Право Черного герцога (СИ) - Рейнер Анна

Я лихорадочно огляделась, пытаясь отыскать коробочку, которую дала мне

Темная богиня. Раз с помощью этого артефакта я смогла открыть портал, то с помощью него я его и закрою.

Наконец, найдя взглядом коробочку, я резко бросилась к ней и сжала артефакт в ладони.

Зажмурившись, представила, как портал закрывается, а в следующую секунду все вокруг померкло...

Глава 12

Акир не верил в происходящее. Прямоу него на глазах безумная девчонка мучила Ольгу, а он ничего не мог сделать, даже после того, как разрушил чужую магическую преграду. Не понятно, какой силой владела странная противница, но Черного герцога буквально парализовало. Этот грёбаный кошмарный сон всё не заканчивался. Он вкладывал все силы, чтобы освободиться из-под чужой власти, но все без толку.

Увидел, как Ольга озирается, словно что-то ищет, а в следующий миг рванула в сторону от портала и схватив какой-то квадратный предмет, упала на землю, словно подкошенная.

А в следующую минуту портал начал мигать, словно колышущееся на ветру пламя. Осознав, что он скоро захлопнется и они окажутся в западне, демоны бросились к арке, из которой вышли, сшибая всё на своём пути.

— Нет! Нет! Стойте, куда вы?! Харон! Трусливая тварь! — закричала женщина, глядя на предводителя.

Но для демонов родная шкура всегда дороже.

Как только портал схлопнулся, противница снова повернулась к герцогу и оскалилась, отчего ее вполне симпатичное лицо превратилось в чудовищную гримасу.

— Все из-за вас! - прошипела она, формируя в ладони огненный шар. - Если бы ты меня не отвлек, а Ольга не собрала в последний момент остатки мужества, я бы добилась мести. Интересно, - ее безумная улыбка напоминала Акиру звериный оскал, - что она почувствует, когда проснется и обнаружит, что ее истинный мертв?

Сказав это, она подняла руку, приготовившись испепелить обездвиженного противника, но внезапно появившийся яркий свет, заставил ее отшатнуться.

Акир зажмурился, а когда глаза привыкли к новому освещению, увидел высокую светловолосую девушку рядом со своей противницей.

— Инель, остановись, - тихий убаюкивающий голос не мог принадлежать обычной смертной. —Отзвуки твоей магии уже разошлись по всему Эфиру.

Скоро их заметят и тогда.., - девушка вдруг осеклась, но тут же продолжила:

— Ты знаешь, что тогда произойдет. Артин того не стоит. И возмездие однажды его настигнет, но не ценой невинных жизней.

Противница герцога молчала, глядя на Светлую богиню и лишь огромные черные глаза медленно наполнялись слезами. Наконец, она опустила руку и рассеяла огненный шар.

— Наверное, ты права, сестра, - тихо сказала она и обе тут же исчезли, словно их здесь никогда и не было.

Ощутив, что его больше не сковывает чужая магия, Акир огляделся. Бой все еще шел. Демоны, не успевшие сбежать через портал, бились с удвоенным остервенением, не желая сдаваться в плен.

Герцог бросился к лежащей без сознания Ольге, но неожиданно на его пути возник один из демонов.

Что-то резко рвануло бок, но он не обращал на это внимание, снова и снова отбивая чужие выпады. И только когда перед глазами стали плясать красные круги, он понял, что серьезно ранен.

Со всех сторон слышались стоны раненых. Оставшихся в живых демонов заковывали в наручники и уводили.

Я с трудом открыла глаза, но попыток встать не предпринимала, надеясь, что тошнота и головокружение скоро отпустят. Казалось, магия буквально высосала меня до дна...

— Ну здравствуй, ведьма, - надо мной склонился Расмус, держа в руках наручники. — Ты будешь задержана по обвинению в государственной измене.

Удивление, недоверие и страх — вот что я испытала, прежде чем попыталась защититься:

— Я не замышляла измены! Я не знала о планах Темной богини, я просто хотела вернуться в свой мир, и она обещала, что вернет меня.

— Это уже не моя компетенция, — сухо ответил Расмус. - Вставай и иди сама, иначе никто с тобой церемониться не станет.

С трудом я поднялась и огляделась, надеясь отыскать среди воинов Акира.

Но Черного герцога нигде не было. Сердце сжалось от страха за любимого человека. А что, если он погиб? Как мне с этим жить?..

Взглянула на императорского советника, застегивающего на моих запястьях наручники и судорожно вздохнула. Пришло горькое понимание, что Расмус не простит мне обмана и, судя по взгляду мужчины, так и было.

Дурной сон. Вот на что было похоже всё, что случилось потом. Словно это было не со мной. Не на меня с ненавистью оглядывались воины. Не я смотрела на улицу из кареты сквозь окно с решёткой.

Не меня вели по мрачным коридорам тюрьмы. Не мои руки были скованны наручникам!

Увидев моего сопровождающего, тюремщики вытянулись по струнке.

— Господин императорский советник! — при виде нас, мужчина с длинной бородой вытянулся по струнке.

— Нужна камера, — мой спутник сделал паузу и добавил тихо. —

Поприличней.

— Как скажете, господин императорский советник! Всё сделаем в лучшем виде!

— Проводите нас.

Снова коридоры, лестница вниз, запах сырости и пота, лязг замков. Я шла и пыталась хоть немного абстрагироваться, но получалось плохо. Вернее, совсем не получалось. Беспокойство об Акире и о собственной судьбе перемешались так, что мне казалось - еще немного и я просто сойду с ума.

— Прошу!

Тюремный надзиратель распахнул передо мной дверь. Расмус оглянулся на меня, пропуская вперёд.

Мне не оставалось ничего, кроме как войти внутрь.

— Пусть стража ждёт снаружи.

— Как прикажете господин императорский советник!

Я продолжала равнодушно стоять посреди камеры, глядя в одну точку. Какая непредсказуемая штука жизнь. Вчера ты леди в красивом замке, а сегодня —

пленница в грязной тюрьме.

Услышала, как закрылась входная дверь. Расмус подошёл ко мне, снял наручники и пододвинул единственный стул. Как только я села, мужчина отошел к узкому окошку и, взглянув сквозь решетку, произнес:

— А теперь рассказывай все, без утайки и может тогда у тебя получится сохранить жизнь и выйти из этой неприятной истории с наименьшими потерями.

Расмус говорил уверенно, спокойно и непринужденно, словно речь шла о планах на вечер или погоде. Я же из всей речи услышала одно:

— Сохранить жизнь?

Мужчина внимательно посмотрел на меня и ответил:

— Государственная измена в империи считается тяжким преступлением. За него предусмотрена смертная казнь через повешение.

Я спрятала лицо в ладони, осознавая услышанное. Сердце стучало в груди.

Казнь через повешение.

Молодец, Ольга! Своей удачливостью ты пробила дно.

— Что? — всё это время императорский советник что-то говорил, но я не слышала.

— Я говорю, что в случае сотрудничества и передачи нам всей имеющейся информации, я готов буду просить Его Величество о помиловании. Да, Ольга.

Приговор может быть смягчен. Провести жизнь в стенах Храма намного лучше, чем болтаться в петле, верно?

Я медленно кивнула, понимая, что из Храма еще можно убежать, а вот с виселицы сбежать не получится.

— Я готова сотрудничать, - собственный голос показался мне чужим. В горле пересохло, губы потрескались. - Что я должна рассказать?

— Предупреждаю: процедура допроса проводится под сывороткой правды и это не самые приятные ощущения.

— Наверное, у меня нет выбора? - выдохнула я.

— Верно, у тебя его нет, — согласился мужчина.

— Я поняла.

Расмус вышел на несколько минут, чтобы распорядиться принести ещё один стул, стол и всё необходимое для допроса. Как только нужные вещи были доставлены прямо в камеру, я выпила бутылёк дурно пахнущей жидкости —

сыворотки правды, и императорский советник приступил к допросу.

В тот момент я не задавалась вопросом, почему именно он меня допрашивает, а не тюремный дознаватель. Но в глубине души была рада этому, прекрасно понимая, что тот церемониться бы не стал.