Татия Суботина - Ради тебя
– Какой н-необходимости?
– Жертвоприношения предкам, например, – скучающим тоном ответил он, поправив узел галстука.
Риту начало трясти. Мужчина, за которым она больше года бегала, оказался психом с маниакальными наклонностями. О Боже, Брагин-Брагин! И почему, как только им удалось наладить между собой мосты, закрутилась вся эта хрень?
А может, Федор был таким ласковым из-за тайного умысла?
Допустив подобную мысль, Рита вздрогнула.
Он обхаживал ее, чтобы потом разомлевшую и готовую на все, заколоть как барашка? Может, у него и жертвенный алтарь в подвале?
– Ф-федор тоже занимается подобным? – выдавила она, испугавшись даже собственного искаженного страхом голоса.
– Думаю, это тебе стоит спросить у него лично, – уверенно сказал мужчина. – Как раз и возможность подходящая.
Рита забеспокоилась, проследив за взглядом Адисы. Сначала в дверном проеме появилась мощная фигура, а когда мужчина поднял голову и встретился с Ритой взглядом, она не смогла удержаться и вздрогнула.
Брагин был напряжен. Это было хорошо заметно, стоило только взглянуть на ожесточившуюся линию рта и нахмуренные брови.
– Все в порядке? – бросил Федор.
Один взгляд в его глаза – и она поняла, что сейчас не время для всякого рода экспериментальных вопросов. Подобная неуравновешенность в Брагине была не только в новинку, но и определенно плохим знаком.
– Оставлю вас наедине, – сказал Адиса, нетерпеливо направившись обратно в гостиную.
Брагин подошел ближе. Его грудь при дыхании почти соприкасалась с ее. И эти простые движения не могли не волновать.
– Как ты? – требовательно спросил он.
Рита все еще чувствовала отголоски горячих ласк на своей коже, и томное вожделение почти вынырнуло на поверхность, если бы сейчас эти ласки не казались ей метками зверя.
Брагин положил ладонь на плечо Риты и легонько сжал, вглядываясь в глаза.
От этого движения ее ноги стали мягкими, будто ватными, коленки подогнулись, и она начала медленно сползать по стенке. Перед глазами промелькнули будущие сценарии, один ужаснее другого, единственно одинаковым финалом было ее жертвоприношение в подвале ведущего хирурга местной больницы.
– Не хочу быть барашком, – тихо промямлила она, теряя самообладание. – Не убивай меня…
– Что?!
Чем ближе Федор склонялся к ее лицу, тем ощутимее была паника, которая подступила к горлу Риты. Не хватало воздуха. Он тянулся как желатин, заставляя напрягаться при каждом вдохе.
– Не убивай меня, – повторно выдохнула она, пока силы окончательно не покинули тело.
Брагин подхватил Риту, удерживая от падения. На его лице отразилось смятение и беспокойство.
– У тебя наверняка жар, – пробормотал он, серьезным взглядом блуждая по ее лицу, будто именно там находились все подтверждения его теорий.
Федор поднес ладонь к ее щеке, и Рита дернулась в объятьях, пытаясь избежать прямого прикосновения. Сердце грохотало, как безумное. От переизбытка информации голова раскалывалась, словно готова была взорваться в любую минуту.
Господи! Она еще никогда одновременно до невозможности так не хотела мужчину, впадая от одного его взгляда в трепетный ужас! Определенно никогда прежде…
– Да что с тобой такое? – нахмурился Брагин. – С чего ты вдруг вздрагиваешь от каждого моего прикосновения? Я тебе стал противен? Когда только успел: по пути в коридор или во время твоих недавних откровений с негром? Захотелось экзотики?
– Ты жнец!
Его глаза вспыхнули.
– Допустим. И что с того?
– Роль очередного барашка, которого ты приведешь на заклание, мне не по душе, – устало призналась Рита. Вся эта нелепая ситуация и страх, что все еще сковывал грудь, вконец вымотали ее.
Кровь отхлынула от его лица. Брагин резко выпустил Риту. Лишенная его опоры, она неловко села на задницу, успев только ойкнуть от неожиданности и болезненной вспышки, что тут же обожгла ягодицы и поясницу.
Федор запустил пальцы в волосы и сделал несколько нервных шагов назад:
– Проклятье. И почему все бабы такие дуры?!
Рита вытаращила глаза.
– Во-первых, если я жнец, это совершенно не означает, что я живу по их правилам и законам. А во-вторых, для жертвоприношений луна не подходящая. На убыль пошла, ночная зараза, – Брагин перестал вышагивать, развернулся и молниеносно подскочил к Рите. – И вообще, какого черта я должен тебе отчет давать?! Ты вообще мне кто?!
Она захлопнула рот и нахмурилась.
И, правда, кто она такая, чтобы выставлять Брагину какие-либо претензии? Сотрудница? Подчиненная? Девочка на ночь?
– Ты совершенно растеряла свои навыки, Рита, – с грустью подумалось ей. – Стоило мужику чуток погреть тебя в постели, и ты со стервы превратилась в обыкновенную вафлю. Где твоя гордость? А мозги?
– Ч-черт, – потерла подбородок она, медленно поднимаясь на ноги. – Давай замнем, а? Сделаем вид, что ничего этого, – Рита развела руками в неопределенном жесте, – и не было вообще.
Глаза Федора расширились в изумлении, будто его только что наотмашь ударили по лицу.
Рита отвела взгляд:
– Дай мне пять минут.
Она оправила рубашку и направилась к подножью лестницы.
– Как круто ты придумала! – Брагин настиг ее почти сразу и сжал запястья, разворачивая лицом к себе. – Сбегать от меня – любимое твое занятие?
– Я не понимаю…
– Да что ты, Ритусик?! Правда? Не стоит строить из себя ту, кем не являешься. Я вижу тебя насквозь, – зло выплюнул он.
Рита попыталась высвободиться из рук Федора, но это ничего толком не дало, его захват был слишком крепким.
– Пусти, – сказала она. – Я хочу уехать домой!
– Никуда ты не поедешь! У тебя постельный режим! – заявил он.
– Жнец хренов!
– Ты остаешься.
– Не смей мне приказывать! – Рита дернулась в еще одной попытке освободить руки. – Мне больно!
Федор с мимолетным изумлением посмотрел на свои пальцы, крепко сжимающие запястья Риты и немного ослабил хватку.
– Не рассчитал, – нахмурился он. – Убивать я тебя не собираюсь. И калечить тоже. Хотя, если будешь и дальше так выпендриваться…
Прежде, чем Рита успела открыть рот для вопроса, что уже сидел на языке, Брагин продолжил.
– Я жнец только по праву рождения, сила клана в моей крови, но я не пользуюсь ей и не соблюдаю никаких традиций. – Федор криво усмехнулся. – В жертвоприношениях замечен не был.
– Тогда откуда «эти», – Рита кивком указала в сторону гостиной, – узнали, что ты жнец? Или оно на лбу написано?
Господи, как же ей хотелось, чтобы у Брагина было достойное оправдание, которое смогло бы заглушить все ее тревоги и страхи на корню! С другой стороны в Рите засела болезненная потребность уличить Федора хоть в чем-то постыдном, стряхнуть с него маску идеальности, а потом больно уколоть найденным недостатком.
