Давным-давно… – 1. Обрести себя (СИ) - Леванова Марина

— Заблудился? — вопрос прозвучал скорее утверждением.

Джим отрицательно покачала головой и попыталась протиснуться мимо. Вновь её голову зажали в огромную пятерню, как в тиски, и на этот раз даже оттолкнули.

— Э нет, здесь тебе точно нечего делать. — Джим пару раз попыталась оттолкнуть его лапищу, но тщетно. — Куда собрался, спрашиваю?

— Туда, — коротко ответила Джим и снова попыталась пробраться мимо него. Было почему‐то обидно. — Пропусти! — грозно потребовала Джим. — А то…

Гигант наклонился и почти вплотную приблизил к ней своё лицо. Поцокал языком и, одарив ароматом перегара, с издёвкой спросил:

— А то что?

— Кричать буду! — выдала вдруг Джим, сама удивляясь несуразности этой угрозы. «Спрашивается, кто за язык тянул?»

— Кричи, — довольно потребовал парень, в предвкушении складывая руки на груди.

— Арникус! — завопила Джим и снова совершила попытку прорваться.

Хозяин комнаты тут же нарисовался за спиной громилы и удивлённо воззрился на Джим.

— Что у тебя тут? — обратился он к добровольному охраннику, при этом не сводя пристального и беспокойного взгляда с Джим.

— Не знаю, какой‐то ушибленный на голову, — дурашливо улыбаясь, пьяным голосом ответил парень, — вот кричать надумал… — Он пропустил Арникуса к двери, а сам, тут же потеряв всякий интерес к происходящему, повернулся и, что‐то напевая себе под нос, направился в комнату.

Арникус шагнул к Джим, схватил за плечи и хорошенько встряхнул.

— Ты что, с ума сошла? Зачем явилась? — Быстро оглянулся по сторонам. Наклонился к самому лицу и тихо прошептал: — Между прочим, так подрывать мою репутацию с твоей стороны совсем не по‐дружески!

За его спиной раздался певучий девичий голос:

— Арникус, душка, куда ты запропастился? Ты ушёл, и всем сразу стало скучно.

У Джим невольно брови поползли на лоб, а вампир злобно сверкнул очами и жутко скривился при слове «душка». Выпрямился, ухватил Джим за ворот пиджака и вытолкнул из комнаты. Уже оказавшись за дверью, она услышала, как он зло выговаривает пьяной девице:

— Никогда больше меня так не называй!

Джим, опешив от такого обращения, стояла и глупо таращила глаза, пытаясь рассмотреть хоть что‐то в тёмном коридоре. А ещё она не имела ни малейшего представления, что теперь делать: помощь, на которую она рассчитывала, испарилась. За спиной громко хлопнула дверь, заставив её вздрогнуть. Она неуверенно сделала несколько шагов, остановилась и ещё раз изумлённо оглянулась на закрытую дверь. Всхлипнула и осела на пол. Уже не скрывая слёз, громко и горько разрыдалась.

— Арни, мне так нужна твоя помощь… — Она ещё не успела договорить, как чьи‐то сильные руки подхватили её. Джим вытерла слёзы и счастливо уставилась на тонкий профиль белокурого юноши. — Арни?! — В порыве благодарности обхватила его за шею и прижалась к груди мокрой щекой. — Ты услышал! Ты пришёл!

— Да уж, не услышишь тут! — Вампир покопался в кармане и выудил на свет тончайший носовой платок. С сомнением посмотрел на чумазое лицо Джим, на белоснежную ткань платка и всё же протянул ей. — На вот, приведи себя в порядок. И давай уже поведай, что на этот раз у тебя стряслось. — Он бережно прижал Джим к груди и быстрым шагом направился по лабиринтам тёмных коридоров, уверенно ориентируясь в темноте. Возле холла остановился. — Куда дальше? — Джим махнула рукой направо. Он тут же свернул в нужный коридор, ни на мгновение не замедлив шага и даже не сбившись с дыхания. — Рассказывай!

Она отняла платок от лица, в смятении окинула взглядом сосредоточенное лицо друга и тихо проговорила:

— Это всё Виттор, это с ним беда. Он просил не говорить брату. Сказал, что брат непременно прибьёт его или ещё хуже — отправит домой к отцу, к магам клана. Он просил вообще никому ничего не говорить, и не хочет, чтобы я помогла ему дойти до целительниц. Сказал, что всё обойдётся, потому что нет ничего страшного при такой быстрой регенерации, как у него, а это — всего лишь пустячная рана, а любые повреждения всегда быстро заживают. Но что‐то пошло не так, прошло так много времени, а рана всё не затягивается и кровь… много крови… А потом он и вовсе потерял сознание. Потом открыл глаза и стал бредить, говорил что‐то вроде «прекрасно слышать зов и бежать со всеми вместе в стае…». Там столько крови, Арни. Столько крови! — Слёзы с новой силой потоком хлынули по её щекам. — А ведь сначала всё было хорошо. Это потом он как обезумел, поводил носом, нашёл меня, увидел. В его глазах не было ни капельки разума. Он бросался, выл, драл когтями дерево, на которое я как‐то успела взобраться. Я попробовала подняться выше, но упала… а он… а потом… он прыгнул на эти штыри, там, где изгородь. Он заставил себя прыгнуть на эти штыри! Я видела, он сделал это специально!

По путаному объяснению сквозь периодические всхлипывания вампир смог понять, что у друга Джим было первое и не очень удачное превращение. Зверь вышел из повиновения и чуть не разодрал девчонку, а парень (молодец, что тут скажешь!) в последний момент смог остановить беду, сознательно бросившись на кованые штыри забора. «Стоп! — Арникус застыл на месте как вкопанный. — Кованые штыри есть только в одном месте».

— Джим, где сейчас твой друг? — очень серьёзно спросил Арникус, заглядывая ей в глаза.

Девочка дёрнулась, внимательно посмотрела на него и вдруг вспомнила, поняла. Вывернулась ужом из его рук и бегом помчалась в дальний сад.

— Я сейчас! Я притащу его сюда. Ты только подожди меня здесь. — Далеко убежать она не успела и снова оказалась на руках вампира. — Что ты делаешь? Тебе ведь нельзя! Арни, пусти!

— Прорвёмся, малыш. Мы ведь ненадолго? — Он как‐то по‐особенному посмотрел на неё. — Тем более столько лет уже прошло, обо мне уже наверняка забыли!

Они остановились возле небольшой хвойной рощицы. Парень ещё находился в сознании, но явно не горел желанием принимать помощь от кого‐либо. Казалось, он был полностью дезориентирован и никого не узнавал. Джим присела рядом и потянулась к нему, но парень зарычал и дёрнулся от неё в сторону. «Да он почти на грани! Совсем не соображает от боли». Когда Арникус наклонился, чтобы рассмотреть повреждения, Виттор посмотрел на него безумным горящим взором и впал в беспамятство.

— Плохо дело, регенерация идёт полным ходом. Вот только одна беда: что‐то попало внутрь, — Арникус многозначительно посмотрел на живот мальчишки, потом бросил взгляд в сторону забора. За ним живой изгородью рос низкорослый кустарник. — Надо вскрывать.

— То есть как вскрывать? — в голосе Джим звучал ужас.

Арникус наклонился и что‐то плеснул в рот молодому оборотню. Тот резко дёрнулся и забился в конвульсиях. На этот раз Джим даже не пыталась удержать друга, это делал сам Арни. Девочка поднялась на ноги, заломила в отчаянии руки, зажмурилась. Дальнейшее происходило как в кошмарном сне — страшно, быстро и непонятно. На изящных руках Арни вдруг отросли острые когти. Он молниеносно полосонул ими по краям медленно затягивающейся раны. Довольно проурчал, когда обнаружил причину боли и воспаления. Что‐то вытащил, снова плеснул жидкостью из пузырька, но уже на края пореза и, наклонившись к самому уху бессознательного парня, начал шептать простейший заговор на исцеление. Лицо больного моментально расслабилось. Джим теперь уже не старалась закрывать глаза, робко подошла ближе и присела рядом с ними. Всмотрелась в лицо Виттора и подняла умоляющий взор на вампира:

— Арни, он что, умирает?

— Нет, — ответил Арникус, удивляясь такому её предположению, — теперь уже не умирает.

При этих словах Виттор вдруг открыл глаза; быстрый взгляд в сторону Джим, затем на Арни. Дёрнулся в сторону от его рук и нахмурился. Не глядя на Джим, тихо проговорил:

— Кроме него, конечно, ты больше никого не смог найти?

Джим бросилась ему на шею, заливая слезами остатки разорванной грязной рубашки. «И когда он только успел её надеть?»

— Да тише ты! — Виттор с усилием отцепил её руки от своей шеи и отодвинулся как можно дальше. — Больно же! — Подозрительно покосился в сторону вампира и обратился уже к нему: — Надеюсь, ты меня своей кровью не поил?! — он выкатил глаза, ужасаясь своему предположению.