Нежданчик для майора (СИ) - Тарьянова Яна

Мелкий попискивал, крепко держался за ограждение и озирался по сторонам. Велько тоже озирался: погреба сверху выглядели забавно, шифер зарос мхом и сорняками, всякий хлам на крышах можно было пересчитать, не напрягаясь – там кастрюля с дыркой, там сковородка, а вон там ушат, если свой окажется с дыркой, можно будет незаметно подменить и проверить, целый ли чужой. Гревшиеся на солнышке коты дружно насторожились, уставились на мехруку – наверное, подозревали, что Велько начнет в них швыряться зелеными сливами.

К сожалению, замечательное развлечение длилось недолго – ремонтникам начал названивать диспетчер, потому что где-то в центре города произошел обрыв провода. Тетя Станислава торжественно подписала акт-наряд и пообещала медведю и человеку прислать им на работу благодарственное письмо.

После отъезда мехруки время полетело со свистом, как самолет над океаном. Сначала они быстро накрыли проваленный погреб – шакалы из орхидейного дома давали Велько советы, а потом покормили, и это было весьма кстати, потому что даже резать бутерброды времени не хватало – затем перетащили на пустырь всё необходимое для пикника, завернули шашлыки в фольгу, разогрели мангал, вытоптали сорняки и еще раз осмотрели нору.

«Когда ты начнешь строить?» – поинтересовался волк.

«Наверное, блоки и бульдозер закажу, пока в отпуске, – посчитав быстро утекающие дни, ответил Велько. – Прослежу, чтобы правильно поставили. А дальше по выходным. Не забывай, мне еще документы оформлять придется. Думаю, Олеся поймет, если из-за этого придется делать медленнее».

От разговора его оторвал звонок одного из младшеньких. Из небытия вынырнул братец Яша. Охламон, на два года старше Гошки и Тошки. Яшка закончил ПТУ, получил диплом слесаря-наладчика, ни дня не работал по специальности, отслужил в строительных войсках и мотался по воеводствам, перебиваясь случайными заработками. О Велько он вспоминал, чтобы занять денег без отдачи. Обычно это прокатывало, но сегодня майор Грачанин был настроен не столь благодушно, как в прошлые разы и годы – теперь ему нужно было иметь запас денег для Нежданчика, а не раздавать подачки здоровым половозрелым волкам.

Яша обиделся. Велько это пережил без малейшего душевного смятения и спросил у мелкого:

– А газировку мы взяли?

Лисенок помотал головой – нет, забыли.

– Вот, блин. Придется снова идти.

Вероятно, забывчивость и возвращение были ниспосланы Камулом. Когда Велько и Нежданчик дошли до подъезда, позвонил Гвидон. А семейство Вишневецких все равно бы пришлось встречать у дома – на машине к пустырю не подъедешь, подлесок мешает, поцарапает краску.

Дарина и Гвидон выглядели довольными жизнью – предвкушали отдых у родителей, рыбалку, крепкий здоровый сон и перетряхивание тюфяков в норе. На заднем сиденье автомобиля стояла огромная корзина, в которой спал маленький шолчонок Светозарчик с черненьким чепрачком. Уши у Светозарчика были еще больше, чем у Светланочки – или Велько это показалось. Нежданчик Гвидона сначала испугался, попятился, но потом, когда дело дошло до хвастовства квадроциклом, оттаял.

Дарина квадроцикл осмотрела без интереса, сфотографировала лисенка за рулем и за столом в беседке с чашкой помытой вишни, и насела на Велько с вопросами.

– Квартира твоя?

– Служебная. Но я могу ипотеку взять, это не проблема. Алименты сейчас больше, чем платеж по ипотеке.

– А оставлять ребенка с кем собираешься, когда уйдешь на сутки?

– Для начала напишу заявление на место в детский сад. Если буду одиноким отцом – быстро оформят. И няньку найму. Пойду в часовню Хлебодарной, поспрашиваю жрецов, они знают, кто из прихожан этим занимается.

– Я тебе пойду в часовню! – возмутилась председатель домового комитета тетя Станислава, подслушивавшая разговор из подъезда. – Ишь, что удумал! Не в пустыне живешь! В доме восемь квартир, без тебя семь. Распределим дежурства, малыш без присмотра не останется. Захочет – будет у всех по очереди в гостях ночевать. Не захочет – будем ставить у тебя раскладушку.

– А если он, – Дарина показала на Велько, – попадет в больницу? На службе, знаете ли, всякое случается. Кто возьмет на себя опекунство на время госпитализации? Он одинокий альфа. Значит, нужны две опекунши. Две, чтобы в случае отъезда или болезни одной из них, вторая выполнила свои обязанности. Это должны быть добропорядочные, материально обеспеченные волчицы, лисицы или шакалицы.

– Я не пойму, – прищурилась тетя Станислава, – на что это вы намекаете, девушка? У нас в доме не проживают ни маргиналы, ни оборотни, злоупотребляющие алкогольными напитками, ни лица с пониженной социальной ответственностью. У нас исключительно добропорядочные жильцы! Как и во всех домах Плодового переулка. И все, как один, материально обеспеченные!

– Ни на что не намекаю, – улыбнулась Дарина. – Вопрос снимается.

– Тогда предлагаю пойти к шашлыкам, – сказал Велько. – Заодно и нору Олеси посмотрим.

Дарина согласилась и тут же вцепилась в Велько как клещ – «а кто такая Олеся, а сколько ей лет, а чем она занимается?». Велько терпеливо отвечал на вопросы, разрываясь между Гвидоном и Дариной – Гвидону, тащившему корзинку со спящим Светозарчиком, срочно понадобилось узнать цены на квадроциклы и выслушать личное мнение, насколько машина хороша в использовании. Потому что он как раз ломал голову, что бы подарить Светланочке на День Изгнания Демона Снопа, а до квадроцикла или трицикла не додумался.

За разговорами дошли до пустыря, где их уже дожидались готовые шашлыки.

– Вот, – показал Велько на холм. – Нора. Гвидон, смотри. Я думаю, если подогнать бульдозер вдоль стены хлебозавода, то можно будет в склон врезать одну железобетонную стеновую панель, в нее отлично встанет бронированная дверь, и пару блоков по бокам, наискось, чтобы земля не поплыла. И кольцо бетонное для запасного выхода. Туда можно люк с поворотным механизмом.

– Да это на века! – восхитился Гвидон. – А у нас просто нора с деревянной дверкой. Наверное, надо бы…

– Нет, – сухо сказала Дарина. – Не надо.

Гвидон повесил корзинку со Светозарчиком на крепкую ветку, заглянул в нору и сообщил:

– А у нас нет запасного выхода.

– И не будет, – еще суше заявила Дарина. – Моя нора не требует капитальной перестройки. Нора в лисогорском доме – тоже.

– А хорошо бы…

– Нет. Не хорошо, – Дарина посмотрела на Гвидона так выразительно, что тот увял. – Велько! А Олеся тебе позволяет лазить в нору в её отсутствие? Она не возражает, что ты водишь сюда экскурсии?

– Она знает, что у нас сегодня шашлыки. Обещала подъехать. Но у неё дела, я же говорил – она предпринимательница.

– Гвидон, хватит совать голову в чужую нору, сними Светозара с ветки, он там расхныкался! Велько, между прочим, тебе может понадобиться помощь этой Олеси. Я не стала говорить той гневно-добропорядочной шакалихе из вашего дома, что двух опекунш пенсионного возраста соцзащита не одобрит. Хотя бы одна должна быть моложе. Тебе придется с кем-то договариваться.

– Ну… – Велько мысленно перебрал всех знакомых и сослуживцев и сказал. – Я могу попросить жену Душана.

– Не Олесю?

– Она мне помогает, – подумав, сформулировал Велько. – Она мне много в чем уже помогла. Но, понимаешь, я стараюсь ей за это чем-то отплатить. Нору, вот, обустраиваю. Позировать буду для картины. Но я не представляю, чем можно расплатиться за опекунство. Это слишком. Лучше я с Душаном поговорю.

Дарина посмотрела на Велько с непередаваемым выражением лица – как будто ей на голову вылили стакан холодной воды и оставили обтекать. Это вызвало беспокойство – может быть, не надо было говорить про картину? Вдруг это какое-то отягчающее обстоятельство и Дарина не захочет просить знакомого из воеводской соцзащиты о помощи?

Напряженные размышления прервал тихий треск и отдаленный звук шагов.

– Кто идет? – заорал Велько – от крика Нежданчик присел, а Светозарчик расхныкался еще громче.

– Это я! – ответила Олеся. – У меня телефон разрядился. Тетя Станислава сказала, что вы ушли на пустырь, и я решила сразу пойти сюда.