Елена Помазуева - Эльф привороженный, обыкновенный. Или Академия нимф (СИ)
— Как прошла лабораторная? — спросил Наитир, потому что еще утром он успокаивал меня и внушал уверенность с оптимизмом.
— Хм… прошла, — ответила ему.
— У тебя получилось смешать зелье? — когда Наитир смотрел на меня своими ясными голубыми глазами и вот так улыбался, я готова была отвечать на какие угодно вопросы.
— Получилось, и почти прочитала заклинание, — засмотревшись рассказала жениху.
— Что значит, почти? — нахмурился Наитир.
— Там так получилось… девочки уже начали читать заклинание, а я потом подключилась, с середины, — потупилась. Знаю, как Наитир хочет, чтобы я хорошо училась, он и сам лучший в потоке. — Но я всё переписала, потом еще раз дома повторю, — тут же заверила я нимфа.
— Это правильно, — согласно кивнул мне жених. Фух, хорошо, что не предложил проконтролировать. Он иногда построже самой нимфы-преподавательницы будет. — Ты же никому не давала пить это зелье, так что не страшно, — произнес жених и повернулся в сторону моего дома.
— Наитир, — позвала его, — А вот если бы кто-то выпил такое зелье, то с ним что было бы?
— Какое? — обернулся ко мне жених, мыслями уже убежавший в другую сторону от моего неправильного зелья.
— Ну то, приворотное, на которое я заклинание с середины прочитала, — пояснила жениху.
— Всё как обычно, — пожал плечами нимф, — Только снять его проблематично. Когда заклинание прочитано полностью, его снять возможно, а так — ломай голову, с какого слова ты начала читать. Ну и еще там куча нюансов возникает. Там понимаешь, что интересно, — вдохновился Наитир. Его всегда интересовала научная сторона заклинаний. — В заклинание приворота входит несколько составляющих: любовь, страсть, привязанность душевная, физическая, полное подчинение. И вот в зависимости от того, какой набор ты прочитаешь в заклинании, то привороженный и получит.
— Это я понимаю, — протянула я, совершенно озадаченная.
Надо будет перевести заклинание, что мы сегодня проходили. Я-то думала, оно одно, а тут возможны варианты, оказывается. Вот не задача. Когда не знаешь, да еще забудешь — вообще труба: машите крылышками от эльфа подальше. Мне что-то встреча с бабушкой-хранительницей уже не казалась такой уж страшной. Может, хоть она что-то придумает?
— И получается, — продолжал мой жених. Вот ведь! Опять задумалась и пропустила объяснение, — Если ты не знаешь, что наговорил читающий заклинание, то можно что-то не снять, или снять то, что на него не наговаривали, — закончил свою речь Наитир.
— Это как так? — от удивления даже остановилась и зависла на одном месте.
— Ну, например, — протянул задумчиво Наитир. — Ты предполагаешь, что в заговоре были использованы слова о страсти, и их снимаешь. И получается, что привороженный объект больше ни к кому страсти не испытывает.
— Почему? С него же конкретно к кому-то приворот снимают, — не поняла жениха, но последовала за ним, потому что Наитир полетел дальше.
— Но ведь в самом привороте страсть не была использована, значит, страсть с привороженного объекта снимается полностью. Это я тебе в ярком примере говорю. Обычно страсть всегда используется, — утешил меня жених.
Мы стали снижаться, потому что показался мой дом. Заходить внутрь не хотелось, и получать нагоняй от бабушки тоже, поэтому я направилась к месту наших постоянных посиделок с Наитиром — к раскидистому дереву, увитому лианами. Там было так здорово! Оттуда, из-за лиан, мы видели всех, но нас не видел никто. Вот там мы часто с Наитиром целовались и шептались о будущем. Правда, уроки с меня мой жених спрашивал тоже там.
В этот раз он не стал спрашивать уроки, а, присев на широкую, удобную ветку, взял обе мои руки в свои и переплел пальчики. Я замерла, уже зная, что за этим последует.
— Аматия, любимая, — тихо произнес мой жених и склонился над моими губами.
Я ждала с замиранием сердца. Он всегда чуть останавливался перед поцелуем, чтобы дать мне шанс передумать. А как я могу тут передумать? Нежные губы жениха легко коснулись моих, позволяя сделать вдох. Его аромат карамели был давно знаком, и я тут же ответила и подалась вперед, навстречу. Руки Наитира прижали меня к себе. И вовсе мы не по-детски целуемся! Да! И давно, вот! И потом, я — нимфа Любви, мне положено дарить любовь и быть любимой. И я всю силу своей любви вкладывала в поцелуй.
Наитир был нимфом Учения, потому был всегда серьезен. Но он всё равно нимф, а они, как известно, очень страстные, даже больше эльфов, известных ветреников.
Наш поцелуй заставил забыть всё вокруг: Академию, неудавшееся приворотное зелье, эльфа, да вообще всё. Рука Наитира потянулась к груди, и уже её обхватила, как раздался громкий голос нимфы Артемии, хранительницы нашего рода.
— Аматия!!! — прогремело над всей территорией парка так, что я не только отшатнулась в испуге от законного и одобренного жениха, но чуть не упала с ветки, хорошо прикрытой лианами.
— Ой! Мне пора, — сообщила жениху, натягивая бретельку на плечико. И когда только успел снять?!
— Аматия, я подожду здесь, — сказал Наитир, переводя дыхание.
— Не надо. Это надолго, — чмокнула жениха в щечку и слетела с ветки вниз, получать заслуженный нагоняй.
— Ты где так долго была? — строго спросила хранительница, сложив руки на груди.
А у меня металась мысль: 'Знает или не знает?'.
— Так получилось, — невольно покосилась на дерево, с которого только что слетела.
— Наитир, ты тоже здесь? Вот и хорошо, проходи, этот разговор тебя тоже касается, — Артемия повернулась к нам спиной и величаво вплыла внутрь дома, нисколько не сомневаясь, что последуем за ней.
— Ты зачем вылетел? — зашептала Наитиру.
— Ты тетрадки свои забыла, — спокойно ответил жених.
Вот только его мне при разговоре не хватало! Как я сейчас буду Артемии рассказывать про эльфа, если Наитир будет рядом. Я и без жениха-то не знала, как признаться в своем неуклюжем поведении, приведшем к тому, что представитель другой расы теперь ко мне приворожен. То, что эльф выпил 'лимонад' — конечно, он сам виноват, я же в него насильно ничего не заливала. А вот то, что я проделала свою лабораторную работу абы как, за это получу по полной. А когда нимфа сердится, то… последствия для моего мягкого места всегда печальные — вздохнула.
Когда я уже собиралась прикрыть за собой дверь, в нее протиснулся Бартис, весь ободранный и встрепанный. Я открыла рот, чтобы спросить, что случилось, но он палец к губам приложил, и я просто кивнула. Подрался, не в первый раз. Наверное, с болельщиками других команд. Что мальчишки в этом спорте нашли?! Пожала плечами и полетела догонять Артемию с Наитиром, которые улетели вперед, мило беседуя.
— Итак, девочка моя, начнем с простого вопроса. Где ты была столько времени, когда тебя нимфа-преподавательница отправила ко мне немедленно? — упс! Тучи стали сгущаться. Нимфа-хранительница начала сердиться.
— Аматия была со мной, — спокойно сказал Наитир.
Ну, в общем-то, правда — кивнула, соглашаясь. Может, пронесет?
— Допустим, — чуть смягчилась бабушка, — а теперь расскажи о том, что произошло в лаборатории во время занятий.
— Я… меня, — начала, и не знала, как продолжить.
— Прекратить ныть! Докладывай с самого начала! — мне был отдан приказ, и я затараторила, боясь, что что-то пропущу, или остановлюсь, и меня завалят вопросами, как на экзамене.
— Когда смешивала ингредиенты, немного рассыпала и отвлеклась. В произнесение заклинания вклинилась в середине. А потом стекло разбилось, и влетело ядро, а следом эльф. Он ядро забрал, а мое зелье выхватил из руки и выпил! Не виноватая я! — выдала на последок.
— Мдааа… — протянула Артемия.
Наитир молчал, он умный, сразу понял, что я по дороге расспрашивала про свое не научное зелье, и теперь прикидывал все возможные варианты.
— Дальше! — потребовала нимфа хранительница.
— А потом я полетела домой, — и невинно глазками так хлоп-хлоп.
— Во сколько ты встретился с Аматией? — повернулась к Наитиру бабушка.
Этот сейчас меня сдаст.
— Сразу после пятого урока, — спокойно ответил Наитир, уже подозревая за моим невинным видом подвох.
— А лабораторная на каком была? — теперь вопрос ко мне.
— На четвертом, — неохотно ответила, всё равно Наитир знает, каким уроком была лабораторная.
— Где ты была?! — и тучки, такие милые, аккуратные тучки, опять стали сгущаться вкруг моей дорогой бабушки.
Ну как, бабушки? Она мне вообще-то пра-пра-пра бабушка в седьмом колене. А выглядит чуть старше меня, лет на сто, не больше.
— Меня Бартис на состязание забрал, — сказала с самым невинным видом. Вроде в этом ничего страшного нет?
— Бааааартиииис! — прогремело над моей головой, и в комнату влетел брат.
Бартис еще не успел привести себя в порядок, встрепанные волосы были встречены осуждающим покачиванием головы бабушки, потом был замечен синяк и порванная одежда.
