Лорен Донер - Номера: 140 (Скорбящий)
— Здесь так чисто и красиво. Дома расположены дальше друг от друга, в отличие от района, где живёт Пол.
— Мы гордимся нашими домами и их внешним видом, — свернув с проезжей части, Морн припарковался на подъездной дорожке. — Это дома Видов. Пол живёт в человеческом доме. Есть различные дома. Первоначально Хоумленд был задуман, как военная база. Когда мы были освобождены, здесь ещё шло строительство, поэтому мы смогли перепроектировать здания для нашего комфорта. Я слышал, что эти дома были построены для командных должностей и высокопоставленных военнослужащих. Пол живёт в районе, предназначенном для рядовых служащих с семьями. Общежития были перепроектированы в несколько квартир, обеспечивающих каждому уединение, вместо больших помещений для размещения нас вместе.
— Я не знала этого. Не могу поверить, что правительство предоставило это место ОНВ.
— У него были на то причины, — Морн открыл дверь и обошёл автомобиль, чтобы помочь девушке выйти.
— Что за причины? Или об этом нельзя говорить? Мне просто любопытно.
Мужчина пристально смотрел на Дану.
— Это конфиденциальная информация, но не засекреченная. Тебе я скажу. Потому что знаю, ты ни с кем не станешь делиться нашими тайнами. Не подозревая о нашем существовании, правительство финансировало «Мерсил». Если эта информация будет обнародована, то вызовет слишком много шумихи. Вероятно, вашим людям очень не понравится, что их налоги пошли на наше создание и дальнейшее содержание в неволи. Президент принёс извинения и отдал нам Хоумленд.
Дана внутренне содрогнулась. Подобного рода информация вызвала бы кровавую бойню в прессе.
— Так это была взятка.
Вид пожал плечами.
— Мы были благодарны. У нас есть дом и нет надобности жить среди людей. Мне рассказали, что поначалу, когда представителей Видов только освободили, люди были этим напуганы, и если бы нас разделили, это стало бы крайне опасно для нас. Первых освобождённых люди размещали в отдалённых и хорошо охраняемых местах, где уже с каждым в отдельности работали психологи, и учили жить за пределами «Мерсил». Джастис стал во главе нас и вёл переговоры с президентом о Хоумленде. Давай зайдём внутрь и посмотрим на наш дом, а за едой и сумками я вернусь через пару минут.
Дана заметила, что Морн использовал слово «наш», но не стала это комментировать.
— А ничего, что мы оставим здесь вещи? — она огляделась вокруг, но не увидела никого на тротуарах или на улице. — И ты оставил ключи в замке зажигания.
— Виды не станут красть друг у друга. У нас нет преступности, — Морн взял девушку за руку, ведя к входной двери. Открыв её, он позволил Дане войти первой.
Девушка по достоинству оценила новую обстановку. Всё было оформлено со вкусом, в песчано-коричневых мягких тонах, с оттенками кремового и светло-красного цвета. Гостиная оказалась большой, со сводчатым потолком. Обеденный зал прилегал с левой стороны, и сквозь широкую арку Дана могла увидеть кухню.
— Тебе нравится?
— Да.
Похоже, мужчина только сейчас расслабился.
— Хорошо. Давай посмотрим на остальное.
Ей нравилось, что когда они вошли в кухню, Морн продолжал держать её за руку. Он замер, она — тоже, подстраиваясь под него.
— Мило.
— В кладовой, холодильнике и морозилке есть еда. Служба снабжения будет предоставлять всё необходимое для ванной комнаты и забирать бельё в стирку.
— Они занимаются этим?
Морн кивнул.
— Каждый дом полностью меблирован и готов для проживания. У нас нет возможности делать покупки привычным для людей способом. Мы составляем список необходимого для службы снабжения, и на следующий день нам это привозят, или можно самостоятельно заехать к ним и забрать.
— И продукты не покупаете?
Он покачал головой.
— У нас нет продуктового магазина. Наша служба снабжения занимается поставками извне ежедневно.
— Здорово, что дома уже готовы к заселению.
— Это гораздо практичнее. Нам так нравится.
— Кому бы не понравилось? — усмехнулась Дана.
Вдвоём они прошлись по коридору, заглянув в обе спальни. Морн завёл Дану в большую из них и, остановившись, пристально взглянул на девушку.
— Это будет наша спальня, если ты согласишься переехать ко мне.
— Никакого давления, помнишь?
— Здесь довольно симпатично, правда? Я сегодня достаточно много времени провёл в размышлениях. Ты говорила, что твой мужчина купил дом вашей мечты. Если ты переедешь ко мне, то мы вынуждены будем жить в Хоумленде.
Мрачное выражение на лице мужчины заставило Дану пожалеть о своих словах.
— Очень мило, и я смогла бы жить здесь, если между нами всё окажется настолько серьёзно.
— Я хочу, чтобы у меня была возможность заботиться о тебе так же, как это делал твой муж.
Дану тронуло то, как сильно Морн беспокоится о ней.
— Сказать тебе кое-что по секрету?
— Да, пожалуйста.
— На самом деле у нас не было особой возможности насладиться домом. У отца Томми случился обширный сердечный инфаркт, и он умер практически сразу после того, как мы получили дипломы об окончании средней школы. Томми планировал пойти в колледж. Мы оба планировали. Но вместо этого нам пришлось принять на себя управление компанией и быстро вникать в дела. Томми нужна была моя помощь, вот почему я так хорошо разбираюсь в офисной работе. Мы спешно поженились и купили дом, но несколько первых лет толком в нём и не жили. Когда мой муж уже мог справляться с делами самостоятельно, я поступила в школу медсестёр. До того, как Томми диагностировали рак, наша жизнь была довольно напряжённой. Перед повторным курсом химиотерапии муж был вынужден продать бизнес и перенести операцию. Этот период был для него очень сложным. Рак прогрессировал, поэтому и лечили его соответствующе. Было тяжело, — призналась Дана.
Морн отпустил её руку, обнял за талию и, подведя к кровати, сел вместе с ней.
— Мне жаль.
— Я рассказала об этом только потому, что далеко не все мои воспоминания счастливые. Наши мечты с Томми умерли вместе с ним.
Морн удивил девушку, когда вдруг поднял её на руки и посадил к себе на колени. Замешкавшись лишь на мгновение, она обвила руками его шею. Морн и Дана уставились друг на друга.
— У меня не бывает простуды. У нас по-настоящему хороший иммунитет, и Виды лишены каких-либо наследственных заболеваний. «Мерсил» удалось исключить их, когда создавали нашу ДНК… нас. Ни у одного из Видов никогда не было рака.
Увидев слёзы в глазах Даны, Морн сразу же пожалел о своих словах.
— Мне очень жаль. Я не собирался причинять тебе боль. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь беспокоилась об этом. Я не заболею так, как твоя пара.
