Юлия Авдеева - Дорогами надежды
Леся сидела ни жива, ни мертва. Не зная, как относиться к увиденному. Дикость? Да. Любовь? Возможно. Но она не понимала такой любви, не принимала даже самой возможности существования такой любви. Леся смотрела перед собой, не видя ничего. Снова и снова звучал хлыст. Снова и снова девушка ускользала. Она его поцеловала, но почему?
— Лесь, — позвал Владимир.
— Ну ты чего загрустила?
— Они всегда так?
— Как?
— Ну, сначала он над ней издевается, а потом она его целует?
— Каждый раз заканчивается по-разному. В этом-то и есть его прелесть.
— В чем прелесть Владимир, в чем? В том, что он пытается ее избить, а ей, чтоб увернуться, нужно прыгать по осколкам?
— Солнце мое, я иногда забываю, что ты так чиста и наивна, — сказал Владимир.
— Это плохо, — подняв бровь, поинтересовалась Леся.
— Нет, совсем нет. — Ответил Владимир.
— Уже поздно, я пойду спать, — сказала Леся, пытаясь слезть с колен Владимира.
— Может, прогуляемся? Вечер прекрасный, тепло, луна такая большая… Пойдем, а? — Владимир состроил такую моську, что ему было сложно отказать, но Леся глубоко вздохнула и состроив не менее печальную мордочку ответила:
— Я думаю, что сегодня лучше поспать, а прогуляться мы всегда успеем. До следующей деревеньки сутки пути. Так что ночевать опять придется на свежем воздухе. Извини, но я выбираю теплую и уютную кровать.
— Ладно, — махнул рукой Владимир, — тогда я провожу тебя до комнаты. Если ты, конечно, не против.
— Не против, — ответила Леся и улыбнулась.
Владимир держал Лесю за руку до самой двери ее комнаты.
— Ты знаешь, что похожа на ангела? — спросил он у девушки.
— Да уж, нашел ангела… — девушка смутилась и опустила глаза.
— Правда. Твои волосы, они такие длинные, такие белые, красивые, — он провел рукой по лицу Леси, убирая невидимые волоски, упавшие на лицо.
Он взял двумя пальцами ее за подбородок и приподнял лицо, чтоб она посмотрела ему в глаза.
— Ладно, — Леся смутилась, лицо ее начало гореть, — я спать…
— Знаешь, у нас принято целовать друзей в щеку, здороваясь и прощаясь.
— Молодцы, я вас поздравляю.
— Можно я тебя поцелую? В щечку…
— Я… — Леся замялась и опустила глаза. Голова шумела, от выпитого спиртного, в теле странная легкость, а мысли текут вяло и неопределенно. Владимир наклонился и прикоснулся губами к краешку рта.
— Ну, не совсем в щечку, — пробормотал он и прижался губами к ее губам.
Весь мир перевернулся и разорвался на сотни разноцветных осколков. Больше ничего не существовало. Только она и он. Только их губы, танцующие в страстном танце. Он был нежен и мягок. Она податливой и невинной. Сладкая радость затопила ее с ног до головы.
— Все. Беги скорее спать. Прячься от меня в комнате и не забудь запереться на все замки, иначе я к тебе приду и больше никуда не уйду, — Владимир нежно прикасался к ее лицу, губам. Вторая рука держала ее крепко за талию, не позволяя девушке вырваться.
— Может, ты меня отпустишь?
— Не хочу… — прошептал он, прижав ее к себе и уткнувшись носом в ее волосы.
— Пора спать, Владимир, пора спать, — Леся выскользнула из его рук, воспользовавшись его слабостью. Она открыла дверь в свою комнату и, обернувшись, прошептала:
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Ангел. Надеюсь, что тебе буду сниться я.
Дверь в комнату закрылась, отделяя его от Леси. Владимир стоял и смотрел на закрытую дверь, словно она могла дать ответ, что же делать дальше. Он взъерошил волосы. Вздохнул. И направился в свою комнату.
— Спать, значит спать, — невесело сказал он, — теперь осталось только уснуть.
Леся быстро разделась и рухнула на кровать без сил. Какой насыщенный событиями день. Столько всего произошло, что ее мозг отказывался воспринимать все случившееся. Даже странный танец на стеклах отошел на второй план, после поцелуя. Теплый, нежный. Леся улыбнулась и повернулась на бок, обняв подушку. Мягкая постель послужила лучшим успокоительным на всем белом свете. Леся закрыла глаза и сладко вздохнула. Сон тут же накрыл ее мягкой пеленой.
Ей снился сон. Она танцует на стеклах, убегая от хлыста в руках Владимира. В ушах стучит набатом кровь, дыхание сбивается, ноги болят, словно тысяча иголок впивается разом, но понимает, что ей нельзя останавливаться. Если она остановится, то язык хлыста найдет ее и будет больно целовать ее кожу до крови. Бег по кругу: туда-сюда, обратно. Владимир улыбается ей, но его лицо искажает злоба. Его глаза искрятся. И трудно понять: любовь в них отражается или ненависть. Она не понимает, что ему от нее нужно. Она не может подойти к нему, он не подпускает к себе. Уйти от него тоже не может, он не выпускает ее. Весь мир замкнулся в круг ковра из стеклянных осколков, по которому ей нужно бежать, превозмогая боль. Бежать, пока не найдет выход. Она, словно загнанный зверь, мечется, уворачивается, борется за жизнь, а он лишь подстегивает, ускоряет, играет…
Хлыст настигает ее. Огненная вспышка перед глазами ослепляет. Она не видит, куда бежать. Она лихорадочно соображает, как ей уйти. Больно. Как же больно… душа словно вывернута на изнанку. Словно туда поплевали. Ее растоптали. Все чувства, все надежды, уверенность. Она снова маленькая девочка, которая никому не нужна, которую никто не любит и не ценит… И она продолжает бежать, не глядя на него, мечтая вырваться из плена боли, страха, ненависти человека, которого она любит.
Новая вспышка боли ослепляет девушку и глаза застилает розовая пелена, на губах чувствуется вкус крови, соленый вязкий запах преследует, сводя с ума и… она проснулась.
Леся подскочила на кровати, словно ужаленная. Сердце билось в груди, норовя выскочить, тяжелое дыхание, — словно она только что пробежала кругов десять вокруг трактира, — перед глазами плясали солнечные круги. Она прикоснулась дрожащей рукой ко лбу и вытерла испарину. Девушка оглянулась. В комнате темно, за окошком едва занимается рассвет. Небо уже светлеет. Но солнце только начинает восхождение по небесному пути.
— Вот это сон, — произнесла она, сползая обратно на подушки, натягивая одеяло по уши. Точно нервы лечить нужно, а то так и с ума сойти не долго.
Леся повернулась на другой бок и закрыла глаза, но сон не шел. Утро она встретила, так и не сомкнув глаз. Решив, что дожидаться никого не стоит Леся встала с кровати, оделась и спустилась позавтракать. Настроение на нуле. Глаза красные от недосыпа, голова болит от вчерашнего знакомства с алкоголем. Плюс ко всему дико урчащий желудок, завывающий от того, что его бедного сегодня не кормили.
