Через бурные волны (ЛП) - Лейн Вал И.

Ее слова пронзили что-то во мне. Больше не было места для сомнений. Я должен был найти источник. Воссоединиться с Катриной. И мой единственный путь туда сейчас лежал через выполнение требований этих людей.

— Я возьму твой символ. Я не хочу причинять вам вред. Я просто хочу вернуться домой. — Я слегка наклонил голову.

Женщина произнесла слово, которое мужчина не потрудился перевести. В тот же миг один мужчина и одна женщина из круга, окружавшего нас, бросились вперед и схватили Клару, каждый из них удерживал ее за руки, в то время как Клара от удивления выкрикивала непристойности. Я вздрогнул, но не осмелился выхватить оружие. Я знал, что лучше не бросаться в драку, защищаясь. Они не причинили ей вреда, и я знал, что с ней все будет в порядке. Я не мог рисковать потерять то преимущество, которое стремился завоевать у островитян.

Что-то острое вонзилось мне в спину. Я предположил, что это был наконечник ножа или копья. Мужчина, стоявший передо мной, не сводил с меня суровых глаз.

— Убери все свое оружие, — приказал он. — Старейшина хочет сначала поговорить с тобой наедине.

Я подчинился, вынув мечи из ножен и положив пистолет к его ногам. Я не мог объяснить, что почувствовал, но почему-то всем сердцем верил, что выйду из этого живым. Возможно, это было наваждение или опьянение, но мой страх улегся.

Мужчина, стоявший передо мной, и член племени, стоявший у меня за спиной, заставили меня прорваться в окружавший нас круг и повели по проторенной дорожке за пожилой женщиной. Получив мое согласие, пожилая женщина отвела меня в место, где лес становился гуще, а звук журчащей воды — отчетливее.

Когда мы отошли достаточно далеко, старуха повернулась ко мне лицом. Я заметил, что она привела меня к ручью, который змеился по плодородной почве этого острова, и его журчание было похоже на нежный звон тарелок среди ночной песни насекомых. Когда женщина нарушила тишину своей речью, я поднял глаза, прислушиваясь и заинтригованный тем, зачем она привела меня сюда.

Она опустила иссохшую руку в прозрачную воду, направляя мой взгляд на русло ручья внизу. Инкрустированное золотыми прожилками, оно, безусловно, привлекло мое внимание. Без сомнения, этот остров был бы разорен из-за этого золота, если бы кто-нибудь узнал о его существовании.

Я подошел поближе, чтобы получше рассмотреть. Женщина жестом предложила мне сесть на землю. Я опустился на колени у ручья, пожилая женщина царственно восседала, сложив руки на коленях. Она начала говорить, а мужчина стоял над нами, переводя каждую фразу.

— Когда ты возьмешь этот знак, вспомни нашу легенду. Они оба были заперты тьмой в пещере, солнце боролось с ней, и его свет становился все сильнее. Но луна приняла его так сильно, что смогла обмануть тьму и заставить уйти. Поэтому, когда они сбежали, солнце было предано ей до конца своих дней. Они оба сбежали из тюрьмы, но луна навсегда сохранила темную сторону, которую только солнце могло сдержать. Вот почему мы видим, как она меняется каждую ночь. Ее сила над тенью прибывает и убывает, но солнечный свет поддерживает ее до тех пор, пока однажды она не станет достаточно сильной, чтобы преодолеть ее.

Я позволил взгляду скользнуть к мерцающим золотым линиям, проложенным по дну кристально чистого ручья. Рука женщины, нежная, но твердая, коснулась моего лица, заставляя меня повернуть голову к ней, и она продолжила.

— Я понимаю, что здесь велика сила солнца. И вы верите, что это защищает ваш остров, — сказал я, надеясь продвинуть этот процесс.

— Да. Так будь же подобен солнцу, — это сказала женщина, вместо того чтобы мужчине пришлось переводить. Она почти улыбнулась одними глазами, хотя остальная часть ее лица оставалась напряженной и бесстрастной.

— А теперь подай ей руку, — прогремел сверху мужской голос.

Я медленно протянул руку вперед, и женщина начала тихо напевать, опуская кончик пальца в воду. Золотые нити в осадке начали светиться, как теплый свет самого солнца. Они стали похожи на жидкость, вытекающую из трещин, в которых они находились, и поднимающуюся в воде к кончику пальца женщины. Она подняла палец, увлекая за собой поток расплавленного золота, направляя его, как клубящийся дым.

Она поднесла его к моей руке, зависнув над татуировкой Бастиана, и затем расплавленное золото приобрело форму, впиваясь в мою кожу в виде символа солнца. Я ожидал, что это будет очень жгучим, но это было не более чем легкое покалывание. Нити въелись в мою плоть, создав золотую инкрустацию, которая стала едва заметной, как только осела.

— Это помешает ему так же легко меня найти?

— Да, — мужчина кивнул, — это послужит завесой между тобой и темным, который пометил тебя. И, что более важно, он не сможет увидеть, что ты был здесь.

Я вздохнул с облегчением, когда мужчина продолжил.

— При условии, что вы отправитесь на рассвете.

— Даю вам слово. Починю свой корабль и отправлюсь до первых лучей рассвета, — я кивнул. — Теперь Клару можно освободить?

Мужчина приподнял бровь.

— Девушку? Она цела и невредима. Возвращайся к ней сейчас же и никому не рассказывай о нашем существовании или об этом острове. Поклянись звездами.

— Я клянусь. — Торжественно кивнув в знак понимания, я ускорил шаг, направляясь обратно к Кларе. Когда обернулся, женщины и мужчины уже не было, от них не осталось и следа. Прежде чем успел добраться до места, где нас окружили, из кустов выскочила Клара.

— Слава Богу, ты здесь, — пробормотала она между торопливыми вдохами. — Они отпустили меня и просто исчезли, вот как. Что они с тобой сделали?

— Они взяли с меня клятву хранить тайну. И заставили пообещать уйти до восхода солнца.

— Почему бы им не убить нас и не покончить с этим? Обеспечить их безопасность. — Клара огляделась, по-видимому, все еще опасаясь их присутствия.

— Потому что они знают, что лучше не относиться к жизни легкомысленно, — произнес я. — Но этого нельзя сказать о тех, кто пришел бы сюда, если бы знал, какие сокровища лежат здесь. Пошли. — Я махнул рукой, направляясь вперед по тропе. — Давай заберем мои вещи и вернемся к команде.

Я собрал оружие и рубашку, храня молчание и размышляя о том, что только что пережил. Островитяне были здесь и ушли, едва ли оставшись призраками в моей памяти, и все же они оставили у меня такой тяжелый груз на сердце. Вина за жизни, которые я отдал за золото, не из жадности, а чтобы купить простой шанс снова увидеть девушку, которую любил, была бременем, которое я буду нести вечно. Но истинным грузом была ужасающая мысль о том, что она никогда не будет смотреть на меня как прежде. Эти руки всегда будут в крови, и мне казалось неправильным обнимать ее ими. Может быть, этот странный солнечный след поможет мне снова найти свой путь. Может быть, если тьма Бастиана будет не единственной тьмой, которую он мог изгнать…

Клара подошла ко мне, пока я обдумывал свои мысли. Ее голос прорвался сквозь тихие звуки ночи.

— Что все еще гложет тебя? Я достаточно долго была рядом с тобой, чтобы видеть по твоему лицу, когда ты волнуешься.

— Если остров действительно спрятан, не понимаю, почему я смог его увидеть. — Я отодвинул ветку в сторону, чтобы мы могли пройти.

— Разве эти люди не говорили о силе солнца и звезд или о чем-то другом? Может быть, где-то в глубине души у тебя уже был маленький лучик солнечного света.

— Может быть, — я взглянул на свою татуировку в виде Полярной звезды, думая о Катрине и моем пути к ней, — или света звезды.

— Так что же именно ты так отчаянно ищешь, капитан? Я не дура и знаю, что ты не просто так приплыл сюда в такой спешке, надеясь найти еще больше золота или богатств.

— Если бы я сказал тебе, ты бы мне никогда не поверила. — Я не хотел, чтобы она задавала еще вопросы, но было ясно, что она улавливает суть.

— По-моему, ты не очень-то доверяешь мне, капитан. — Клара остановилась, чтобы сплюнуть на землю, пока мы шли. — Последние месяцы я наблюдала, как ты грабишь, как прожорливый пес. Черт возьми, я видела, как ты в упор застрелил человека, чтобы отобрать ключ от его каюты. Но ты никогда не выглядишь довольным тем, что мы получаем. Какими бы ценными ни были наши трофеи. Ты хмуро смотришь на корабли, которые мы топим, в то время как твои люди радуются победе. Ты богаче любого пиратского капитана, с которым я плавала, но живешь так, словно на твоих плечах лежит тяжесть всего мира. Будто этого никогда не бывает достаточно. Чего бы ты ни добивался, это должно быть нечто большее, чем может предложить этот бренный мир.