Екатерина Коути - Заговор призраков
Как бы на ее месте поступила леди Мелфорд? Уж точно не мямлила бы, заглядывая Рэкренту в глаза. И не теребила бы ленты капора, чтобы унять дрожь в руках. Лавинии достаточно раз приподнять бровь, и окружающие наперегонки бросаются выполнять ее волю. Знают: стоит только прогневить ее – прогневить по-настоящему, как тогда Агнесс, – и гордячка леди Мелфорд пустит им пулю в лоб. А вторую, возможно, себе. Ибо ей нечего терять.
О, Лавиния бы давным-давно распутала все нити и сплела из них удавку для злодеев! Как хорошо, что ее здесь нет.
Отчаявшись, Агнесс простилась с гордыней и обернулась к Чарльзу, одними губами шепнув: «Помогай».
Кузен только того и ждал.
– Что это за фамилия у него такая – «Темпль»? Из подкидышей?
– Именно так, милорд, – напрягся Рэкрент, которому не по душе пришлась осведомленность человека совершенно постороннего.
– Подкидышей, найденных в районе Темпль, часто крестят в той же церкви и фамилию дают соответствующую, – пояснил Чарльз кузине. – Стало быть, сирота. Сколько лет ему было, когда работный дом продал его в вашу контору?
– Не продал, а устроил мальчишкой на побегушках. Ему было десять.
– Значит, вырос он на ваших глазах. Возмужал тут же, у вас в конторе. Ну так расскажите нам, Рэкрент, – продолжил лорд Линден доверительно, – как вам удалось воспитать из него ассасина? Революционеры Европы дорого заплатят за ваш секрет.
– Да как вы!.. Да что вы себе позволяете… Вы еще мальчик, милорд, и я не допущу!.. – возопил домовладелец, багровея, и Агнесс почудилось, что сейчас его хватит удар.
Раздался сочный треск. Отодвинув поля капора, она увидела, что перочинный нож на пол-лезвия вошел в подлокотник.
– Не забывайте, с кем говорите, Рэкрент. Я вам не мальчик. Это, знаете ли, клевета. А чтобы подать в суд за клевету, мне все-то и нужно, что два свидетеля. Один уже есть – моя кузина, а вот этим, – кузен вытащил из кармана несколько золотых монет, – я куплю себе второго.
– Чарльз, ты ведешь себя… ну как же ты себя ведешь! Пожалуйста, не обижайтесь на него, сэр. Но нам и правда важно, чтобы вы рассказали про клерка. Что он был за человек? От вашего ответа зависит благополучие королевы.
Мистер Рэкрент подождал, пока граф выдергивал из мебели нож, и вновь болезненно моргнул, когда одну глубокую засечку перехлестнула другая – «Л». Чарльз и тут не мог не отметиться. Наконец хозяин заговорил громко и внушительно, с тем расчетом, чтобы его услышали клерки, которые, судя по шарканью, толпились с другой стороны двери.
– Да вот и сам не знаю, мисс, что Стивен Темпль был за человек. Видимо, не слишком хороший, раз пошел на такое дело.
Вслед за этим мистер Рэкрент разразился получасовой тирадой. Усопшего клерка он величал не иначе как «аспидом, пригретым на груди», и лишь единожды, смягчившись, поименовал его «дрянным яблочком, от которого гниет весь воз». По всему выходило, что покойник был человеком дурным. В общем и целом, его безнравственность укладывалась в теорию о заговоре. Нужно быть отпетым мерзавцем, чтобы вступить в сговор с нечистью, но это Агнесс знала и так. Рассчитывала она на другое – на подробности из биографии клерка, на имена его сообщников, если таковые имелись, и желательно с адресами. В конце концов, мисс Тревельян начала нетерпеливо постукивать зонтиком. Нужные ей сведения Рэкрент отвешивал скупо, как бакалейщик чай покупателю, задолжавшему не один десяток фунтов. Все характеристики, данные им клерку, были чересчур обтекаемыми. Что же до наводящих вопросов, на них домовладелец отвечал односложно. Не знает, не видывал, может, и было что, но он точно ни при чем.
По завершении речи Рэкрент отер пот, насквозь промочив платок.
– Это все, милорд. Больше мне добавить нечего. Если меня вызовут в коронерский суд, я повторю сказанное слово в слово.
– Захватывающий рассказ, Рэкрент, – нежно, как опытный цирюльник, Чарльз провел лезвием по подлокотнику. – Вот только я не услышал объяснения, с какой стати ваш клерк разгуливал с пистолетом за пазухой. Вы об этом знали?
– Да откуда мне было знать?
– А вот лгать у вас получается не так складно, как строчить кляузы чужим опекунам. Мой паж на вопрос, почему тосты подгорели, и то ловчее бы отоврался. Вы знали, что у клерка был пистолет. Наверное, сами ему и купили. Я ведь тоже выяснил, какого вы полета птица.
– Милорд, я…
– Ладно, запирайтесь дальше. А я тем временем расскажу кузине, чем еще вы зарабатываете на хлеб наш насущный. Этот господин, Агнесс, хотя и кажется респектабельным, на самом деле «трущобный лорд».
– Прошу вас не называть меня так! – всколыхнулся Рэкрент, но заметив, что лорд Линден вновь нацелился на кресло, смирил гнев. – Не по нраву мне это прозвище, но что есть, то есть. Дела нынче такие, что не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Приходится соломку постелить. Да, я сдаю внаем не только апартаменты на Риджент-стрит, но и квартиры в… менее престижных кварталах…
– В Ист-Энде.
– Квартиры тем не менее чистые, благоустроенные…
– По десять человек на комнату. Взрослые и дети спят вповалку. Тараканы охотятся на котят, – смаковал воображаемые подробности Чарльз.
– И в таких кварталах бывает опасно, потому вашему клерку пришлось вооружиться? – поняла Агнесс.
Домовладелец горестно вздохнул.
– Некоторые из моих… менее цивилизованных жильцов задолжали ренту за прошлый месяц. И Стивен… то есть проклятый бунтовщик… собирался проследовать в Ист-Энд, как только побеседует с его милостью. Соседи жаловались на шум.
– Да много ли они понимают! – вмешался Чарльз. – Мой прадед подзывал дворецкого не звоном колокольчика, а выстрелом из мушкета. Создавать шум – у нас, у пэров, это в крови.
– Но если ваш клерк был настолько опасен, почему вы доверили ему оружие? – продолжала Агнесс.
– Откуда мне было знать о его замыслах? Их он держал при себе. Говорю же, змею пригрел на своей груди. Азиатскую анаконду.
– То, что ваш клерк был настоящий маньяк, мы уже поняли, – остановил Чарльз поток жалоб. – Агнесс, у тебя есть еще вопросы?
– Нет, кажется, – упавшим голосом сказала девушка. Разве что послушать, как домовладелец будет очернять своего клерка по второму разу? И без того понятно, что ни о каких сообщниках он не упомянет. А если в заговоре состоит он сам, то уж наверняка будет запираться до последнего. Своими силами ей не вывести его на чистую воду.
– Да и у меня нет. Хотя… а был ли он вам верным слугой?
– Что-с?
– Верно ли он вам служил? – повторил Чарльз. – Были ли вы им довольны?
Мистер Рэкрент поставил на место пресс-папье, покрутил в руках бронзового кабана, из спины которого торчала щетина для вытирания перьев, поставил и его на место и глухо забарабанил пальцами по зеленому сукну. Затем изрек, обращаясь к чернильнице:
