Мэгги Стивотер - Баллада: Осенние пляски фей
Мы с Ди развернулись и оказались лицом к лицу с Евой Линнет, преподавателем драматической литературы. В тусклом свете она напоминала маленького бледного призрака. Симпатичное лицо портила хмурая гримаса.
- Вы вышли за территорию школы.
Что- то было не так, но я не сразу сообразил что именно. Она пришла со стороны холмов, а не от школы.
Линнет склонила голову, делая вид, что только сейчас заметила Дейдре. Ди покраснела, как будто нас застукали.
- Не знаю, в каких школах вы учились раньше, но здесь мы такого не одобряем, - бросила Линнет.
До этого лета я бы отшутился, сказал бы, что она не о том думает, что я с рождения у Ди в рабстве или что между нами ничего не может быть, поскольку Ди отталкивает какая-то химическая составляющая моей кожи. Вместо этого я просто сказал:
- Вы ошиблись.
Прозвучало так, как будто я оправдываюсь, и она это почувствовала, потому что продолжила:
- Неужели? Зачем же вы тогда сюда пришли?
Я понял. Я посмотрел мимо нее, в сторону холмов:
- Мы ждали вас.
Линнет выглядела то ли рассерженной, то ли испуганной. Некоторое время она молчала.
- По-моему, нам всем здесь не место. Ступайте по своим общежитиям и забудьте, что здесь видели. Нехорошо начинать учебный год с неприятностей.
Линнет развернулась и пошла к школе, Ди восхищенно посмотрела на меня, а затем повела глазами в сторону Линнет, явно пытаясь сказать: «У нее крыша поехала!»
Я пожал плечами и криво усмехнулся. По-моему, с крышей у Линнет все в порядке. Сдается мне, что не я один бежал за музыкой.
от: ди
кому: джеймсу
текст сообщения:
вчера все странно вышло, оч скучаю по нашим разговорам.
только ты вряд ли захочешь м слушать, думаю о многом.
о люке, мое сердце разбито, м тошнит от мыслей о нем.
отправить сообщение? да/нет
нет
сообщение не отправлено.
сохранить сообщение? да/нет
да
сообщение будет храниться 30 дней.
Джеймс
День одиннадцатый (11) (эльф), если верить пометкам на моей левой руке. Закончилась первая неделя - сплошные знакомства и вводные занятия. Вторая неделя начала показывать зубы: пошли ответы у доски, навалилось огромное количество домашней работы. Странно, я почему-то думал, что школа для музыкально одаренных будет непохожа на обычную, а единственное отличие в том, что здесь роли распределяются по группам инструментов в оркестре.
Медные духовые: придурки. Деревянные духовые: кучка снобов. Струнные: заучки, которые все время тянут руки. Ударные: клоуны.
Волынщики: я.
Только занятия по английскому у мистера Салливана остались без изменений. Первый урок по вторникам, четвергам и субботам. Кофеин свой. Он разрешает нам пить кофе на уроке и не притворяется, что в несусветную рань можно обойтись без допинга.
Так вот, Салливан - куратор курса, блюститель порядка в общаге, преподаватель английского - вел занятия, сидя на столе и не выключая музыку в проигрывателе. Остальные преподаватели на второй неделе прекратили реверансы и взялись за нас по-серьезному, а Салливан остался все тем же молодым угловатым посланником Шекспира и компании. Читать он задал убийственно много еще на первой неделе, и на второй ничего не изменилось. Мы бы, может, и возражали, но нам разрешили потреблять кофеин, ставить столы по своему усмотрению и даже ругаться по мере необходимости.
- Мы будем изучать «Гамлета», - объявил Салливан утром одиннадцатого дня, держа в руках огромную термокружку, от которой по всей аудитории расползался запах кофе. Поскольку Салливан - младший преподаватель, он живет при школе и выполняет обязанности куратора. Коридор рядом с его комнатой всегда пахнет как кофейное святилище. - Кто из вас его читал?
В классе нас было немного, даже по местным стандартам - всего восемь человек. Никто не Поднял руки.
- Вы - дикари! - радостно провозгласил Салливан. - Впрочем, пожалуй, так даже лучше. Ну хоть название вам знакомо?
Класс отозвался утвердительным бормотанием. Сам я «Гамлета» не читал, хотя к Шекспиру отношусь неплохо с тех самых пор, как услышал: «Весь мир - театр. В нем женщины, мужчины - все актеры» [1] . Не то чтобы я фанат или член тайного общества, ничего такого, однако непременно поздоровался бы с ним при встрече в коридоре.
Салливан продолжил:
- Что ж, с этого и начнем. О чем вы думаете, когда слышите название «Гамлет»? Нет, Пол, руку поднимать не нужно. Просто говорите по очереди.
- О еде, - выпалил Эрик. Формально, он не студент. По-моему, он кто-то вроде помощника преподавателя, но я еще ни разу не видел, чтобы он помогал Салливану. - Ну знаете, омлет по-деревенски или как-то так.
Ответ был такой глупый, что остальные моментально расслабились. Планка установлена очень низко, можно говорить почти все что угодно.
- О привидениях, - сказала вокалистка по имени Меган. Вокалисты меня раздражают; очень трудно отнести их к какой-нибудь группе инструментов оркестра.
- Быть или не быть! - проорал Уэсли. Его тоже зовут Пол, но он согласился отзываться на фамилию, чтобы не было путаницы. Очень мило с его стороны - у Пола, который мой сосед по комнате, фамилия Шляйермахер, я ее и пишу-то с трудом, а уж выговорить и подавно не могу.
- Все умерли, - добавил Пол.
Почему- то при его словах я опять подумал о фигуре в холмах за школой.
- Самоубийство, - сказал я. - И еще Мел Гибсон.
- Мел Гибсон? - спросил у меня из-за спины Эрик.
Салливан ткнул пальцем в мою сторону:
- Нужно было все-таки поднять руку, мистер Морган. Оказывается, вы знакомы с «Гамлетом».
- Вы не об этом спрашивали, - сказал я. - Вы спросили, кто из нас его читал. Я видел кусок фильма по телевизору. По-моему, Мел Гибсон лучше играет в килте.
- Очень кстати сказано - про фильм, а не про килт. Прежде чем читать пьесу, посмотрим фильм. Правда, без Мела Гибсона - ты уж прости, Джеймс. Собственно, потому я и притащил вот это… - Салливан указал на телевизор за спиной. - Вот только…
Он окинул взглядом комнату, сдвинутые в круг столы, нас, готовых внимать потокам изрекаемой им мудрости.
- Вот только я опасаюсь, что, пока мы будем смотреть, вы себе все на свете отсидите на этих стульях. Нужно притащить что-нибудь получше. Кто у нас сильный?
И мы притащили два дивана из общего холла на втором этаже. По четыре человека, мы пронесли их по коридору в свой класс мимо закрытых дверей других аудиторий. Салливан помог нам придвинуть их к стене и закрыть шторы, чтобы экран не отсвечивал. В комнате стало темно, хотя за окном было утро.
Мы расселись на диванах, а Салливан развернул стул спинкой вперед и устроился рядом с нами. Мы смотрели начало истории Гамлета (который воспринимал себя слишком всерьез), и впервые с момента приезда я чувствовал себя почти на своем месте.
