Ольга Гусейнова - От судьбы не спрячешься!
— Позвольте представить вам мою пару Илану Ирвинг-Стоунер. Она из Нью-Йорка, мы встретились во время операции в Южной Америке по освобождению ученых из плена тамошнего наркобарона. Впрочем, вы почти обо всем уже знаете, — начал знакомить нас Рене.
— Милана Морруа, пара Главы клана Тьерри Морруа, добро пожаловать, — протянула изящную руку невысокая, хрупкая девушка с гладкой волной черных волос до талии.
Кто из них кто я уже по этой короткой перепалке поняла и сейчас смотрела на Милану. Такая же бледная молочная кожа как и у меня, и к тому же — серые глаза. Только у меня они были скорее стального или серебристого оттенка, а у нее — прозрачные серые озера, окруженные более темной каймой. Очень неожиданное сочетание, придающее ее взгляду таинственности. Прямой носик, губки бантиком и очень явные славянские черты. Хрупкая гибкая фигура с небольшой грудью и не слишком ярко выраженными бедрами. Она похожа на воздушную призрачную нимфу, и это не смотря на то, что ее малышкам исполнилось уже по полтора года.
— Мариза Фонтьен Морруа, пара Жака Фонтьена Моруа, — тихо представилась брюнетка, прекрасная латиноамериканка.
Переведя взгляд на Маризу, с восхищением и даже завистью рассматривала эту очаровательную женщину. Бразильянка со смуглой золотистой кожей, словно светящейся изнутри, янтарные глаза с редкими вспышками золота, в которых светилась вселенская доброта и кротость, большой рот с тонкими красивыми губами. Черные как смоль буйные волосы спускаются крупными кольцами. А фигура заставила ревновать к Рене и с силой сжать его руку. Округлая высокая грудь очень приличных размеров и крутые, но при этом без излишков бедра. Пока она шла в мою сторону, я отметила, как они плавно зазывно двигались. Поль так вообще с трудом оторвал от Маризы взгляд, и даже лед в его голубых глазах растаял при виде этой горячей штучки.
Наши гляделки прервали двое мужчин, подошедших вслед за девушками и вставших каждый позади своей пары. Они поразили меня еще сильнее, чем эти дамы. Тьерри был не просто большой и высокий, он был огромный и выше остальных присутствующих здесь мужчин, которые пока были самыми высокими из всех кого я встречала. Но этот… Более того, Тьерри просто подавлял своей темной яростной аурой, которая волнами исходила от него. Я даже поежилась от этого ощущения, но стоило мне заглянуть ему в лицо, замерла, пытаясь осознать впечатления. Его лицо с правой стороны покрыто шрамами от ожогов, и я знала, что и когда могло оставить подобные отметины. Жуткие шрамы спускались под воротник, и я ужаснулась, представив, что и тело покрыто ими. Боже, что должен был испытать этот мужчина, чтобы темная дикая аура возникла вокруг него. Наверное, именно вид этих шрамов заставил принять его и перестать бояться. Я уверена, прошедший через такие муки сумеет понять меня и мои страхи. Он словно дал мне время рассмотреть и оценить его, затем глухо поприветствовал:
— Тьерри Морруа, Глава клана! Рад видеть тебя, Илана, надеюсь, здесь ты обретешь дом и семью. — Моя ладонь слегка дрожит в его огромной, тоже изуродованной ожогами, но он вызывает безоговорочное доверие.
А вот второй мужчина заставил непроизвольно поежиться от холодка, пробежавшегося по позвоночнику. Ниже Тьерри на голову, да и Рене тоже, но зверь внутри него слишком силен. Из черных глаз, которые, казалось, поглощали весь свет, выглядывал его зверь, цепко и бесстрастно оценивал меня. Моя волчица, почувствовав этот взгляд, жалобно заскулила внутри и нервно заворочалась. Только поймав его взгляд и отметив тонкие губы, поджатые в жесткую непримиримую линию, невольно задвинулась за спину Рене, не выпуская его руки. Судорожно сглотнув, убирая привкус страха, отметила, что мои маневры вызвали недоумение у Жака. Он удивленно поднял бровь и раздвинул губы в удивительно мягкой улыбке, от чего я облегченно выдохнула, заставив усмехнуться уже всех мужчин, а Тьерри довольно пробасил, обращаясь к Жаку.
— Ты заметил, Жак, она испугалась тебя, а не меня. Так что я делаю успехи! А тебе еще учиться и учиться правильно себя вести с женщинами.
Милана расхохоталась и ткнула мужа кулачком в живот, от чего тот притворно охнул и сграбастал ее в объятия, приподнимая над полом. Жак, как показалось, немного покраснел, что вообще ввело меня в ступор, и протянул ладонь первый, чтобы поздороваться. Но не успела я протянуть свою в ответ, как тишину зала нарушил предупреждающий рык Рене. Жак, ни сколько не обижаясь, лишь представился и, подхватив Маризу на руки, вернулся к своему креслу, усадив ее к себе на колени. Как недавно рассказывали Поль с Рене, ей в жизни тоже очень сильно досталось, что практически сломало ее, но Жак вернул ее к жизни, а она одарила его своей любовью.
Милана, выяснив у нас, голодные мы или нет, распорядилась накрыть в этой комнате ужин. Пока готовили стол, мы сидели возле камина, и по просьбе семьи я рассказывала о своей жизни. Женщины искреннее и сочувствующе ахали и охали, даже пару раз утирали слезы, я поняла, что мы однозначно подружимся. Милана отличалась взвешенной рациональной позицией по всем вопросам, а вот Мариза напоминала пугливого и эмоционального зайчонком. В ее глазах то искрился смех, то плескался ужас, то отражались удивление и сочувствие. Под взглядами этих девушек все, о чем я рассказывала, уже не казалось таким ужасным, и чувство одиночества совсем растаяло. Я именно в этот момент поняла, что действительно обрела семью и друзей.
Я почти закончила рассказывать о своих похождениях, когда увидела как в кресле, стоящем рядом с Тьерри и Миланой, кто-то зашевелился, и тут же из-за высокого кожаного подлокотника показалась заспанная мордашка черноволосой и сероглазой девочки, потирающей глазки. А затем и вторая малышка, цепляющаяся за плечо первой, только у этой глазки черные как у папы. Но в остальном они похожи как две капельки воды. Сладко зевнув, демонстрируя белоснежные зубки, они заметили меня, под нежные улыбки присутствующих неловко сползли с кресла и наперегонки рванули в мою сторону. Рене захохотал и подхватил одну из них, подбрасывая вверх и тут же подхватывая. Вторая, добравшись до меня, стала карабкаться ко мне на колени, и я решилась ей помочь. Я так давно не общалась с детьми, что даже не знала, что с ними делать, но эти два чуда меня покорили с первого взгляда. Девочка меня всю ощупала, изучила и, важно засунув палец в рот, недовольно уставилась на отца с матерью.
— Наши девочки — Лиссиана и Елена, — представила юных принцесс Милана, затем, улыбаясь, уверила Лиссиану, сидящую у меня на коленях, — Мы скоро будем кушать.
И на личике девочки тут же заиграла довольная улыбка, и палец был забыт. Рене, затискав Елену, или Лену, как ее звала Милана, отдал ее Тьерри, который прижал дочь к груди с таким выражением, словно это восьмое чудо света.
![Ульяна Соболева - Любовь - яд [СИ]](/uploads/posts/books/16715/16715.jpg)
