Ольга Ильина - Последняя из рода Леер - 3
Нашла. Успокоилась, наелась под его прожигающим взглядом. Знает же, что видела его и молчит. Вот что за радость. Ну, спроси ты уже. Ой, кажется, я это вслух сказала.
— И как?
— Очень вкусно, — ответила я и обсосала призрачные пальцы.
— Не зли меня, — зарычал он.
— Ну, прости, у меня настроение сегодня какое-то…
— Я заметил.
— Так что у вас там за собрание? Тебя не пригласили?
— Отчего же. Хотел пойти, пока дымиться не начал у всех на глазах.
— Серьезно? — удивилась я, а потом рассмеялась, представив эту потрясающую картину. Вот сидит Азраэль на троне, или рядом с троном, на стуле в общем, рядом советники, Корнуэл и прочие старикашки, серьезные дела обсуждают, а тут как дым повалит из макушки Азраэля. Жаль, что не затушили.
— Я тебя прибью сейчас, — снова прорычал он, но я все никак не могла остановиться. Ржала как конь, или кобыла. Даже за стул ухватилась. Стоп. Какой стул? Я ж сквозь стены прохожу. Отдернула руку, но он заметил.
Подлетел ко мне. Почти коснулся, но я вовремя смылась, и он успел схватить лишь только воздух.
Прорычал проклятье в пространство, опустился прямо на пол и уставился в пустоту. А ведь он испугался сегодня. Впервые за долгое время. Не за себя. За эту дуру. Вот куда ее опять занесло? Не синяки и травмы, так спалить себя решила, и его заодно. И все же он был рад услышать, наверное, впервые в жизни, как она умеет смеяться. Слушал бы и слушал. Интересно, с НИМ она была такой же?
* * *Провожали меня всей деревней, как в последний путь, ей богу. Я уж думала замучают своей заботой. За все три дня, пока раны подживали, у меня вся деревня перебывала. Точнее, у мамы Тимки, которая приняла меня в свой дом. Добрая женщина. Она даже не представляла, чем ей все это обернется.
И каждый приходил с подношением. Лучше бы деньгами одарили. Ну, куда скажите я дену семь медвежьих шкур? Дорожку до Нериса ими устелю? Во, как раз длины хватит. И чего я не смоталась в первый же день? Так Миру жду. И где это носит мою попутчицу-подружку? Тимка ушел в лес за ней еще вчера, но девчонки и след простыл. Не могла, не могла она меня бросить. Да, мы знакомы полдня, да она меня совсем не знает, да и я ее тоже. Но не могла она. Я бы вернулась.
Значит, случилось что-то. А уж когда Тимка вернулся с коняшкой и телегой, но без хозяйки, я реально заволновалась. Тимка со мной порывался. Еле отговорила. Матерью пугала. Запретный прием, знаю. Но не до него сейчас. Ох, чует мое сердце, не просто так девушка исчезла. И от властей как черт от ладана бежит. Ой, не просто так.
Утром прибыла в Турий, небольшой городок по пути в Нерис. Прогулялась по площади, гостиницу приметила, таверну посетила. А кто еще кроме хозяина таверны может все местные сплетни рассказать? Вот я к нему и пристала.
— Хороший у вас городок. Тихий, спокойный. Неплохо было бы здесь поселиться, — закинула я удочку.
— Отчего ж не поселиться? У нас здесь тихо. Конечно, случаются кражи и убийства, но только по пьяни.
— Да этого везде хватает. А посерьезней чего? Преступники, душегубы?
— Не, такого нет.
— Значит, власти здесь хорошие.
— Хорошие, — согласился хозяин, — Да и наемников полно. Уж коли душегуб забредет, так его сразу схватят.
— И куда поместят?
— Так никуда. Прямо в клетках и держат у площади. Там постоялый двор для таких, как они.
— Спасибо за информацию, — проговорила я и протянула серебряную монетку. А потом медленно и степенно направилась к выходу, поглубже натягивая капюшон.
Постоялый двор для наемников нашла сразу. А вот с телегами повозиться пришлось. Там дозорный стоял и клетушек шесть штук. Пришлось затаиться. Судя по колыханию, две были пустыми, в двух других мужчины сидели. Нет, лежали. Пьяные вусмерть. Дальше женщина. И еще в одной, но только к последней подошел высокий, широкоплечий, сильный шкаф — наемник то есть. Протянул кружку с напитком и миску супа. Ух ты, какой заботливый, аж прослезиться можно.
Я решила, что Мира там. Да даже если и не так… Впрочем, не знаю, что будет, если она не в клетке. Может, я не права и эта дуреха сейчас по лесу блуждает. А я тут ее ищу.
Караульный сменился, а мне удалось приблизиться еще немного, да так, что я разговор услышала. Фух, точно Мира. Ее голос, а вот второй.
— Тебе удобно? Не холодно? Может, шаль принести?
— Ничего не нужно. Спасибо.
— Как знаешь, — ответил он, а потом как шандарахнет по клетке, даже я подскочила, и один пьянчужка проснулся. Пока он стонал и кряхтел, я весь разговор прослушала. Вот надо же.
— Уходи.
— Это мой долг.
— Уходи.
И наемник ушел. Повздыхал немного, посжимал кулаки, да свалил обратно в таверну. Я уж было обрадовалась, но не тут-то было. Этот ненормальный шаль приволок и протянул Мире, а потом уселся возле клетки, да так и просидел всю ночь, не смыкая глаз. А она плакала. И ведь этот гад слышал. Только кулаки свои пудовые сжимал, да желваки по щекам ходили. Но молчал, скотина. И ведь видно же. Любит. Только на суд тащит. Непонятно все. Глупо как-то. И неудобно. Я, в отличие от некоторых, черт-те где спать не привыкла, и мне сон нужен. Здоровый.
Проснулась от толчка.
— И что это мы здесь делаем, барышня? — меня чуть ли не за шкирку схватили и подняли над землей. Но не тот скотина Миры. Другой. Не менее внушительных размеров.
Так, нужно подумать. Барышня, значит. Будет вам барышня.
— Отпустите, дяденька.
Отпустили, но все так же подозрительно пялились.
— Я милого своего высматривала. Пропал он, понимаете. Два дня уже нету. Думала, может здесь. Мне бы только одним глазком глянуть. И успокоиться. Я тогда домой пойду. А как вернется, разведусь. Вот те крест, — выдала я и для наглядности осенила его ясным знамением.
Наемник икнул, похлопал глазами, но поверил вроде.
Повел к клеткам с глухим причитанием.
— И везет же некоторым на таких красавиц.
И не говорите. А уж как мне везет!
От первого амбре я едва не скончалась на месте, от второго чуть не сдох уже наемник. На третьем мы уже принюхались, а я все твердила: «Не он». На четвертом я присмотрелась получше. Никак понять не могла, то ли он избит так сильно, то ли с перепоя. Уже хотела отойти, но тут узник зашевелился, застонал и глянул на меня единственным, не заплывшим глазом. И столько страданий в нем было. Меня проняло. А еще убедил его красный дракон на предплечье.
— Твою мать! — О, видимо у меня это новое любимое ругательство, вместо «Охренеть».
Наемник подскочил, а я заголосила.
— Миленький, родненький! Это кто ж тебя так, это как же тебя… И в клетке… Ах, ты кобель! С Васькой по бабам ходил! Да я тебя сейчас, да ты у меня…
