Роза в хрустале (СИ) - Осипова Иванна

— Послание, ворон указывает, где смотреть.

— Какая умница, — Шаун растеряно пригладил волосы, за Маргариту он переживал так же сильно, как родные, девочка выросла у него на глазах.

Мужчины всматривались в неровные чёрточки, складывающиеся в буквы.

Южане управа крыса лодка пять родов

Маргарита не стала писать много и развёрнуто, ограничившись короткими, но точными словами. Передавая родным сведения и о южанине в Управе, и о намерении увезти её, и участии родов Хриллингура в преступлении.

— Заканчивайте здесь всё, — Стефан устало прислонился к косяку на выходе из комнаты. — Мне нужно поговорить с братом. Скай, вместе с Дарионом отправляйтесь домой. Маме скажи, что утром мы покидаем столицу. Надолго, — на мгновенье Фолганд-старший замер. — Возможно, очень надолго.

А на губах мага вертелось другое слово — навсегда. Вероятно, они покидали столицу навсегда. Никто не знал, что их ждёт в южной провинции.

— Хриллингур? — Скайгард всё понял. — Я начну собираться.

— Я могу воспользоваться вашей лабораторией? — у Дариона были свои планы на время сборов.

— Она в полном твоём распоряжении, — Стефан кивнул, а затем понимающе, но цепко заглянул Люцию в глаза. — Тебе не обязательно плыть с нами.

Дарион выдержал этот взгляд. Никто не осудил бы его за нежелание возвращаться в собственные кошмары. Никто, кроме него самого.

— Нет. Я должен.

Напряженные плечи Стефана опустились. Иного ответа он и не ожидал от мага, но небольшое сомнение оставалось в душе.

— Это будет больно, — Фолганд чуть коснулся руки Дариона, сочувствуя.

— Мои чувства не имеют значения, — ответил Люций, прикрыв глаза.

Маг из Хриллингура и сам знал, насколько сильно вывернет его душу возвращение на Юг.

28

Никто не мог помочь Маргарите. Даже лес сопротивлялся, не давая двигаться быстрее. Ри всегда хорошо бегала, но сейчас ветки постоянно цеплялись за платье и волосы, а ноги, внезапно, оказывались в невидимых провалах между корней или земляных ямках.

Сил у неё было немного. После всех дней плена, голода, без возможности подпитки стихиями — она постоянно ощущала усталость. Но выбора у Маргариты не было. Возможно, это была её единственная надежда на свободу.

План казался простым. Она попытается затеряться в лесу, потом, выберется к поселению, где всегда есть выборный староста, который обязан взять её под защиту закона. Южане не посмеют захватить беглянку в людном месте. И Маргарита бежала дальше, не останавливалась, хотя слышала, как постепенно звук погони становится ближе.

Лес наполнился шумом: ломались ветки, птицы испуганно вылетали из кустарника. Маргарита и не думала, что хриллингурцев так много. Их оказалось человек семь или восемь. Однажды, обернувшись, она увидела тёмные фигуры, нагоняющие её.

— Вон она! — рык Ринна справа погнал Ри в другую сторону.

— Загоняй! — хохотнули в два голоса впереди, и Ри заметалась между деревьев, видя, что к ней бегут отовсюду сразу, смыкая кольцо.

— Эге! — гаркнуло совсем рядом. — Вот это развлечение! Как в прежние времена!

И она опять сменила направление, пытаясь вырваться из ловушки. Они все бежали к ней под свист и хохот, сливаясь с пестротой леса, отчего у Маргариты закружилась голова. В висках било колоколом.

И только Эльсвер подступал к бывшей невесте размеренным шагом, с улыбкой на крупных, презрительно изогнутых, губах. Маргарите показалось, что кто-то выскочил навстречу или метко подсек ослабшие ноги, и она упала, тут же попытавшись подняться. Только Эльсвер уже стоял над ней, чуть склонившись. Без слов, всё с той же усмешкой, он размахнулся и со всей силы ударил Маргариту ладонью по лицу. Лес смазался и поплыл вместе с искажёнными лицами незнакомых людей. Одного удара Брэгу показалось мало и, когда голова Ри повернулась в немом, почти бессознательном изумлении, ударил снова. Свет померк, и она провалилась в счастливое беспамятство.

Первый раз, когда Маргарита очнулась, она подумала, что вновь завязали глаза, так было темно. Руки на удивление оказались свободны. Быстрым движением она попыталась коснуться ноющего лица, больно ударившись костяшками пальцев о дерево. Похитители снова положили пленницу в ящик, чтобы пресечь любые попытки сбежать.

Некоторое время Ри таращилась в деревянную крышку над собой, тело покачивалось от движения экипажа. Ей безумно хотелось плакать, кричать от ужаса и бессилия, от унижений, которые продолжались и продолжались. И было так больно после пощёчин Эльсвера. Больно и обидно. Она верила этому мужчине, почти отдала себя ему, была готова стать хозяйкой в доме. Стало ещё гаже, когда Маргарита вспомнила поцелуй Брэга в беседке, до дрожи. Позволила прикоснуться к себе негодяю. Он же не человек — животное без чести и каких-либо внутренних ограничений. Южане готовы на любую подлость. И таких, как он, оказывается, много. Что она сделала этим людям, чтобы с ней поступали настолько мерзко и жестоко? Какие новые мучения ждут её в Хриллингуре?

Но слез Маргарита не допустила. Перебрала в памяти всё самое нежное и тёплое, что смогла вспомнить — лица родных, их поддержку и любовь, даже Дариона. Она закрыла глаза, вернувшись в то время, когда они проводили время вместе, и маг ласково смотрел на неё осенними глазами — солнце с багрянцем, согревающее душу. Было хорошо и спокойно, а Дарион с улыбкой поправлял прядки её волос, выбивающиеся от ветра, словно невзначай касался кожи, а она с удовольствием подставляла лицо для ласки. Неизменно всё заканчивалось поцелуем, затем ещё одним. Им редко удавалось остановиться сразу. Если же он отстранялся, то через некоторое время просто обнимал Маргариту, стоя где-нибудь под деревом возле лавандового поля. Она клала голову ему на плечо, слушала неровное дыхание Дариона, будто ему пришлось долго подниматься в гору и было очень тяжело. Он смотрел отрешённо вдаль и молчал. Как бы она хотела побороться за свою любовь к хитрому магу. Маргарита не могла поверить, что он не испытывал тех же чувств, а играл с ней.

Яркий свет ударил в лицо, и Ри зажмурилась изо всех сил, одновременно вдыхая полной грудью воздух.

— Очнулась. Давай перчатку.

Она не понимала, как раньше голос Эльсвера казался ей приятным. Через ресницы она могла рассмотреть лишь контуры людей. Одна фигура склонилась над ящиком, а Маргарита начала подниматься, преодолевая бесчувственность тела. Встать ей не дали. Брэг накрыл её рот и нос рукой в перчатке.

— Нет! — Ри удалось прокричать сквозь преграду, но звук был глухим и тихим.

Тут же, вынуждено вдохнув острый ненавистный аромат, она заснула. Время для Маргариты перестало существовать. Изредка она приходила в сознание, слышала звуки дороги, а позже и плеск воды. Но Эльсвер лично следил, чтобы пленница спала. Ящик вскрывали, заставляли Маргариту дышать сонным ароматом, как называл его Красс, и она снова проваливалась в бесчувствие.

Наконец, пустота, где Маргарита провела много часов начала заполняться. Вначале это были отдалённые голоса и ощущение свободы тела. Она поняла, что лежит не в ящике, может двигать руками и ногами. Перевернувшись на бок, Ри продолжила спать, пока жажда не стала настолько сильной, что стало саднить пересохшие, потрескавшиеся губы.

С усилием приоткрыв глаза, Маргарита прислушалась — недавние голоса затихли. Она одна, и никто не собирается снова усыплять её. Немного мутило, но Ри поднялась, привалилась к стене, что так кстати оказалась рядом, и осмотрелась. Новая тюрьма мало чем отличалась от подвала, где её держали прежде. Такие же сырые стены и полумрак, камень и песок. Однако на стенах были оставлены зажжённые факелы, а сама Маргарита сидела на лежанке, покрытой мягким матрацем.

Жадным взглядом она искала воду. Они же знают о том, как хочется пить после сонного аромата. На этот раз Маргарита расплакалась, не найдя воды. Сил не осталось, стихии внутри осели мутным осадком, бессмысленные и слабые. Она редко плакала, поэтому и теперь быстро стала собранной, отрезала все мысли о жалости к себе. Нельзя показывать уязвимость перед южанами.