Узел судьбы (ЛП) - Шторм Лирик

Назовите меня глупой, но вдруг, узнав обо всех этих терминах и оказавшись в числах Омег, я поняла, что Совет по гармонии и регулированию (CHR), отправляющий меня через Управление по контролю над обозначениями (DCA) на чертову «подготовку по тому, как быть Омегой», не выглядел чем-то положительным. Совсем.

Я не была к этому готова.

Кроме того, я стала более восприимчива к Альфа-голосу.

Но разве этого мало?

Особенно учитывая, что я уже была восприимчива к Альфе О'Лири, одному из самых слабых представителей свое категории.

Неужели это делало меня самой слабой Омегой?

Мои дела шли не лучшим образом. Единственным плюсом всего этого Омега-дела была возможность обрести какую-то суперсилу… а точнее способность, но я пока не видела ни одного ее признака.

Эвандер, или Ван, как его называли большинство людей, показал мне видео с некоторыми способностями, которые обрели Омеги. Некоторые могли двигать предметы силой мысли, другие могли лечить людей, третьи могли ускорять рост растений, четвертые могли контролировать стихии. Был даже Омега, способный чувствовать эмоции других людей!

Хотя последнее не казалось мне привлекательным, учитывая, что я с трудом справлялась со своими собственными эмоциями. Помимо того, что в мгновение ока превращалась в эмоциональную развалину, я не чувствовала никакой разницы. Похоже, моей единственной способностью, которую обрела, оказалось умение подчиняться.

Неужели вселенная так жестоко пошутила надо мной?

Омеги были желанны из-за своих способностей.

Кому нужна Омега, которую может контролировать даже самый слабый Альфа?

Что я могла предложить своей стае?

Была ли я просто слабостью для своей стаи, которой могли воспользоваться другие?

В течение нескольких дней, пока я восстанавливала силы, боролась с приступами лихорадки и тошноты, мои партнеры оставались позитивными и оптимистичными. За это время я узнала много нового о каждом из них.

Торну, моему тихому стражу, было двадцать пять лет. Через несколько дней после официального знакомства я начала видеть яркие кошмары о той ночи, когда сбежала. Просыпаясь рано утром, обнаруживала, что он сидит на страже рядом со мной, держа за руку.

Он часто прижимался ко мне, будь то в моей огромной кровати или на диване в гостиной во время просмотра фильмов. Неважно, что мы смотрели, романтическую комедию, фэнтези или даже ужастик, он был счастлив обнимать меня во время просмотра. Его тихое хихиканье над моими комментариями, которые его самого удивляли, заставляло мое сердце биться чаще, потому что я знала, что эти звуки он сохранял только для меня. Его нежные прикосновения к моим волосам, плечам или спине вызывали дрожь по всему телу. Если на экране происходило что-то страшное, он прижимал мое лицо к своей груди, защищая.

Он был так осторожен со мной.

Мой молчаливый защитник.

Я никогда не испытывала таких нежных прикосновений, искренней заботы и счастья от простого пребывания рядом с кем-то. Это был необычный опыт, но я наслаждалась им.

Хотя нам не нужны были слова, чтобы выразить свои чувства, он подарил мне персональный коммуникатор моего любимого аквамаринового цвета. Мы использовали его, чтобы обмениваться сообщениями почти круглосуточно. Он задавал мне вопросы о простых вещах, что я люблю делать и какая музыка нравится, и о более серьезных, таких как мой опыт в приемной семье. Я не могла не приукрасить некоторые вещи, потому что не хотела, чтобы он меня жалел.

Рафе, Прайм и старший Альфа стаи (ему было двадцать шесть лет), удивил меня своим вниманием. После своей обычной проверки и перевязки моей раны, неожиданно включил экран и начал показывать мне интернет-магазины. С увлеченным видом он расспрашивал мое мнение о работах различных дизайнеров. Мы просмотрели так много дизайнерских коллекций и магазинов, что я почти вымоталась. Я действительно не разбиралась в моде, но его искренний интерес к моим комментариям заставил меня подыгрывать, лишь бы увидеть его улыбку.

Только на следующий день, когда многие из тех вещей начали появляться в моей комнате, я осознала истинные мотивы его действий. Меня охватило чувство вины. Не хотела, чтобы Рафе думал, что ему приходится… покупать мое расположение, чтобы я осталась. Понятия не имела, сколько у него денег, и мне было все равно. Деньги для меня не имели значения, главное мне хватало на крышу над головой и еду, чтобы не умереть с голоду.

Из прочитанных брошюр я знала, что Омеги редки, и многие стаи не находят свою Лумину или идеально подходящий запах. Я не желала, чтобы Рафе считал материальные подарки единственной причиной моего присутствия, потому что это абсолютно не так.

Я переживала из-за этого и пыталась заставить его прекратить… пока не вмешался Роман. Роману было двадцать пять, как и Торну, но он проявил себя как Альфа в двенадцать лет, что сделало его одним из самых молодых учеников Центра Апекс. Благодаря его природным способностям он преуспевал во всем, что касалось военного дела, и к двадцати годам стал командиром.

Он зашел в мою комнату, чтобы сыграть в нашу ежедневную партию в шахматы. Честно говоря, я играла ужасно. Никогда не стала бы так называемым гроссмейстером, но мне было все равно. Мне нравилось, когда он разговаривал со мной своим глубоким, тихим голосом, мягко поправляя мою руку, когда я намеренно делала ошибки и перемещала фигуры в неправильное положение. Я делала это, чтобы почувствовать его руку на своей и чтобы он продолжал со мной разговаривать, потому что его сексуальный голос вызывал удивительные ощущения в глубине моего живота. Однако он, похоже, догадывался об этом. Перед тем, как в очередной раз поправить меня, он слегка улыбался, от чего у меня в животе все переворачивалось.

Однажды я призналась ему, что не хочу, чтобы Рафе тратил на меня деньги. Он молча посмотрел на меня и спросил:

— Тебе интересно научится играть в шахматы?

На мгновение я растерялась. Врать я не умела. Конечно, моя дислексия заставляла меня выглядеть такой, но это было не специально. Если они собирались стать моей стаей, и не хотела начинать врать сейчас.

И честно ответила:

— Ах… не особо, — затем, не желая ранить его чувства и потому что это была правда, поспешила добавить. — Но я люблю играть с тобой!

Он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы.

— Знаю, — он знал? — Мне тоже нравится играть с тобой. Знаешь, почему я вообще делаю это с тобой?

Я покачала головой, потому что действительно считала, что он пытался научить меня.

— Потому что тебе было больно, одиноко и скучно. Мы весело проводим время, и это, — он указал на шахматный набор, — то, что я могу сделать, чтобы компенсировать остальное. И даже если наша игра не исправит все полностью, это мой способ попытаться.

Ладно. К чему он клонит?

— Рафе немного похож на тебя. Он видит, что тебе не хватает нормальной еды, одежды и аксессуаров. Хотя тебе не важны деньги, это единственное, чем он обладает в изобилии, и единственное, что он умеет использовать. Делая это для тебя, он чувствует, что исправляет вероятную нехватку вещей. Даже если это не так, он пытается. Для большинства мужчин, особенно Альфа-самцов, проактивность и действия, направленные на улучшение ситуации, помогают им чувствовать себя более уверенными.

— Но я не хочу, чтобы Рафе думал, будто ему нужно покупать мое расположение, чтобы я хотела остаться.

Он обхватил мой подбородок своей сильной рукой и пристально посмотрел мне в глаза.

— Он не этим руководствуется, Маленькая Звездочка. У него достаточно денег, чтобы половину из них выбросить в океан и все равно остаться очень богатым. Единственное, о чем он думает, так это о том, что хочет обеспечить тебя и дать теплую одежду и много еды. Две вещи, которые, как он знает, не были доступны тебе в детстве.

При этих словах мои глаза снова наполнились слезами, но я сумела сдержать их, потому что… эти мужчины!