Тэмми Блэквелл - Связанные судьбой (ЛП)
— Ой. — Я дернулась. У него острые зубы.
Алекс выпучил глаза.
— Ты не одна?
— Нет, здесь Энджэл, — ответила я. Мой язык немного болел. — Я не превращусь в волка, верно? — Книжка доктора Смита три раза уточняла тот факт, что ликантропия — наследственное качество и не передается через укусы. Но я должна была быть уверена.
— Шифтерами рождаются, не становятся.
В этот момент в проходе, который вел из прихожей на кухню, появилась моя младшая сестра. Она уже собралась устроить истерику по какому-то поводу, но заметила, что мы дома не одни.
— Алекс! — вскрикнула она и побежала к нему.
— Энджел! — Он схватил ее и заключил в медвежьи объятия и как-то по-медвежьему зарычал. Это было что-то вроде трогательного воссоединения, которые обычно происходит в конце фильмов, где ребенок возвращается в семью после опасного приключения с говорящими собаками и мышами. В реальной жизни это было еще более раздражающее зрелище.
— Алекс зашел взять тетрадку по театральному кружку, — сказала я. — Он уже уходит.
Алекс поставил ее на пол, положив руку на ее прилизанную головку.
— Уходит? Нет! Я его не видела сто миллионов лет! — Она дважды медленно моргнула небесно-голубыми глазами и оттянула уголки рта в низ, выпячивая нижнюю губу. Фирменное жалостливое лицо Энджел Донован. — Можешь еще побыть с нами? Ну пожаааалуйста!
Без сомнения, он сдался. Чтобы сопротивляться такому жалостливому лицу, надо было тренироваться годами, и даже у нас не всегда получалось.
— Думаю, я могу еще немного посидеть.
— Не думаю, что это хорошая идея, — сказала я, прервав восторг Энджел.
— Почему нет?
— Ты знаешь почему.
Она подумала об этом пару секунд.
— Ну, Джэйса же здесь нет. Он и не узнает.
Алекс загадочно улыбнулся, как бы говоря «Я об этом и толкую».
— Но он же узнает, когда вернется домой.
Сестра уперлась руками в бока и встала в известную позу:
— Я ему не скажу. А ты?
— Конечно нет.
— Ну и хорошо. — Ее победная улыбка отразилась на лице Алекса. — Пойдем, Алекс. Я хочу тебе кое-что показать.
Энджел провела Алекса по дому, по пути рассказывая ему о размеренной жизни семейства Донован. Я хотела пойти переодеться, но Алекс был решительно против. Он потянул меня за косичку, мотивируя это своей внезапной любовью к единорогам.
После экскурсии по первому этажу Энджел завела его наверх и остановилась перед первой дверью справа.
— Это моя комната, — сообщила она, берясь за ручку двери.
— Ты не захочешь туда заходить, — предупредила я.
— Я готов ко всему, что может быть в комнате семилетней девочки.
— Как хочешь. — Я прислонилась к дальней стене и стала ждать начала шоу.
Много времени это не заняло. Раздался жуткий мявк, за которым последовал крик. Спустя миг белый комок вылетел из комнаты и устремился вниз по лестнице. Моя сестра погналась за ним настолько быстро, насколько позволяли маленькие ножки.
Алекс стоял в дверях, потирая красную отметину на шее.
— У нее есть кошка, — сказал он, когда я повернулась.
— Ага, есть.
— Кошки не любят шифтеров.
— Я уже поняла.
Я подошла к нему.
— Ты могла бы меня предупредить, — сказал он, отходя в коридор.
— Я говорила, не стоит тебе туда входить. — Я сокращала расстояние между нами. — Как твоя шея?
— Думаю, надо поцеловать, чтобы все прошло.
Я коснулась его шеи губами и позволила его теплу накрыть меня.
— Что вы делаете? — Голос Энджел остудил меня, как ведро ледяной воды.
— Я осматривала царапину, которую твоя злая кошка оставила на шее Алекса. Надеюсь, он не заразится лихорадкой злых кошек.
— Ты осматривала царапину ртом?
Черт.
Она могла держать язык за зубами насчет незваного гостя, но после того, как увидела меня, целующую злейшего врага нашего брата в коридоре? Она расскажет всем, кто будет слушать.
Черт черт черт.
Я отчаянно перебирала мысли в голове — объяснение, взятка, диверсия — что угодно, что поможет исправить ситуацию.
— Ты хочешь бисквитики?
Неа, всяко не сработает.
— У нас есть бисквитики?
А может, и сработает.
— У нас есть смесь. Я тебе испеку.
На лице Энджел проявилось нечто похожее на ужас:
— Ты хочешь испечь мне бисквитиков?
— Конечно. Будет весело.
— Я думал, ты полный ноль в кулинарии, — сказал Алекс, опершись рукой на дверной косяк. Он был совершенно спокоен, в то время как я приближалась к нервному срыву.
— Я могу напечь бисквиты из смеси, — сказала я чуть грубее, чем рассчитывая. Он мог хотя бы притвориться, что мы тут столкнулись с серьезной проблемой.
— Но ты все спалишь! — заныла Энджел. — У тебя все подгорает! Даже тосты.
Я теряла терпение. Мысль об убийстве сестры уже не казалась такой дикой. К счастью, Алекс пришел Энджел на помощь.
— Так уж вышло, что я не только хорош собой, но еще и мастер по выпечке, — сказал он. — Но мне понадобится помощь.
Алекс и Энджел не следовали инструкциям на коробке. Когда я попыталась указать им на это, Алекс сказал, что кулинария — это искусство, а он художник, который творит сам, а не рисует картинку по номерам. Я надеялась, что результат его творческого подхода будет хотя бы издалека похож на сделанные по номерам бисквиты.
— Как насчет этого? — спросила Энджел, держа в руках полупустой пакет шоколадной крошки и такую же упаковку с арахисовым маслом.
Алекс залил немного шоколадного сиропа в чашку, пока раздумывал.
— Как ты относишься к арахисовому маслу, Скаут?
— Оно не входит в рецепт, — сказала я, размахивая пустой синей коробкой.
— Ты всегда следуешь правилам?
— Всегда, — сказала моя всегда готовая помочь младшая сестра. — И она любит арахисовое масло.
После добавления еще десяти изначально не входивших в рецепт ингредиентов, безумные поварята объявили, что их творение можно ставить в духовку. Мы сидели в кухне и слушали о драмах и интригах первоклассников, когда воздух наполнился пьянящим запахом. Алекс держал меня за руку под столом, водя большим пальцем по моей коже.
Бисквит получился гораздо лучше, чем я ожидала. Мы даже не стали резать его на квадратики. Алекс выкатил поднос с тремя ложками в центр стола и поручил мне разлить молоко в стаканы.
Я заметила, что Энджел понюхала молоко, прежде чем его пить.
Беседа прервалась, и если не считать периодических выкриков «вкуснятина», за столом было тихо. Энджел пристально смотрела на Алекса, но я не придала этому значения. Она никогда не скрывала своих чувств к нему.
