да ты у нас философ.

Прав, кстати, я в своё время отравила себе жизнь и сейчас могу запросто.

И тебе заодно.

Тебе , вон, уже досталось…

Но ты до этого знатно со мной поиграл, так что мы в расчете, я думаю.

Судорожно вдыхаю, собираясь с силами, гася в себе всплески истеричной Юльки-дуры и превращаясь в привычную стерву Еблонскую.

Ощущаю нормальный боевой настрой и даже радуюсь этому.

Ну не срослось с ребенком. Нашла, из-за чего расстраиваться. Кирсанов, вон, не расстроился…

Это-то и бесит.

Мог бы и расстроиться…

В очередной раз поражаюсь смене своих дурацких мыслей и такого же дурацкого настроя, перевожу разговор на более насущные темы.

— Мы едем на встречу к твоему брату?

— Да, я представлю тебя, как свою будущую невесту, — он усмехается. — Ты не против выйти за меня замуж, Юлия Никитична.

Как он это… Без вопросительной интонации-то…

Ну и ладно.

Тем более, что я не против.

— Представь меня, пожалуйста, как Аполлинарию, потому что я меняю имя.

— Как кого? — Юра удивленно моргает, а потом раскатисто смеется. — Зачем ты меняешь имя? Тебе очень идёт быть Юлей!

— Неправда, — злюсь я. — Моё имя Аполлинария.

— Полина? — Он щурится, рассматривает меня внимательно, потом заводит машину, выруливает на дорогу и продолжает разговор, спокойно и деловито, больше ничем не выдавая своего удивления. — Откуда такое очень странное решение?

Я молчу пару минут, обдумывая, что говорить, а потом решаю говорить правду.

В конце концов, он меня, как невесту, родне представить хочет… Между женихом и невестой не должно же быть никаких тайн?

— Я тебе должна кое-что рассказать,— вздыхаю я, собираясь с мыслями.— Моя бабуля была настоящей ведьмой. Поэтому, ты недалек от истины, когда называешь меня так. И мне снятся вещие сны. Иногда. Так вот, когда я родилась, моя бабушка просила назвать меня Аполлинарией, говорила, что имя Юля испортит мне в жизнь… Мама не согласилась. Знаешь, она была права. Я не хочу так больше жить. Хочу заново родиться и заново всё начать. И, возможно, я сама изменюсь вместе с именем.

Он задумывается над моими словами, ничего не отвечает. Я тоже помалкиваю, предоставляя мужчине право самому решать, бред он только что услышал, или нет. И как относиться к этому.

Машина мягко скользит по дороге. Мелькают дома, светофоры.

Совсем тихо играет магнитола что-то умиротворяющее и приятное, очень подходящее к моему состоянию.

Я открываю сумочку и смотрю на тест. Две ярких полоски.

Резко защелкиваю замочек.

Смотрю в окно, прикусив губу.

Это ошибка, нужно смотреть первые пять минут, потом…

Эта надежда, умирающая последней, сведёт меня с ума.

Нельзя так…

Надо еще сделать.

Тесты делают по утрам, значит, я сегодня не пью и веду себя прилично. Всё самое плохое - завтра с утра, после того,как тест мне ничего не покажет.

А если покажет? Я выхожу замуж?

Даже если я не окажусь беременна, мне нужно замуж за такого, как Юра. Не за такого…

За него.

Сложного, властного, порой жестокого. Достоинства не беру в счёт, понятно, что круче любовника не было у меня и не будет, возможно. И богат, хорош собой. Любит девушек в теле, это большая редкость… И меня, похоже, любит… Из такой жопы вытащил…

Чего я кочевряжусь, дура?

Правильно Анька меня чехвостит…

— Как только тебе приснится вещий сон, ты мне сразу сообщи, — отмирает в этот момент Юра и усмехается.

Черт… Будет теперь меня подкалывать.

Ну-ну, вперёд и с песней!

Если б у меня действительно не было вещих снов, я бы наверное обиделась.

А так я могу вообще промолчать.

Не могу.

Чего это я должна?..

— Хочешь, тебе правду расскажу? — фыркаю с презрением, чтобы понял, насколько мне его «хи-хи» безразличны.

— Да, я хочу от тебя слышать только правду, - кивает Юра, улыбаясь.