Ольга Гусейнова - Второй шанс для Юлии!
-Привет, меня зовут Елена Севастьянова. Еду на операцию, надеюсь ее благополучно пережить.
Она сказала это с легкой усмешкой, но мы с Алев в первую секунду не смогли сдержаться и нахмурились в шоке и сожалении, хотя смогли быстро взять себя в руки, и улыбнувшись в ответ, по очереди представились. Я начала первая.
-Привет, меня зовут Юля Крымова, я в гости к тетке лечу, она недавно замуж за иностранца вышла.
Я постаралась веселой задорной усмешкой, сгладить первые секунды неловкости. После меня представилась Алев, сверкнув огромными раскосыми потрясающей красоты глазами, золотисто коричневого цвета.
-Привет меня зовут Алев Штерн, я лечу в Германию, потому что там возможно живут мои биологические родители. Я сирота и уже много лет ищу своих родителей и возможно эти немцы они и есть. Я кроме имени и возможно фамилии ничего не помню о себе!
Мы с Леной обе с сочувствием посмотрели на Алев. И хотя я не могла похвастаться, тем что моя большая семья любит меня, но все равно все они мои родные и близкие мне люди, и чтобы не случилось, я люблю их и всегда приду на помощь, если потребуется. И уверена, что они сделают тоже самое в отношении меня. Я непроизвольно пожала ладонь Алев, делясь с ней своим сочувствием, пониманием и теплом. А потом мы с Леной плавно переключили разговор на мелочи, после того, как она смогла коротко пообщаться со своим врачом, интересующимся ее самочувствием. Выяснив кто где остановиться в Берлине, мы только на секунду замолчали, как неожиданно начался кошмар любого пассажира самолета, которые он воображает себе перед полетом.
Все началось с оглушительной тишины, потом раздался странный хлопок и выпали оранжевые кислородные маски, от чего у меня на голове волосы встали дыбом. Резкий душераздирающий вопль, который заставил Алев схватить за руку Лену, а меня саму Алев за ладонь, словно разрезал общую тишину на двое. А затем нас накрыл шквал огня, который всего за мгновение опалил нестерпимой болью, а затем темнотой.
Боль исчезла так же внезапно, как и появилась и забрала с собой тьму. Вместо нее меня окружала сплошная серая муть. Тела не было, только сплошной клубок чувств, страхов и эмоций. И этот клубок, мой клубок болтался не понятно где и как. Меня куда-то потянуло и я в шоке почувствовала-увидела других таких же как я неприкаянных, хотя как это можно видеть или чувствовать не имея тела, лично мне было не понятно, но эти самые другие так тепло сверкали и знакомо искрились, словно маленькие серебристые искорки, что я непроизвольно потянулась к ним. Подплыв поближе сердцевиной своего клубка, поняла , что это Алев и Лена прижалась к ним в поисках тепла и уверенности хоть в чем-то. Мы слились в единую искру и поплыли в общем потоке устремленный к все расширяющейся светлой точке, в который все время, кто-то еще вливался, выныривая из серого ничто.
Я чувствовала дикий не передаваемый ужас, от этого пустого бессмысленного скольжения и судя по нарастающему напряжению внутри нашего тройственного союза, мои невольные спутницы чувствовали тоже самое. Было обидно, что моя жизнь закончилась вот так. Ни чем и ни как. Как будто я действительно призрак, не заметно появилась и так же не заметно для всех исчезла. Ни чего не испытав, не изведав, ни сделав ничего полезного и хорошего. Не любя и даже не ненавидя. Я не знала и не испытывала сильных эмоций, а ведь так хотелось, чтобы кто-нибудь любил, холил, лелеял, нуждался именно во мне. Чтобы самой хоть раз в жизни очнуться от этого серого безликого сна и почувствовать себя живой. А так только полет дарил кратковременный взрыв чувств и эмоций, но и их хватало только на неделю не больше, с каждым днем утрачивая яркость красок и ощущений и покрывая душу пылью тоски и одиночества. Боже как обидно, что все так закончилось и нет второго шанса, все исправить, изменить.
Терзания моей души, прервали рывки Елены, которая неистово боролась с общим течением, в попытках вырваться из общей массы. Сначала я поддержала ее попытки просто из чувства солидарности, а потом сама заразившись ее стремлением к свободе, начала рвать эти путы сковывавшие нас всех и толкаясь из стороны в сторону и вырываясь прочь из этой реки неприкаянных душ. Когда мне показалось, что мы не сможем вырваться, лопнули последние нити и мы словно пробка из бутылки шампанского, вылетели наружу, тут же потеряв из виду всеобщий поток. Так неожиданно и вместе с тем страшно оказаться внезапно в темноте, хоть она и была странно прозрачной. Мы медленно плыли сквозь нее, слабо озаряя вокруг светом своих потерянных душ.
Это мистическое путешествие казалось длиться бесконечно. Наши мерцающие души, скитались среди туманных пятен миров и ощущение безвременья и одиночества, все плотнее окружало нас со всех сторон. Времени здесь нет и мы бы врядли смогли определить, сколько вот так парили, пока неожиданно вдали не увидели странное скопление огромных ярких звезд, словно шары, нанизанные на невидимую нить, они выглядели как блестящее ожерелье. Подплыв к ним поближе, мы застыли, завороженные этим сиянием недоступным для нас и нашего понимания, что это такое. Вдруг темнота вокруг нас потемнела, превратившись в чернильное пятно, причем с явным ощущением, что оно живое, рядом с ним расплылось яркое светлое облако. И это облако почему-то не выглядело инородным в этой темноте. Вся моя сущность засверкала, потянулась к этому облачку. Весьма странные ощущения для меня, очень осторожно относящейся к любым существам живым или нет. А затем я услышала разговор. Странный разговор облака и чернильного пятна в пустоте, там где ничто и нигде. Интересно, может я сошла с ума?
-Трое? Это странно, но зато как удобно, ты не находишь?
-Сестра ты уверенна, что приняла правильное решение?
-Да, родной, столько моих детей страдает, я должна им помочь исправить свои ошибки.
-Сестра, значит одна моя, мои дети уже слишком много заплатили за чужую вину, она станет искуплением и милосердием для них. Если ты правильно выберешь хрустальную слезу!
-Братец, не сильно ли ты много на себя берешь, требуя, что-то у меня.
-Я прошу у тебя. Ведь в них и твоя сущность тоже! И ведь это твои детишки как всегда неудачно поиграли в проклятье, ты не находишь.
В пустоте всплыло третье пятно, серого тусклого цвета и нагло вступило в напряженный разговор, странной парочки.
-Брат, сестра боюсь вам обоим, придется поделиться. Мои потомки вымирают и скоро не кому будет петь, мне священные песни и сила уйдет в пустоту, как и мы с вами. Мы слишком много дали воли своим потомкам, осталось мало времени и возможностей все исправить. Мы должны объединиться и решить эту проблему, иначе созданное погибнет, будет нарушен еще один закон мирозданья, а главное ожерелье миров распадется. Мне будет жаль, а вам?
