Марина Суржевская - Для кого цветет лори
— Риа, вы можете идти, я хочу отдохнуть. Скажите, когда я смогу увидеться с Его Императорским Величеством?
— Светлейший Владыка вас позовет, — чуть склонив голову, ответила та и указала на колокольчик. — Если я буду нужна, позвоните, госпожа.
Оникс кивнула, и девушка удалилась. Несмотря на усталость, спать не хотелось. Через час раяне принесли ужин, она поела, а также смогла убедиться, что за дверью ее комнаты караулит сумеречный.
— Мне нельзя выходить из комнаты? — спросила она.
— Конечно, можно, госпожа, — пес вежливо поклонился. — Мне велено сопровождать вас, если вы решите прогуляться. Но смею посоветовать остаться в ваших покоях, во дворце нынче… прохладно. Вы можете захворать.
— У меня теплый плащ, — так же любезно ответила Оникс, выходя в коридор. Она неторопливо прогулялась по крылу, рассмотрела фрески и фонтанчики, постояла у высокого витражного окна. Летние террасы были закрыты, а в следующее крыло ее не пустили. Так что, побродив бесцельно, Оникс решила вернуться в свои комнаты. На дворец мягко опустилась ночь, а усталость все же взяла свое. Свернувшись клубочком на огромной постели, Оникс уснула.
… Белые хлопья снега казались пушистыми бабочками. Она стояла посреди поля в легком зеленом платье, с распущенными волосами, и совсем не мерзла. Напротив, ей было тепло, даже жарко. Она чувствовала румянец, что алел на щеках, и в который раз сжимала нервно ладони, всматриваясь в белую круговерть стихии. Оникс ждала… Темная фигура мужчины шагнула из снежной пелены, остановилась в шаге от девушки, внимательно глядя на нее. Он ничего не говорил, только смотрел, и зелень его глаз темнела до цвета грозовых сумерек. Но во взгляде мужчины не было упрека, только вопрос.
На который Оникс никогда не отвечала.
ГЛАВА 2
Она проснулась на рассвете, быстро умылась. А когда Риа постучала в дверь, уже стояла у окна полностью одетая, благо, ее платье за ночь кто-то привел в порядок. Такая прыть, кажется, удивила вошедшую прислужницу, по ее равнодушном лицу все же скользнуло удивление.
— Госпожа, я думала, вы еще спите…
— Я не госпожа, — спокойно сказала Оникс. — И последние полгода прожила в рыбацкой деревушке, где встают до восхода солнца. Скажи, Риа, Светлейший Владыка что-нибудь передавал для меня? Он готов со мной встретиться?
— Повелитель примет вас в Зале Памяти, госпожа. Он приглашает отобедать с ним.
В голосе прислужницы снова скользнуло удивление. Видимо, она все никак не могла понять, за что безродной гостье без манер и должных нарядов такая честь. Оникс не была сведуща в дворцовом этикете, но даже она понимала, что далеко не всех гостей Его Величество приглашает разделить трапезу.
Но, вместо того чтобы обрадовать, это лишь испугало раяну. Она предпочла бы держаться подальше и от столицы, и от владыки, кем бы он ни был.
— Я буду готова через час, — медленно кивнула она.
— Через час? — откровенно изумилось прислужница, всплеснув руками. — Что вы, госпожа! Нам понадобится несколько часов, чтобы уложить ваши волосы, подобрать наряд и должным образом подготовить ко встречи с владыкой…
— Я буду готова через час, — повторила Оникс. — К тому же, ваша помощь мне не требуется, Риа.
— Но…
Оникс молча смотрела на прислужницу, и та удалилась, поджав недовольно губы. Вероятно, понеслась советоваться с кем-то из старших. Оставшись в комнате одна, раянаподошла к большому зеркалу, замерла, всматриваясь в отражение. Из глубины зазеркалья на нее смотрела незнакомка. Коричневое платье с глухим воротом и удобной застежкой спереди, белые волосы уложены в тугой пучок. Такую прическу раяна впервые увидела у рыбацких супружниц, они туго стягивали волосы и закручивали на затылке, чтобы не мешали. Платков там не носили, только зимой для тепла, и Оникс тоже не стала закрывать волосы.
На ногах у девушки были привычные, растоптанные сапоги, а на руках перчатки из грубой кожи, что защищали от холодного ветра с моря. Другой одежды у нее было, а к нарядам, что висели в массивном шкафу, Оникс не прикоснулась. Она всю жизнь жила более чем скромно, а некоторые предметы обихода, например, хрустальную посуду, и вовсе впервые увидела в Синих Скалах.
И стоило подумать об этом, стоило памяти лишь коснуться тех дней легким крылом воспоминаний, как сердце обожгло болью, а дышать стало нечем.
Раяна закрыла глаза. Подышала, уже привычно прогоняя образ, что, казалось, впечатался в нее, врос в нутро, черными ожогами расчертил всю сущность Оникс! Или порезами от ЕГО ножа. Разукрасил кровавыми полосами, только не тело, а душу.
Она сжала виски, прогоняя воспоминания. Не думать. Не вспоминать. Забыть. Ей это почти удалось!
Открыла глаза и вновь посмотрела в зеркальную глубину. И теперь синие глаза девушки из зазеркалья смотрели почти спокойно, не выдавая бури, что бушевала внутри. Оникс это понравилось.
Через час Риа снова постучала в дверь, окинула раяну презрительным взглядом и, вскинув голову, прошагала в коридор. Оникс пожала плечами и двинулась следом. Сумеречный безмолвной тенью возник рядом, но девушка лишь кивнула ему, хотя тот и не ответил.
На этот раз раяну пустили в другое крыло, видимо, здесь располагалась жилая часть дворца, а также гостевые покои для важных персон, потому что коридоры сияли драгоценными панно, мягко журчали фонтаны, и переливались золотые и серебряные люстры, канделябры, каминные полки и украшения стен. От блеска и мерцания радужных искр хотелось закрыть глаза, роскошь ослепляла и подавляла, внушала трепет перед величием дворца, и Оникс в своем, более чем скромном, платье и старых сапогах почувствовала себя здесь неуютно и неуместно. Но тут же тряхнула головой. Наряжаться в чужие платья она не хотела. А этот дворец со всей его обстановкой и порядками был, словно такое платье: красиво, роскошно и… не нужно. Больше всего раяна сейчас хотела вновь оказаться на берегу моря, возле старой лачуги Рысого.
Так, задумавшись, Оникс дошла до очередных дверей, огромных, в два человеческих роста. При их приближении стража распахнула створки, а Риа присела и попрощалась с раяной.
Так что в Зал Памяти Оникс вошла одна. Очевидно, это помещение получило свое название за бесконечное количество портретов, украшавших стены. С темных холстов холодно взирали императоры и императрицы, словно провожали взглядами одинокую фигуру девушки. Оникс расправила плечи и пошла к камину, возле которого был накрыт небольшой круглый столик, а в кресле сидел Светлейший Владыка. Его каштановые волосы были собраны в низкий хвост и скреплены заколкой с синими камнями, голубые глаза смотрели внимательно, на губах застыла улыбка. На владыке были темные штаны, синяя рубаха, расшитая золотыми нитями и парчовый камзол. В соседнем кресле расположился пожилой мужчина в черном мундире, с серебряным знаком цитадели на груди.
