Наталья Колесова - Нестрашные сны
И только по делу.
А не вечными своими сомнениями и страхами.
Ночью, наверно, для разнообразия, ей приснился не Инквизитор – пустыня. Не привычно желтая, не красная и не белая, какого-то странного темно-болотного цвета. Низко над головой – можно рукой достать - клубились багровые тучи, словно кто-то постоянно перемешивал их гигантской ложкой. К горизонту тучи темнели и становились почти черными.
Агата спустилась-соскользнула вниз с бархана – следов на песке не оставалось. Вокруг были такие же застывшие волны-барханы, ни единого растения, ни одного человека. Оставалось только идти к горизонту, где появилась белая ослепительная полоса, похожая на трещину. Она расширялась и расширялась, как будто кто-то рвал ткань воздуха по границе песка и неба…
Проснувшись, Агата почему-то твердо знала - это и есть Пустыня, из которой не возвращаются.
Глава 2
Новая метла
- Эй, Агата! Мориарти!
Она понемногу привыкала – правда, еще через раз – реагировать на вольный вариант своей фамилии.
- Директор сказал к нему идти!
Агата захлопнула книгу.
- А зачем?
Нашедший ее в парке второкурсник пожал плечами.
- Да там какой-то мужик пришел…
Еще один целитель с еще одним не заданным вопросом?
Целый месяц после того, как они «вытащили» Славяна, их расспрашивали и расспрашивали и расспрашивали - каждого по отдельности и всех вместе. Заставляли вспоминать, кто где стоял (до миллиметра), кто что говорил, кто что делал (вплоть до вдоха-выдоха), кто о чем думал, кто что чувствовал… Среди менявшихся целителей постоянно присутствовал один и тот же человек, которого Агата видела в доме Келдыша после смерти Инквизитора. Работник СКМ. Конечно, этой службе надо все держать под контролем – а то начнет еще кто попало исцелять казненных! Поначалу интернатовцы охотно расписывали как всё было, потом устали в сотый раз пересказывать одно и то же. "Как же тяжело быть знаменитым!" – вздыхал Зигфрид. Потом начались экзамены, и Божевич настоял, чтобы его подопечных хотя бы на время оставили в покое.
Агата шагнула через порог директорского кабинета, увидела хмурого Келдыша, нервничающего Божевича – и у нее подкосились ноги. Это было так похоже на…
- Что-то с бабушкой?!
- Что… – Келдыш поднялся. – Да что ж вы все время на меня так реагируете-то?! Все в порядке с вашей бабушкой!
Агата пару раз вдохнула-выдохнула и жалко пробормотала:
- Здравствуйте, извините. Я просто подумала…
- Что я принес вам еще одну… гадостную весть? Ну в общем, где-то вы правы, конечно.
- Тебя вызывают в СКМ, - похоронным голосом объявил Божевич.
- Да? – сказала Агата через паузу, потому что от нее явно ждали какой-то реакции. – А зачем?
- Насколько я понимаю, - сказал Келдыш, - для еще одной очень долгой, нудной и поучительной беседы. Я обещал мадам Мортимер вас отвезти… кажется, я постепенно превращаюсь в вашего личного водителя? Как куратор обязан вас проинструктировать, чтобы в СКМ вы не ковырялись в носу и вообще вели себя прилично.
Агата через силу улыбнулась.
- Ну тогда… поехали? Или, может, мне надо переодеться?
- Едем как есть, вы и так прекрасны!
Она все-таки успела бросить взгляд в зеркало – да уж, прекрасна! Джинсы, майка, волосы торчат во все стороны, лицо бледное, глаза все еще перепуганные… Наверное, неприлично в такое солидное заведение, Службу Контроля над Магией (вон, как мужчины озабочены!) являться в виде несчастной сиротки Марыси?
Агата еще ни разу не была в здании СКМ и с любопытством крутила головой, читая загорающиеся при приближении таблички на дверях. Встречные здоровались с Келдышем, тот отвечал кратко, не останавливаясь и не улыбаясь. Вообще, куратор был сегодня не в настроении: молчал, словно сосредоточенно обдумывал что-то.
- А бабушка тоже туда придет?
- Да.
- А какие вопросы будут задавать?
- Думаю, несложные.
- А для чего все это нужно?
Келдыш промолчал. Агата попыталась снова:
- Мы ведь к Шрюдеру идем, да?
Игорь вздохнул, с силой потер шею, точно она у него болела, и замедлил шаг.
- Мортимер… - глядел он как-то озабоченно. – Шрюдер больше не возглавляет СКМ.
- Правда?
- Он сейчас передает дела новому начальнику. Констанц вас и вызвал. Я не располагаю подробными сведениями, и не знаю, чего от него можно ожидать. Но ходят слухи… хотя при смене руководства всегда ходят разные слухи, сами знаете: новая метла и так далее...
Агата не знала, что «и так далее», но все же понимающе кивнула.
- Возможно, ничего страшного в этом нет, - продолжал Келдыш, - но настораживает, что он сходу занялся вами. Поначалу все на таких должностях страдают излишним служебным рвением, как бы не наворотил дел…
- Каких?
- Разнообразных. Я буду рядом. Вы разрешите мне?.. - он поднял руку с крисом. Агата неуверенно кивнула, и Игорь утешил: - Только когда понадобится вам что-нибудь подсказать. Если понадобится.
Она прочитает его мысли-подсказки, но ведь и он может услышать ее. Ну и что? Она же не будет думать ничего такого… Да вообще не будет думать!
Келдыш остановился. Рассеянно поглядел в окно.
- Хотя, возможно, все это только бред моего больного воображения. Идемте.
Открыл перед ней дверь. Агата заметила, что на ней странная табличка: потекшая. Словно оплавленная.
Бабушка и Шрюдер уже были здесь. За длинным столом сидела еще какая-то женщина, постукивавшая ручкой по раскрытому блокноту. Уставилась на вошедших. Ручка зависла в воздухе.
- Добрый день, - сказали от окна. – Проходите, присаживайтесь.
Келдыш и Шрюдер пожали друг другу руки, Агата чмокнула бабушку в щеку. Вдвоем с куратором уселись в торце стола. Агата почувствовала быстрое легкое прикосновение – похоже, Игорь примеривался, сможет ли в любой момент дотронуться до ее руки.
Агата, щурясь, разглядывала приближавшегося мужчину: широкий, в темном, похожем на военную форму, костюме. Он сел за стол, положил перед собой аккуратную стопку листков, выровнял ее ладонями и оглядел всех. Пепельные волосы коротко подстрижены, глаза синие, очень спокойные – такие называют непроницаемыми.
- Еще раз добрый день, - сказал ровно. – Разрешите представиться.
А если не разрешить? Хотя такому вряд ли что не разрешишь.
- Валентин Констанц, исполняющий обязанности начальника СКМ.
Он отложил один листок. Наверное, записал все по порядку, как на карточках для запоминания иностранных слов: лист первый – поздороваться, лист второй – представиться. Чтобы не улыбнуться, Агата посмотрела на остальных. Бабушка глядела на Констанца, поджав губы. Шрюдер подпер щеку кулаком и даже, кажется, не моргал, словно боялся пропустить что-то интересное. Келдыш внимательно рассматривал потолок. Женщина, встретившись глазами с Агатой, как-то странно дернулась, опустила взгляд и чиркнула в своем блокноте – галочку поставила, что ли?
