Эй, дьяволица (ЛП) - Мигаллон Хулия Де Ла Фуэнте

Он обнажает зубы в злобном оскале и бросается на меня. Вот это я понимаю — настоящий вампир, атакуя, выставляет клыки, как и положено по учебнику. И что сказать про его кожу? Бледная, серовато-желтая, словно старая моль, облезлая и уродливая. Честно, не понимаю, чем он её зацепил.

Я ловко ухожу с его траектории, а лезвие моего халади делает точный выпад к горлу. Он реагирует вовремя, но всё равно получает удар между лопатками. Раздается чарующий треск серебра, прожигающего плоть, а за ним — его дьявольский вопль.

Я резким рывком выдергиваю клинок и ставлю его, между нами, когда он вновь бросается вперед с неестественной скоростью. Рукоять упирается ему в горло, я отталкиваю его, пытаясь не дать зубам сомкнуться на мне. Сжимаю челюсти, напрягаю мышцы и не двигаюсь с места.

А Дьяволица… Дьяволицы уже нет.

Она предупреждала: вмешиваться не будет.

Гремит выстрел. Вампир резко оборачивается и видит мою мать, стоящую на обочине с пистолетом в руках. Правда, она не стреляет — боится задеть меня.

За ней появляется отец.

Вампир шипит и пятится назад. Упирается в меня. Я ему улыбаюсь.

Его глаза судорожно ищут выход.

— Победа! — Он вцепляется в медальон на груди. — Победа!

— И поражение тоже, — отвечаю я из вежливости. Пусть уж не говорит с пустотой. И бросаюсь в атаку.

Он огрызается, но вместо драки сворачивает назад и несется в лес. Я следую за ним.

— Хадсон! — зовет меня мать.

Я не останавливаюсь. Может, я не самый умный в семье, но точно самый быстрый.

Бегу за этим серым пятном, пока оно мечется между деревьями. Две раны от серебра — и никакой трюк с исчезновением ему не поможет. Молниеносный рывок — да, но долго он его не продержит. Хотя всё равно поймать таких не так просто.

Я ускоряюсь, заставляю ноги работать на пределе. Когда уже кажется, что он ускользнет, в последний момент мне удается вцепиться в край его плаща. Мы оба летим вперед.

Кувыркаемся на земле. Он скидывает плащ, в который я всё еще вцепился, и набрасывает его на меня. Всё погружается во тьму.

Я срываю его, наготове, жду удара. Сердце колотится в горле. Опускаюсь на колени в листве, всматриваюсь в деревья. Пусто.

И вдруг — шипение.

За секунду до атаки я вижу его злобные глаза, сверкающие в темноте, и клыки, несущиеся ко мне.

Успеваю вскинуть халади. От удара падаю на спину, он сверху, пасть рядом с моим горлом. Мы боремся. Я бью его коленом, и нам удается поменяться местами. В тот же момент он выбивает клинок из моей руки и отбрасывает его в сторону.

Я не раздумываю и дважды бью его в челюсть, пока не чувствую, как хрустят костяшки пальцев.

Он хватает меня за горло, словно тиски. В лёгких мгновенно заканчивается воздух, а меня впечатывает в землю. Боль проходит по всему позвоночнику.

Он зависает надо мной, ухмыляется.

Наклоняется, чтобы вонзить зубы в шею.

И я загоняю кол в его грудь.

Наконец-то, вампир, который двигается так, как я и ждал.

Он расширяет глаза, отшатывается. Я хватаю его за плечи и загоняю кол глубже. Как я люблю.

Его отвратительная, густая, разлагающаяся кровь течёт по моему сжатому кулаку.

Он дёргается в конвульсиях, а я сбрасываю его в сторону.

Он лежит, глядя в небо, а звёзды безмолвно осуждают нас из-за верхушек деревьев.

В этот момент появляются родители. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как он рассыпается в пепел.

Мы разом выдыхаем.

Еще один такой вампир, устойчивый к колам, и я бы, пожалуй, нервничал.

Я нервно смеюсь, откидываю голову назад и, всё ещё стоя на коленях, раскидываю руки, впитывая в себя ночную прохладу. Восстанавливаю дыхание.

Мать помогает мне подняться. Берёт меня за подбородок, поворачивает лицо в одну и другую сторону, осматривая.

На шее — ни следа.

Только тогда она отбрасывает потные пряди с моего лба и улыбается с гордостью.

— Отличная работа.

Я сжимаю её локти и отвечаю ей улыбкой. Она не из тех, кто раздаёт объятия, так что этот момент, когда мы просто смотрим друг на друга, значит многое.

Потом она отпускает меня, наклоняется и поднимает медальон, который носил вампир. Поднимает его вверх, торжествуя.

— Это сработает против Дьяволицы.

Глава 31. Новый шип

— Эй, Дьяволица. У меня есть кое-что для тебя.

Только что принял душ после ликвидации одного из наших лучших клиентов. Адреналин всё ещё бурлит в крови. Уж поверьте, не каждый день выпадает шанс загнать вампира. Тем более — в одиночку.

Как только медальон оказался у нас, мама решила выследить Дьяволицу с помощью жучка, который ей подкинул отец. Надеялась, что поймаем её врасплох или хотя бы узнаем, где она прячется. Но, к её разочарованию, мы нашли передатчик валяющимся возле того самого столба, из-за которого всё и началось. Это означало только одно — Дьяволица давно обо всём догадалась и избавилась от устройства сразу после того, как закончила с нами свои дела.

Сейчас самое разумное — держаться подальше от маминого дурного настроения.

— Сегодня я не в настроении, охотник.

— Обещаю, тебе понравится. 😊 Это не мой член

На всякий случай сразу поясняю. Хотя, как мы знаем, она бы не отказалась. Вероятно, это единственная причина, по которой семейство Мюррей-Веласкес всё ещё живо, несмотря на то, как мы её бесили. Ха! И пусть потом Доме смеётся.

Моя единственная рабочая извилина сейчас — главный оплот выживания семьи. И, между прочим, трудится она не покладая сил, из тени, чтобы спасти наши задницы. Я всегда знал, что когда-нибудь это принесёт мне пользу, поэтому и развивал свои лучшие качества с особым рвением.

Стоит мне представить, как Дьяволица поднимает бровь и называет меня идиотом, я решаю прекратить внутренний монолог.

Мы встречаемся в том же отеле, что и в прошлый раз. Я беру тот же номер и поднимаюсь наверх. Она появляется среди ветвей дерева под окном. Мы смотрим друг на друга через стекло.

Охотник и добыча.

Но кто есть кто в этой игре?

Луна становится свидетельницей того, как я отодвигаю стеклянную створку и протягиваю ей руку.

— Добро пожаловать.

Она принимает её, я помогаю ей забраться внутрь. Несколько секунд мы просто разглядываем друг друга. На левой стороне её челюсти — бледные полоски шрамов от серебряных клинков моей матери. Справа — свежая, кровавая полоса от когтей её напарника. Дикая воительница, помеченная битвой.

— Значит, ты и твой дружок… — Я оставляю фразу в воздухе.

— Что? — Она приподнимает бровь, дразня меня, заставляя продолжить.

— Были… любовниками. — Слова застревают в горле.

— Похоже, у меня талант выбирать козлов.

Она подмигивает, ухмыляясь. Настоящая чертовка.

— Эй, эй, не сравнивай меня с ним.

— О, хочешь, чтобы я сравнила тебя с копом? — Она делает невинное лицо. — Пожалуй, ты не дотягиваешь до его уровня, верно? Я видела, он тебе приглянулся.

Я качаю головой, не веря своим ушам.

— Мне не нравится эта игра.

Она смеётся, а потом надувает губы, изображая жалость.

— Не откапывай могилы, которые не сможешь закопать, охотник.

Я фыркаю, отворачиваюсь. Уши горят от злости.

И всё же вопрос продолжает звучать в голове: почему я? Что заставило её выбрать именно меня? Меня — вместо всех остальных?

Я прочищаю горло, нервно теребя пальцы.

— А что насчёт этого… Джека?

Теперь уже она отводит взгляд. Сжимает челюсти.

— Ты сказал, у тебя есть причина, по которой я должна была прийти.

— Да.

Я раскрываю ладонь, показывая золотое кольцо, которое достал из кучи пепла — всего, что осталось от моего сегодняшнего клиента.

Она тянется за ним, но затем, словно одумавшись, медлит. Глаза её блестят в неверии.

Наконец она берёт кольцо, надевает на кончик указательного пальца и медленно крутит его. Секунды тянутся, пока она осознаёт реальность.