Соломка и Зверь (СИ) - Шолох Юлия

— Мы не сорились. И вот увидишь, он больше не позвонит. Может, даже лучше, если бы он больше никогда не звонил. Потом будет гораздо сложнее от него отвыкнуть.

— Фух, как всё сложно, — пожаловалась Соломка, сжимая голову, которая почему-то стала болеть куда больше.

— Надеюсь, он больше никогда не позвонит, — слепо повторила Троя. — А ты меня с толку не сбивай! Что ты понимаешь в отношениях, ты никогда ни с кем даже не встречалась!

Действительно, пришлось замолчать.

Через два часа им доставили корзину цветов с открыткой, на которой было коряво вручную написано длинное стихотворение, воспевающее любовь.

В обед, когда Соломка проснулась во второй раз, заставила себя принять душ, почистить зубы и расчесаться, Каспи явился лично. Соломка спустила вниз и увидела, как он уходит на кухню вслед за Троей. По-хорошему, нужно было подняться наверх и оставить их одних, но поверить невозможно, что они будут ссориться! Каспи Соломке нравился, поэтому она решила убедиться, что между подругой и её новым поклонником всё наладилось.

Придётся подслушивать. К счастью, голосов они не приглушали.

— Троя, моё утро покрылось мраком неизвестности, когда ты ушла. Что случилось?

— Мне захотелось домой.

Привычный многословный намёк тут же исчез из голоса Каспи.

— Троя, твой тон слегка пугает. Я превратился ночью из принца в лягушку? Был не на высоте? Не разрушай моих иллюзий, я верю, что способен понять, когда женщине со мной хорошо. Пойдём ко мне, проверим?

— У меня сегодня много дел, нужно убраться в доме. Видишь, как тут грязно?

— Кроме тебя я не вижу ничего. Когда передо мною сияет солнце, всякие там тьма и грязь бледнеют и исчезают без следа.

— Слушай, Каспи, хватит.

— Хватит чего?

— Игр этих всех. Хватит. Я же уже сдалась.

Стало совсем тихо. Не то молчание, когда помирились и целуются, а другое, когда тяжесть не получается высказать словами.

Соломка нахмурилась. Ей это вовсе не нравилось.

— Троя.

— Что?

— Ты выйдешь за меня замуж?

— Нет, это уже слишком!

Раздался звук включенной воды — видимо, Троя делает вид, что моет посуду или что ещё там можно мыть? Стены? Пол? Потолок?!

— Я не понимаю, что сделал не так. Вроде бы тебе всё нравилось.

— Всё в порядке, Каспи.

— Нет, не в порядке.

— Ладно. Хочешь начистоту?

— Давай.

— Я считаю, это бред. Это всё ненормально. Ты предложил мне выйти за тебя замуж через час после знакомства. Это поведение вменяемого человека? Нет. Зачем ты на самом деле это сделал?

— Ничего необычного тут нет. Может, тебе ещё не говорили, что мужчине бывает достаточно одного взгляда, чтобы понять — именно эту женщину он хочет видеть своей женой.

— Зачем тебе вообще жена? Ты будешь всю жизнь гулять.

— Я?!

— Конечно. Ты же вёл себя как заправский ловелас. Они ищут вдохновение в разных местах. Любая бы не устояла. Нормальные, в смысле, обычные парни так себя не ведут.

— Да ты что, издеваешься, что ли? Мне что нужно было сделать? Презрительно цыкать и гонять тебя за пивом? Разве я плохо ухаживал?

— Я жила с нормальным два года! Так они себя не ведут.

— Так, хватит! — Каспи прикрикнул и Соломка открыла рот. Звучало действительно сердито. — Не нужно меня ни с кем сравнивать. Я же не сравниваю тебя со своими бывшими подружками.

— Ах, так! — Троя, похоже, обиделась. — Ты намекаешь, что я хуже твоих прошлых подружек?

— Да с чего ты взяла?

— Ты сам только что сказал!

— Ничего такого я не говорил. Я сказал — выходи за меня замуж. Ты не ответила. Так что?

Троя вздохнула.

— Не нужно. Я буду спать с тобой, сколько влезет, но не когда хочешь ты, а когда хочу я.

— Нет, ну ты подумай, сколько проблем…

— Проблем? Вот что я такое? Проблема?! Ну и ладно! Ты тоже не последнее пристанище, если что. А теперь извольте оставить меня в одиночестве.

Каспи попыхтел и понятно — спорить с женщиной, когда она не желает слушать — бесполезно.

— Троя, кажется, ты не воспринимаешь меня всерьёз.

— Наоборот, я совершенно серьёзно считаю, что ты… немного заигрался. Что однажды тебе надоест и ты пойдёшь искать партнёршу для игры в другое место. И даже женитьба этого не изменит. Я к этому готова с самого начала. Просто немного устала играть, мне нужна передышка. Вечером придёшь — и я снова стану прежней.

— Похоже, ты совсем ничего обо мне не поняла, — сообщил Каспи упрямо.

— Пожалуйста, иди!

О, Троя вышла из себя? Даже Лёвка ничего, кроме слёз, причём слез жалости к самой себе, у неё не вызывал.

— Скажи, что ты не серьёзно.

— Иди!

И вот, помедлив, он всё-таки послушался и тяжёлые шаги удалились, входная дверь закрылась, дом опустел, девчонки снова остались вдвоём. Соломка была уверена, что только из-за слепоты и упрямства Трои вместе с ними нет Каспи, именно поэтому и не почему больше, но с подругой сейчас бесполезно говорить — она не услышит.

Да, снова в печали.

— Вот увидишь, — заявила Троя за ужином, хотя Соломка и слова на эту тему не сказала. — Увидишь, он больше не придёт и не позвонит.

Действительно, они легли спать, а звонка от Каспи все ещё не было. Троя закрылась в комнате и плакала, а Соломка лежала с открытыми глазами, слушала звуки за стеной и думала — что-то опять идёт неверно. Что-то неправильно. Но как изменить?

Утром пришлось встать рано, чтобы поехать в институт. Троя спала.

Почему-то на улице было на редкость оживлённо, то и дело проезжали машины, светя фарами в окна. Соломка выглянула наружу — несколько зверей стояли у соседнего дома, переговариваясь. Свет в противоположных домах горел. На дорожке вдоль забора происходило необычное столпотворение и это настораживало.

Потом подъехала машина, из которой выскочил Оглай, и, кивнув стоящим на улице людям, пошёл к дому Соломки. Она заранее открыла дверь.

— Что произошло?

— Привет. Ничего. Дай руку.

Соломка протянула руку, Оглай перевернул её ладонью вверх и задрал рукав, потом налепил на кожу запястья небольшую наклейку, похожую на бесцветные полосочки. Как бело-прозрачный штрих код.

— Что это?

— Пожалуйста, эту штуку не снимай и никому не показывай.

— А что это?

— Твоя подруга дома?

— Да.

— Позови.

Троя уже тревожно выглядывала с лестницы.

— Привет. Иди сюда.

Оглай налепил Трое точно такую же наклейку, по крайней мере, на первый взгляд никакой разницы между ними не было.

— Что происходит? — спросила уже Троя, сонно хмурясь.

— Маленькое недоразумение. Подстраховка. Ничего страшного. Пожалуйста, не трогайте эти наклейки, они не будут мешать, скоро вы про них вообще забудете.

— Это инопланетные технологии? — оживилась Соломка, проведя по полоске пальцем. Наклейка совсем не чувствовалась, словно впиталась в кожу, даже края не прощупывались.

— Да, Именно они. Пожалуйста, никому не говорите и не показывайте.

Меланья кивнула, но в мыслях была далеко — почему-то представился лес, в котором жили настоящие звери, в данный момент они спали вповалку под корнями большого дуба. И на части зверей было надето нечто, напоминающее шорты. А потом раздался свист и на них понеслась лавина охотничьих собак, которые собирались их съесть.

Известно ведь, что большая часть племени — дикари. Как, интересно, это соотносится с наклейками? Б-р-р…

— И не волнуйтесь, ничего страшного не происходит. Планируется организовать и провести учения на случай срочной эвакуации из города, поэтому такой ажиотаж. Через пару дней всё успокоится. — Оглай развернулся и собрался уходить.

— А зачем вам такие учения? — не удержалась Соломка. — Вы опасаетесь нападения? Со стороны кого?

— Никакого нападения, — ответил Оглай через плечо, одновременно натягивая на руки чёрные кожаные перчатки. — Считай, это наша местная паранойя — всегда знать, куда и как отступать. Нам так спокойнее жить.

— А, понимаю…

Он ушёл. Машины всё так же ездили и на улице было удивительно много зверей, но Катерина заехала за ней вовремя, как обычно и никаких признаков нервозности не выказывала, привычно равнодушно пожала плечами на вопрос, видела ли она, что происходит и молча вырулила на дорогу в город. Выезд не перекрыли, так что волноваться действительно было глупо.