Анна Гринь - Олимпиада. Бубновая дама
В большом конверте оказалась тоненькая тетрадка в неприметной обложке из светлой телячьей кожи.
— И что это? — спросила я сама у себя и перевернула обложку.
Никаких опознавательных знаков ни на тетради, ни внутри не было. Только обложка и с десяток плотных листов, как для рисования.
Еще немного повертев тетрадь, я в раскрытом виде положила ее на стол и как у живой спросила:
— Эй! Есть кто?
Жизнь в магическом мире приучает к тому, что ничего не бывает просто так. И обычная с виду тетрадка может таить в себе что‑то необычное, пусть и ужасное.
Не дождавшись эффекта, я подняла разорванный конверт и попыталась отыскать подсказку уже на нем, но на конверте было лишь проставлено мое имя.
— Все страньше и страньше… — я нахмурилась, сунула смятый ком конверта в мусорное ведро и, подступив к тетрадке, велела: — Или показываешь, зачем ты мне, или отправишься в мусорку!
Тут же посередине чистого листа стали возникать одна за одной буквы, складываясь в слова, написанные привычным и таким родным бабушкиным почерком.
«Не вопи!»
— Бабушка? — опешила я.
«А кто ж еще?» — появилась новая фраза под предыдущей.
— А почему так? Будто мало способов пообщаться, — больше себе, чем ведьме сказала я.
«Если бы ты не уехала, то мы преспокойно бы сейчас разговаривали по телефону или в скайпе», — сообщила бабушка.
— Ба — а-а — а, — вспомнив, что так и не отправила письмо, а последние несколько недель вообще игнорировала родственницу, я покраснела, — я…
«Забудь!» — односложно ответила бабушка.
— Но ты ведь сердишься? — расковыривая рану на своей совести, спросила я.
«В расчете», — после минутного размышления написала бабушка.
— А что это за магия? Впервые вижу!
«Потом в книгах почитаешь», — отмахнулась бабушка.
— Ну, Ба — а-а — а! — привычно заныла я.
«Лучше мне на вопрос ответь».
— Какой?
«Это ты так в Академию собиралась или кто‑то посторонний в квартире все вверх дном поднял?»
Опешив, я села на стул и несколько минут таращилась на тетрадку, перечитывая слова ведьмы.
— Ну, я кое‑что из одежды на кровати и полу оставила… И еще какие‑то бумажки в большой комнате… — принялась я перечислять.
«Значит, кто‑то забрался и искал».
— Что? — недоверчиво спросила я. — Что можно искать? Это были просто воры?
«Нет, я нашла стертый, даже как будто специально затертый след магического портала… — принялась рассказывать бабушка. — Он появился через час после твоего перемещения в Подлунный».
Слова появлялись медленно, и я нервно постукивала пальцами по обивке стула от нетерпения.
«Перевернули все твои вещи. Похоже, искали какие‑то документы. Возможно фото».
— Что‑то пропало? — уже догадавшись, спросила я. — Шкатулка?
«Да, она».
Я откинулась на спинку стула и задумалась:
— Зачем она кому‑то?
«Я не знаю, Лип», — отозвалась бабушка и по почерку я почувствовала, что она очень напугана: строчка съехала вниз, а последние буквы и вовсе вышли дрожащими.
Много лет шкатулка просто стояла на полке в моей комнате. Я даже пыль с нее стирала через раз, а открывала и того реже.
«Я попробую что‑то узнать, — решительно написала ведьма. — Будь осторожна, ладно?»
— Хорошо, — я ответила и кивнула.
«Тетрадку спрячь и никому не показывай, — велела бабушка. — Если я что‑то узнаю, то напишу. Проверяй время от времени».
Я захлопнула тетрадку, положила ее в ящик стола.
— Странно… — сказала сама себе и качнулась на стуле. — Там ведь ничего необычного. Несколько старых фотографий родителей, какие‑то письма.
Не найдя вразумительного ответа, я перебралась на ковер и налила себе кваса в чашку.
— А ты все ешь! — обличительно воскликнула Дина, врываясь в комнату.
Лисса звонко хихикнула и устроилась возле меня, отобрав чашку.
— Мы нашли выход! — сообщила блондинка задорно. — Готовься, ночью пойдем на дело!
* * *Уговаривали меня девочки долго. Даже не столько уговаривали, сколько наседали с угрозами и требованиями. В конце концов, пришлось согласиться на все и даже предоставить для ночной вылазки большой кусок бумаги в виде спонсорской помощи зачинщицам беспредела.
— Вот! — ползая по ковру и рисуя на бумаге схематичный план Академии, выдала Дина. — Вот сюда нам надо!
Я с сомнением рассматривала рисунок, где с большим трудом угадывались объекты. Большим неровным пятном девушка обозначила земли Академии, штриховкой из поваленных тараканов — парк, а квадратиками — здания.
— Это наша общага, — подруга ткнула в надкусанный пончик слева, — а это — главный корпус. — Я глянула на перечеркнутый квадратик. — За ним корпуса два и три, дальше оранжереи, а уже за ними вот здесь… — Мы с Лиссой посмотрели на россыпь точек. — Здесь есть огород. И там профессор травоведенья выращивает много всего полезного. Джей сказал, что бодрянец под большими дубами растет. Нужно лишь осторожно пробраться мимо оранжерей, где может кто‑то из преподов проводить ночную практическую по цветущим ночникам, и все.
— И все? — сомнением переспросила я. — А не поймают? Мы же все правила нарушаем.
— Если будем вести себя тихо, то никто не поймает, — убежденно заверила Мелисса. — Да и сколько нам нужно? Мы же корни трогать не будем, а за несколько веточек никто нам…
— … лапки не поотрывает, да? — хмыкнула я, вспомнив, сколько раз бабушка устраивала мне порку за попытки изничтожить ее посадки полезных растений.
— Ну, Липа! — на два голоса взвыли девушки, и мне ничего не оставалось, кроме как махнуть на них рукой и отбросить в сторону логику.
Для вылазки я переоделась в удобную одежду и обувь, пристроила за плечи рюкзак и села ждать, нервно теребя ремешок наручных часов. С девочками мы договорились встретиться в холле общежития в двенадцать, когда все разойдутся по комнатам. Время текло медленно, и я все больше переживала из‑за нашей затеи, но останавливаться было уже поздно.
Как только часы на прикроватном столике дзынькнули и стрелки дружно указали на двенадцать, я поднялась и отправилась к двери. За порог выходила крадучись, опасаясь встретится с Шишем. С него станется ошиваться где‑то поблизости!
Подкравшись к выходу на лестничную площадку, я осторожно заглянула за угол и выдохнула довольно.
— И куда намылилась? — раздалось позади вкрадчивое.
Подпрыгнув и едва не упав, я развернулась и с кулаками бросилась на парня:
— Зачем пугаешь?
— Если человеку нечего скрывать, то и напугать его сложно, — сообщил мне Шишень, помахав перед собой книгой. — Так куда?
