Александра Лисина - Не выходите замуж на спор
— А Князь его знает, — совершенно нормальным голосом ответил он, и пленка с его глаз так же быстро исчезла. — Но маменька о тебе не забыла, так что будь готова к неожиданным событиям.
— Чего? — окончательно прибалдела я, но оракул лишь пожал плечами.
— Что увидел, то сказал. А что оно означает — лучше спроси у толкователей.
— Да просто Хель надо войти в эту дверь первой, и тогда все будет нормально, — заявил Шмуль, сиреневой молнией метнувшись в конец коридора. — И если она не испугается это сделать, то найдет книгу, которую давно хотела. По — моему, тут все ясно.
Зырян почесал затылок.
— Ну… может, и так. Попробуем?
Я с сомнением оглядела массивную дверь. Чем‑то мне эти письмена знакомы… но не могу понять, где их видела… или в какой книжке про них вычитала. Вот эта закорючка вроде напоминает слово "желание" на старо — демоническом… а вон те две похожи на "умение" и "талант"… что за бред?
— Давай, Хель! Время идет, — нетерпеливо закружил надо мной Шмуль. — Я туда заходил и ничего, живой. Или тебе книга не нужна?
Мое беспокойство несколько поутихло.
— Хелечка, а может, не надо? — проблеяла отчаянно не любящая рисковать баньши. — Может, потом придем?
— А что от этого изменится? — резонно возразил несколько осмелевший медведь.
— Абсолютно ничего, — подтвердил фей, сверкнув слюдяными крыльями прямо у меня перед носом.
— Ладно, не мельтеши, — поморщилась я, подходя и решительно берясь за ручку. — Сейчас посмотрим, что там есть, и почему Зырян говорит, что надо именно мне… хм… да она вроде не заперта?
Ручка повернулась так легко, что мне даже усилий не пришлось прилагать. А дверь, мне показалось, и вовсе открылась сама по себе, сопроводив сие действо оглушительным скрипом.
Мы с одинаковым любопытством уставились на клубящуюся внутри кромешную тьму, в которой ни зги не было видно. А потом Шмуль радостно вскрикнул, спикировав на одну ему видимую цель, светящейся точкой влетел в проем и бесследно исчез.
— Стой, дурак! — охнула я, невольно сунувшись следом, чтобы успеть его перехватить. — Шмуль, вернись!
— Хе — ель! — завизжала подбежавшая сзади Улька и, не удержавшись, с разбегу толкнула меня в спину, заставив ласточкой влететь в комнату.
— Без нас не пойдете! — одновременно гаркнули оборотень с Зыряном, метнувшись следом. И только Мартин, скривившись при виде черного проема, из которого то и дело высовывались бесплотные черные щупальца, сердито пробормотал:
— Вот так всегда — из‑за одного идиота… — а потом сел прямо на пол и, скрестив ноги, тихо добавил: — Я буду ждать вас, Хель. Если что, ты знаешь, как меня позвать.
* * *Какое‑то время мне понадобилось, чтобы сориентироваться и понять, где мы, а то ощущения были такими, словно я стою на дне огромного колодца и никак не могу понять, в какую сторону двигаться. С направлением, как ни странно, помогла баньши — вцепившись в мою куртку мертвой хваткой, она вжалась в меня так, словно боялась потеряться, а потом ка — а-ак заверещит:
— Хеля — а-а! Я бою — у-у — сь!
От ее вопля у меня заложило в ухе, а в голове… и без того тяжелой… что‑то пронзительно зазвенело.
— ХЕЛЬ! — не услышав ответа, активно потрясла меня баньши. — Мне же страшно! Тут же темнота невозможная! А ты молчишь! Хель! Хелечка — а-а!
— Тьфу на тебя, дуреха, — вдруг презрительно сплюнули на нее откуда‑то сверху. — Нет, чтобы постоять спокойно и дождаться, пока свет зажгут — она опять орать вздумала, как резаная.
— Шмуль? — на мгновение умолкнув и прекратив меня трясти, с надеждой прошептала Улька.
— А кто ж еще? — снова фыркнул фей и в качестве доказательства чувствительно толкнул ее в спину. Я это поняла по тому, как баньши толкнула уже меня. А когда она при этом снова оглушительно взвизгнула, мое терпение закончилось.
— Шму — у-уль! Ты живо — ой!
— Хватит орать мне в ухо! — рявкнула я, отдирая от себя чужие пальцы. — Темно, как у демона в… пятке, а вы еще дурью маетесь, ненормальные! Шмуль, прекрати ее пугать! Улька — еще один вопль, и ты окажешься в луже!
— В какой еще луже? — опешила баньши.
— Которую ты напрудишь, если сейчас же не уймешься!
Шмуль прыснул, по — хозяйски приземлившись на мое плечо, Улька обиженно засопела, но от куртки все равно не отцепилась. А когда где‑то сбоку раздалось подозрительное сопение, не заорала, как обычно — просто прижалась плотнее и очень — очень тихо прошептала:
— Хелечка, я боюсь…
— Это мы, верезгуха ты трусливая, — проворчал Васька, шумно нюхая воздух. — Зырян, ты со мной?
— Ага, — отозвался из темноты оракул. — За хвост тебя держу, разве не чувствуешь?
— У меня нет хвоста, — машинально откликнулся оборотень. А потом странным голосом добавил: — Я пока еще человеком…
Мы напряженно замолчали, постепенно проникаясь смыслом сказанного.
— Тогда кого же я держу? — задумчиво озвучил крутящийся в наших головах вопрос оракул, и мы напряглись еще больше. К сожалению, к хорошим мыслям клубящаяся вокруг тьма не располагала. — Вот сейчас и проверим…
Прежде чем я его остановила, Зырян хекнул, крякнул, будто решил оторвать чужой хвост с концами. И, видимо, все же дернул, потому что с той стороны тут же раздался подозрительный треск. Затем его сменил удивленный вопль, звучный щелчок и… через мгновение нас ослепило зажегшимся откуда‑то сверху ярким светом.
Я невольно зажмурилась, прикрывая лицо рукавом. На моем плече болезненно дернулся и тихо выругался едва не свалившийся Шмуль. Улька поспешно ткнулась лицом в мою спину, бормоча что‑то невразумительное. Васька зарычал. И только Зырян остался невозмутимым.
— О — от оно как… забавненько…
Что уж там показалось ему забавным, я не знала и знать не хотела — пару минут у меня перед глазами плавали разноцветные круги. Но когда я все‑таки проморгалась и открыла глаза, то увидела стоящего неподалеку, целого и невредимого толстяка, в руке которого болтался оторванный шнур. Вторая его половина убегала куда‑то наверх, в темноту, которая, оказывается не исчезла, а лишь немного сдала позиции. Но чудовищ, что удивительно, поблизости не наблюдалось. Зато прямо над нашими головами сияло какое‑то ненормально яркое светило непонятного… потому что не рассмотреть — глаза начинали опять слезиться… происхождения. А в трех шагах впереди стояла каменная подставка, на которой, переливаясь всеми оттенками черного, лежала какая‑то книга.
— Я про включатель забыл, — шмыгнул носом очнувшийся Шмуль. — Летал — летал, но так и не нашел… молодец, Зырян. Плохо только, что не предупредил. Я бы глаза заранее прикрыл. А то ж больно…
