Непокорный медведь (ЛП) - Уайт Кимбер

— Сначала, — сказала она, садясь за стол. Девушка жестом попросила меня сесть напротив ее стула. — Скажи мне, что ты знаешь о том, что случилось с твоим сыном.

Вздох. Правда была ничтожной, жалкой. Я знал, что чувство вины отражается на моем лице. Оливия мягко улыбнулась и потянулась, чтобы коснуться моей щеки. Джекс невольно зарычал, и ребенок в ней снова зашевелился.

Трудно понять, с чего начать. Несмотря ни на что, концовка этой истории стала моим величайшим позором. Оливия протянула руку и коснулась моей руки. В ее глазах блестела доброта. Джекс тоже положил руку на ее плече, и девушка протянула руку и провела пальцами по ней.

— Твоя концовка еще не написана, Саймон, — сказала она, и у меня перехватило дыхание. Мой взгляд впился в Джекса. Что-то новенькое. У Оливии всегда были навыки провидца, но чтение мыслей?

Ее прикосновение выбило меня из колеи, и я убрал руку. Пришлось разжать зубы, прежде чем ответить.

— Я встретил Эйвери в баре для оборотней. Она работала официанткой. Выглядела одинокой. Печальной. Мы начали говорить. Одно за другим, и я провел с ней одну ночь. Только одну единственную ночь. Я не оставлял ее. Важно, чтобы ты это знала. Я просто проезжал через город. Почти шесть лет назад мы хотели нанять временных работников. Я искал сильных мужчин, готовых много работать. До меня дошли слухи об этом баре в городе. Я не искал никого похожего на Эйвери. Я просто искал… кого-то. Мы вернулись в отель, в котором я остановился. Утром, когда я проснулся, ее уже не было. Я больше никогда ее не видел и не слышал. Боже, я не знал, что она забеременела в ту ночь еще несколько месяцев назад. Она родила ребенка одна, и никто не знает, что с ним стало. Она никому не говорила, что беременна, пока не стало слишком поздно. Даже ее собственной семье.

— Да, — сказала Оливия. — Я так понимаю, сестра Эйвери рассказала тебе эту новость.

Кивок головой. Сестра Эйвери теперь замужем за одним из глав другого клана на Уайлд Ридж. Казалось, что нет никаких реальных совпадений между оборотнем и его парой.

— Но что ты помнишь о ней? Эйвери, — сказала Оливия.

Она все еще прижимала эскиз к груди.

Джекс чувствовал суматоху внутри меня. Я не планировал обращаться прямо за ее чертовым кухонным столом, но часть меня знала, что у него есть небольшая причина для беспокойства.

— Как я уже сказал, Эйвери казалась потерянной. Печальной. Почти призраком. Она была прекрасна. У нее были эти пылающие рыжие волосы. Она фыркала, когда смеялась. Думаю, поэтому она пошла со мной. Я заставил ее рассмеяться. Даже не помню как. Но у меня было чувство, что она не смеялась долгое время.

Я вспомнил больше. Но некоторыми вещами я бы не поделился. Маленькие детали о теле Эйвери, как она стонала от удовольствия, когда я брал ее. Боже, мы наслаждались друг другом. Освобождение, в котором нуждались мы оба. Сердце заныло, от знания, что было между нами. Я не испытывал к ней любви. Не было мгновенного, глубокого влечения, как я слышал, это было с предназначенными парами.

— Она ведь не была твоей парой, не так ли? — спросила Оливия, снова читая какую-то часть моих мыслей, которыми не хотелось делиться.

Я покачал головой.

— Нет. Она не предназначалась мне. По крайней мере, я так не думаю. Я ничего не почувствовал. Но в тоже время не знаю, на что обратить внимание.

Оливия посмотрела на Джекса и поделилась с ним тайной улыбкой. Он покраснел, и Оливия уставилась на меня.

— Поверь мне, когда я скажу тебе, ты узнаешь, почувствуешь. Эйвери, возможно, не была твоей настоящей парой, но теперь ты знаешь, что она могла родить оборотня. Она была особенной.

Кивнув, я стиснул челюсть. С меня достаточно. Оливия почувствовала это. Она дернулась и снова потянулась к моей руке. Я отступил. Когда, наконец посмотрел на Оливию, ее глаза казались грустными, и она прикусила нижнюю губу.

— Ты сказал, что у нее рыжие волосы, — сказала она, качая головой. Она положила эскиз на стол лицевой стороной вниз и прижала ладони к нему. — Я этого не ожидала.

Я выпрямил спину и уставился на Джекса.

— Слушай, если тебе есть что мне сказать, думаю, пора с этим покончить. Без обид, но медведям здесь не место.

Оливия пристально посмотрела на меня и сглотнула.

— Это не точно, — сказала девушка. — Я знаю слухи о видениях моей матери перед смертью. Не думаю, что мои так сильны, как ее. Но эти… о тебе, они были яркими, таких я еще не видела. Но даже после них, я знаю только две вещи.

Я ударил кулаком по столу. Джекс положил руки Оливии на плечи и посмотрел на меня, его медвежьи глаза вспыхнули черным. Вздохнув, я сложил руки на коленях.

— Во-первых, — сказала Оливия, — я не видела твоего сына. Но я почувствовала его здесь, — она приложила руку к груди. — Сначала я подумала, что это мой собственный ребенок. Он волевой, прямо как его отец, — Оливия улыбнулась и опустила глаза, задумываясь о своем, том, что она делила с волком. Когда она снова подняла глаза, они вспыхнули, и мне было трудно поверить, что она не оборотень. — Верю всем своим существом, что твой сын все еще жив. Он где-то там, и у него могут проблемы. Не знаю, какие.

Мое сердце пропустило удар, и я почувствовал, что мои когти почти вышли. Сжав руки в кулаки, засунул их под стол.

— А что во-вторых?

Оливия просунула палец под верхний край бумаги и повернула его. Она подвинула его ко мне. Какой-то сверхъестественный страх заставил меня задуматься. Я инстинктивно знал, что в тот момент, когда я это сделаю, ничего уже никогда не будет прежним.

Но я действительно посмотрел вниз. Оливия нарисовала лицо приглушенными цветами. Женщина. Мороз пробежал у меня по коже. Мягкие, широкие, карие глаза смотрели на меня сквозь сомкнутые веки и высокие изогнутые брови. Губы женщины в форме сердца были слегка приоткрыты, как будто она хотела рассказать мне секрет. Ее волосы были густыми и прямыми, распущенными. Цвета были тепло-коричневыми с фиолетовыми бликами, обрамляющими ее лицо. Огонь пронзил меня, и я не мог дышать.

— Я не знаю, кто она такая, — сказала Оливия. Ошеломленный, я поднял глаза. Они с Джексом встали из-за стола. Они стояли возле окна. Литографическая карта Мичигана висела в деревянной рамке на стене рядом с ней. — Наверное, я думала, что это Эйвери, мать твоего сына. Но это не так?

Я покачал головой.

— Нет.

Оливия указала на карту. Ее пальцы тянулись вдоль западного края штата. Она закрыла глаза и вдохнула, позволив пальцу пошевелиться, как если бы она работала на доске для спиритических сеансов. Когда она снова открыла глаза, я стоял у ее плеча, а ее палец, наконец, остановился на точке на юго-востоке.

— Она где-то там, — сказала Оливия. — Не знаю, как твоя судьба связана с ее судьбой, но, когда ты найдешь ее, ты найдешь путь к своему сыну. Я в этом абсолютно уверенна.

Я посмотрел на набросок. Удерживая его в дрожащей руке. Я не знал этого лица. Я никогда раньше не видел эту женщину. Но когда я смотрел на яркий рисунок, во мне прогремело одно слово, такое же сильное, как мой пульс.

Моя. Моя. Моя.

Глава 2

Кэсс

— Ты застряла, Уилер?

Брэди заглянул в холл и покачал головой. Он затянулся сигаретой и широко улыбнулся. Я изображала немую, наклоняясь, чтобы завязать шнурки. Парень сделал еще одну затяжку и дунул дым на меня.

— Что, тебе это не нравится? — я распустила хвост своих волос.

Только этим утром я докрасила еще пару фиолетовых прядок. В этот раз ярче, почти неоновые. Но после того, как помою пару раз голову, они станут темно-фиолетовыми. После того, как я закончила с ботинками, встала и подергала один из серых дрэдов Брэди.

— Останешься с ними?

— Выскочка, — сказал Брэди. — У меня уже есть работа. Думаешь, что кто-то воспримет тебя всерьез, если ты выглядишь, как героиня из Людей Икс или типа того?

Я сделала размашистый жест, отмахиваясь от дыма и показывая парню язык.

— Это здание для некурящих. Не заставляй меня докладывать о тебе руководству.