Твоя... Ваша... Навеки (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна
В нерабочее время не запрещает, но в агентствах существует негласное правило не появляться на тех мероприятиях, где есть вероятность встретиться с клиенткой. Дурной тон. Да и в целом… оставалась масса специфических деталей.
Надо успокоиться. Сделать глубокий вдох и выдох. Подумаешь, мужчина. Молодой, красивый, притягательный. Знающий, как доставить женщине удовольствие.
И кто, в конечном итоге, просит при этом расставаться с невинностью? Есть способы совместить приятное с полезным… никто никогда не узнает…
Нет!
Глупая ситуация, глупые мысли.
— И что же, раз я отказала Арсенио, то ты решил попытать счастья? — мой голос звучит раздраженно, нет у меня сил изображать вежливое равнодушие.
— Решил. Не потому, что ты отказала Арсенио, а потому, что не могу и впредь наблюдать лишь издалека.
Никогда прежде не реагировала так неожиданно, откровенно на мужчину. Наверное, возраст виноват — чем старше, тем сильнее дикая половина стремится к спариванию, к удовлетворению инстинкта размножения. А я уже не столь юна, как выгляжу. И пафосные заявления, что лучше смерть в одиночестве, чем жизнь с кем придется, хорошо звучат лишь в теории, когда произносишь их в запале, под влиянием момента и собственных взбунтовавшихся эмоций, перед наивной девушкой моложе меня годами.
— Надеешься, что мой ответ изменится? — я хочу, чтобы Байрон ушел поскорее, чтобы избавил меня от своего присутствия, горьковатого, тревожного.
— Надеюсь, — Байрон вновь приближается, и я закусываю губу, ощущая, как низ живота ноет болезненно-сладко, как сводит руки от желания прикоснуться к мужчине рядом.
Как унизительно!
И мучительно.
— Впрочем, Арсенио тоже, — Байрон наклоняется ко мне.
— Весьма самонадеянно с его стороны, — дыхание сбивается окончательно, и я с нарастающими ужасом и паникой думаю, что будет, если сейчас волчица сорвется с поводка разума и логики, если она, ошалев от свободы и вожделения, прямо здесь накинется на гостя.
Сомневаюсь, что Байрону как демону не хватит сил справиться со мной.
А если он вслед за мной поддастся этому безумию? Какой инкуб откажется от хорошенькой девственницы, которая сама на шею бросается, готовая отдаться добровольно и безо всякого принуждения?
В холле, средь бела дня и со свидетелем за стеной.
И от мысли, что Байрон может взять меня здесь, на одном из этих хрупких столиков под вазы… или у стены… или даже на полу… по телу разливается огонь, живой, пожирающий изнутри.
— Мы будем оба ухаживать за тобой, — Байрон шепчет интимно на самое ухо, шевеля дыханием прядки волос, выбившиеся из прически. — И ты будешь принадлежать нам и душой, и телом, и перед ликами любых богов, как наша законная супруга. Тебе не отвертеться, Рианн.
Глава 2
В первое мгновение я не понимаю. Смотрю растерянно на Байрона, позабыв и о полнолунии, и о собственных физических желаниях, и пытаюсь осмыслить сказанное.
Оба?
Сразу?!
И я… стану женой для обоих?
— С ума сошли?! — не сдержавшись, я отскакиваю к стене. — Как вам только могло прийти в голову нечто подобное?
— Среди нашего вида такой расклад в порядке вещей, — как ни в чем не бывало пожимает Байрон плечами. — Суккубы, особенно чистокровные, известны своей… ненасытностью и чаще всего одного мужчины им мало — таковы издержки нашей природы и не нам их менять. Поэтому суккубы вольны выбрать себе в супруги до трех мужчин… предпочтительно инкубов, разумеется. Проводится брачный ритуал, связывающий все стороны не только узами законного брака, но и в определенной степени усмиряющий наши инстинкты и гарантирующий скорое зачатие потомства. Как правило, трое инкубов вполне способны удовлетворить аппетиты одной суккубы, а ее мужьям хватает и ее… кхм, внимания, и ее энергии, чтобы более не нуждаться ни в других женщинах, ни, тем паче, в девственницах. Этот своеобразный предохранительный механизм позволяет нам как контролировать наши желания, так и следить за приростом популяции.
— Почему же тогда вы отдаете предпочтение традиционным бракам с представителями других рас? — удивляюсь я. Кажется, я где-то слышала что-то похожее на то, о чем поведал сейчас Байрон, но в реальной жизни я не видела тому подтверждений.
Договорные союзы.
Браки без любви.
Клеон уже год ухаживает за вдовой старше его лет на десять и все вокруг понимают — дама богата и одинока, а Клеону нужен надежный источник дохода. Не все готовы идти ради заработков в эскорт-агентства.
Да и вообще трудиться в традиционном понимании этого слова.
— Такой брак должен быть основан на взаимных чувствах, как минимум, страсти, которой не пройдет после двух-трех встреч, — в зеленых глазах под по-девичьи длинными ресницами отражается тень давней печали. — В противном случае ритуал не гарантирует ни ограничение потребностей, ни детей.
— Но, тем не менее, дети у вас появляются, — напоминаю.
— На этот случай существует другой ритуал, взаимных нежных чувств не требующий… были времена, когда к нему прибегали лишь в крайних случаях, когда не было иного выбора… зато нынче используют постоянно. После него женщина может родить одного, максимум двух детей от инкуба, в зависимости от состояния ее здоровья и происхождения, последующие же беременности с высокой долей вероятности ее убьют.
Потому что зачатые от инкубов дети столь же ненасытны, как и их отцы. Тянут энергию даже в материнской утробе.
— Жизнь в Лилате диктует свои правила, — продолжает Байрон задумчиво. — Чистокровные суккубы рождаются все реже. Нетрадиционные браки осуждаются другими расами и людьми в частности все чаще. И мы привыкли видеть в женитьбе лишь очередную возможность для получения выгоды, не важно, идет ли речь о выгоде личной или целого рода. Нам спокойнее без чувств. Проще жениться из практических соображений, получить регламентированного наследника и завести гарем из наложниц, которые для нас нынче менее обременительны, чем поиск той, кого можно будет назвать любимой. Теперь мы живем так. Равно как и вы, впрочем. Нам с Арсенио известно, что Эван намерен выдать тебя замуж за своего заместителя… вопреки вашим же традициям.
Эти планы брата отнюдь не секрет.
— Эван хочет лучшего для меня, — бормочу неуверенно.
— В виде нелюбимого и почти наверняка презираемого тобой мужа? — уточняет Байрон мягко.
— Наши с Эваном родители поженились по любви. И что из этого вышло? Ничего хорошего. Разве что умерли они в один день.
Хотя… двадцать два года счастья, жизни в любви и согласии — много это или мало?
Мне всегда казалось, что ничтожно мало. Что мама с папой могли бы побыть со мной подольше. Что они не должны были вот так оставлять нас с братом совсем одних.
— Тебе не кажется, что идея выдать тебя за человека, который едва ли станет ценить и оберегать тебя должным образом, несколько противоречит идеалам вашего народа? Не ты ли вчера уверяла Арсенио, что он всенепременно тебе изменит, а ты не сможешь этого простить?
— Он тебе весь наш разговор пересказал? — эти инкубы хоть что-нибудь скрывают друг от друга?
— Он повторил основную мысль, чтобы я смог сделать соответствующие выводы. Как видишь, — взгляд Байрона полон снисхождения терпеливого, ласкового, — ты противоречишь сама себе. Ты опасаешься гипотетических измен Арсенио и потому отказываешь ему, но, судя по всему, готова принимать их от того, кого выбрал для тебя брат. Это есть результат причудливой женской логики или ты просто до такой степени привыкла полагаться на Эвана и его решения, что перспектива сделать свой выбор, не зависящий от мнения брата, тебя пугает?
— Мои отношения с Эваном тебя не касаются, — беседа явно затянулась. И перешла допустимые границы. — Равно как и мой выбор, и причины, побуждающие сделать его. А то, что ты осмелился предложить мне… возмутительно, безрассудно и аморально. Как вы вообще могли вообразить, что я соглашусь на… на такое? В конце концов, я не суккуба и один добропорядочный муж меня более чем устроит.
