Хоб (ЛП) - Белл Дана Мари

Случайность, не более того. Видимо, Рэйвен был таким же. Или нет…

Робин не мог потерять еще одного сына из-за черствой суки.

Рэйвен появился в воздухе над Робином, но Хоб успел увернуться, отметив смекалку паренька, и атаковать, дернув Ворона за пальто.

Мальчик, может, и был его сыном, но определенно не обладал отцовским чувством стиля. Рэйвен был одет в черное, как ворон, от которого и получил свое имя. Робин еще ни разу не видел другой расцветки в его одеяниях.

Рэйвен зарычал.

— Держись подальше от Михаэлы. Она моя.

Робин рассмеялся, с легкостью уклоняясь от удара Наводящего Страх.

— Какое мне дело до твоих слов? У Михаэлы есть собственное мнение. Она сама решит, кого из нас хочет. И ты ни черта не сможешь с этим поделать.

Наводящий Страх подпрыгнул в воздух. Его движения были такими быстрыми, что Робин едва успевал избегать ударов. Ворон приземлился на край здания и принял позу, которая была так знакома Робину, что это разрывало сердце.

— Ты не Сидхе, поэтому не сможешь Соединиться с Михаэлой против ее воли.

— Как и ты, — Робин выпрямился. Ад и проклятие. В его голове больше не осталось сомнений.

Этот мальчик, этот паразит Черного Двора, был одним из его детей.

Высокомерная улыбка на лице Рэйвена стала горькой. Люминесцентный зеленый огонь плясал в его глазах.

— Наконец-то понял, не так ли, отец? — он склонил голову, чем-то походя на своих любимых воронов.

— Как? — каким образом двое детей Робина оказались в руках Титании?

— Темная Королева щедро платит женщинам за твое семя.

Что? Робин замер на месте, сосредоточившись исключительно на Наводящем Страхе, Повелителе Воронов. Самом плохом фрейри при Черном Дворе, за исключением Бреса и самой Черной Королевы.

Но, несмотря на свою репутацию, Робин кое-что увидел в лице Рэйвена… и это кое-что быстро скрылось, заставив сердце Хоба замереть в груди.

Тоска. Ту же самую тоску Робин испытывал каждый раз, когда видел Михаэлу или наблюдал за Даннами. Та же тоска была в глазах Эйлин Данн, когда ее сын пропал без вести, украденный Малмейнами в попытке привлечь внимание Лео Данна.

Мальчик хотел своего отца так же, как Робин хотел своих детей, но был слишком напуган, чтобы признаться.

— Вот так. Она даже предоставила моей матери привилегию жить. Будь благодарен ей. Если бы не моя мать, то я был бы еще большим ублюдком. Только она дарила мне нежность, — улыбка Рэйвена смягчилась, потеряв горечь. — Михаэла напоминает мне ее.

Рэйвен лгал. По-другому и быть не могло. Неужели тьма забрала стольких детей Хоба.

— Отец?

Насмешливые нотки в голосе Рэйвена было невозможно проигнорировать. Здание под ногами задрожало, едва не сбросив Ворона с края. Не раздумывая, Робин ринулся вперед, чтобы спасти мальчика.

Его мальчика.

Он схватил Рэйвена за руку, не обращая внимания на когти, внезапно вонзившиеся в его бок, и оттащил от края. Темный яд бесполезно вливался в вены Хоба. Никто не потрудился сообщить Рэйвену, что Робин был невосприимчив к отраве. Именно это преимущество Робин был вынужден использовать в борьбе с Хобартом. Вампирского пука был трудно убить, но Хобу нужно было привести пример всем остальным. Позже он помолился за потерянного ребенка, которого никогда не знал. Его душа изнывала из-за того, что было напрасно потеряно навсегда.

Если Титания действительно забирала его детей, воспитывая по своему образу и подобию…

Рэйвен накинулся на него. И Робин окунулся в тот неуловимый запах, который беспокоил его с момента встречи с Вороном. Под вонью Титании и сильфиды скрывался насыщенный запах Робина. Он мог отрицать, но сомнений не осталось.

Титания забрала у него еще одного ребенка.

Робин закричал от ярости. Звук разнес металлическую дверь позади, а затем расколол гудрон и бетон крыши.

Насыщенные сине-зеленые глаза Рэйвена наполнились страхом. Парень попытался отступить, но Робин не позволил.

— Как?

Повелитель Воронов замер, как человек, столкнувшийся с голодным тигром.

— Что, как? Довольно обширный вопрос.

— Черная Королева. Как она добралась до твоей матери? — Робин едва помнил ночь, которую провел с сильфидой, но ее аромат, темный и наполненный магией фейри, исходил от их сына. Робин сходил с ума от примеси вони Титании. От безумства Хоба спасал только собственный запах на сыне, затерявшийся в аромате обоих женщин.

— Ты не знал.

Робин нахмурился. Не тот ответ, которого он ожидал, как и странное удивление в голосе Рэйвена.

Зеленый огонь в глазах Рэйвена погас. Теперь парень, так и не убрав клыки и когти, смотрел на Робина настороженно.

— Титания всегда говорила, что ты продал нас.

Робин глубоко вдохнул. Даже если боги были против, Титания умрет медленной, мучительной смертью. Робин знал, что для этого нужно.

— Нет, я бы никогда не продал своих детей.

Он веками мечтал о настоящей семье и вот, наконец, заполучил сына.

Рэйвен еще больше расслабился в хватке Робина.

— Значит, она лгала нам всем.

Нам всем. Худшие опасения Робин оправдывались.

— Сколько вас? — гнев Робина приблизился в границе невозврата. Еще немного, и он потеряет контроль. Как итог, здание будет полностью разрушено.

Хоб вздохнул, пытаясь сохранить самообладание. Михаэла была в здании. Нельзя подвергать девушку опасности.

— Больше, чем ты надеешься, меньше, чем ты боишься.

Он закрыл глаза и помолился.

— Число, пожалуйста.

— Шесть… нет, пять, после смерти очень раздражающего Хобарта. И не все недовольны своим положением.

Глаза Робина распахнулись.

— А ты?

Рэйвен вопросительно выгнул темную бровь.

— Ты сейчас серьезно?

И то верно. Если бы Рэйвен был счастлив под властью Титании, то находился бы сейчас в кресле делегата внизу, а не стоял лицом к лицу со своим потерянным отцом.

— Тогда почему ты не разыскал меня?

Рэйвен горько рассмеялся.

— Искать Робина Гудфеллоу, самого Хобгоблина? Даже бугимены пугают своих детей рассказами о тебе.

Ну. К сожалению, Рэйвен был прав.

— Нам вдалбливали, что даже мысль о побеге в Серый Двор в поисках убежища навлечет твой гнев на наши головы и головы тех, кого мы любили. Нет, никто из нас никогда бы не осмелился подойти к тебе.

— Я бы защитил тебя. Всех вас, — если бы понадобилось, он бы защитил их даже от самого Оберона.

— Даже Хобарта? — Рэйвен поморщился. — Некоторые из нас наслаждаются вниманием Темной Королевы.

Звучало не очень хорошо.

— Что ты имеешь в виду, говоря про внимание?

Рэйвен вздрогнул.

— Каждый из нас вынужден лечь с ней и подарить семя, чтобы она могла родить ребенка с твоей силой и темным сердцем.

Робин впервые за много веков почувствовал тошноту.

— Она же измененная Сидхе, вампир. Титания не может забеременеть, — вампиры были бесплодны, даже первородные. Титания, должно быть, действительно отчаянно хотела угодить своему повелителю демонов, раз пыталась выносить плод в пустом чреве.

— Ее величество не рассматривает данную возможность, — усмехнулся Рэйвен, но на его лице уже больше не было того высокомерного взгляда. — Почему ты до сих пор не убил меня? Потому что во мне течет твоя кровь? Не думай, что это помешает мне заявить права на Михаэлу.

Робин зарычал.

— Не совершай ошибки. Михаэла моя, — он покачал головой, глядя на мальчика, который был очень похож на него. — Как и ты мой.

Рэйвен, явно ошеломленный, рассмеялся.

— Это мы еще посмотрим.

Он отступил, чтобы спрыгнуть с края здания, но Робин протянул руку, останавливая парня.

— Подожди. Твои братья. Есть ли способ связаться с ними?

Рэйвен нахмурился.

— Я самый младший и меньше всех попал под влияние Титании. Если бы я был на твоем месте, то никому другому не доверял бы, — он вздохнул, возможно, прочитав решимость Робина спасти как можно больше своих детей. — Ладно. Я посмотрю, что смогу сделать. Тем временем, отец…, — очертания Рэйвена расплылись, — …приготовься сражаться за нее.