Юлия Прокопюк - Наши дождливые дни
Настя посмотрела на часы. Она ждала уже 15 минут, чувствуя, как холод пробирается под одежду. Она вытащила руки из карманов и подула на них. Неожиданно что-то горячее коснулось ее руки. Девушка обернулась, и увидела Андрея, протягивающего ей стаканчик с горячим чаем.
— Спасибо, — она с благодарностью сделала несколько глотков.
— Ждешь кого-то? — спросил парень.
— Да, ой, а вот и они, — Кирин увидел приближающихся Аню, Макса и Сергея. С еще одной девушкой он знаком не был. Они несли несколько больших плакатов, свернутых в трубку и завернутых в целлофан.
— Какими судьбами? — с довольной ухмылкой поинтересовался Макс.
— Мы случайно встретились, но ты можешь нам помочь, если хочешь, — предложила Настя Андрею.
— Угу, — согласился Андрей.
— Лада придет? — прошептала Настя на ухо Ане, но девушка только пожала плечами.
— Он ей звонил.
* * *Когда они прибыли на место, снег прекратился. День медленно стремился к завершению, уступая место сумеркам, и окна больницы были ярко освещены.
— Его палата там, на втором этаже, — показал Сергей, — нам понадобится этот рекламный щит. Мы полезем наверх, а вы распутайте нити.
После нескольких неудачных попыток, Андрей и Макс закрепили плакаты наверху так, чтобы их можно было гармошкой стянуть друг за другом. Яркий фонарь вспыхнул над щитом.
— Пора и удачи, — подтолкнула Мила Сергея.
— Спасибо, — произнес парень и глубоко вдохнул, набираясь уверенности. Немного сгорбившись, словно на его плечах была тяжелая ноша, он направился к центральному входу.
— Я не знала, что в нем столько боли, — вдруг произнесла Настя. Она стояла за спиной Андрея и почувствовала, как он сжал ее пальцы, корпусом закрывая свой жест от других. Их пальцы переплелись.
* * *Сергей поднялся в палату. Его отец не спал и удивился позднему визиту. Ничего не говоря, Сергей подошел к кровати и поднял спинку так, чтобы отец мог сесть. За окном потемнело. Парень раздвинул жалюзи, открывая вид на рекламный щит, и махнул рукой. Внизу Мила потянула за нить, растягивая первый плакат. Это оказалась большая фотография улыбающегося мужчины со спящим ребенком на руках. Над их головами виднелась надпись: «Таким я увидел тебя впервые». На втором плакате была фотография этого же мужчины, но ребенок был уже постарше. Здесь надпись гласила: «Таким я тебя узнал». Следующее фото показывало счастливого мальчишку в футбольной форме и рядом того же мужчину, со свистком в руках. Мужчина согнул пальцы, показывая, что все отлично. Над их головами на фоне голубого неба было написано: «Таким я тебя помню». На последнем плакате с надписью «Таким я хочу запомнить тебя навсегда» все тот же мужчина широко улыбался, обнимая взрослого сына и подрастающую дочь. Сергей закрыл жалюзи и повернулся к отцу. Из глаз мужчины катились слезы.
— Я был дураком, да? Прости.
* * *Андрей и Макс сорвали последний плакат и закрутили его в трубку вместе с остальными. Из-за угла здания показался тонкий свет фонарика. С криком «Что вы там делаете?» охранник направился в их сторону. Не сговариваясь, словно по команде, все побежали вниз по улице, прихватив с собой плакаты. Андрей потянул за собой Настю. За поворотом, девушка не удержалась на ногах на льду и упала. Андрей, не отпуская ее руки, приземлился рядом. Остальные остановились.
— И зачем мы побежали? — вдруг спросил Макс, помогая им подняться.
— Не знаю, защитный рефлекс? — произнес Андрей, и все расхохотались.
Глава 17
Настя собрала осколки и завернула их в старый лист бумаги. Ним, расстроенный произошедшим, с грустным видом сжимал Мышу. Девушка положила своеобразный конверт с сюрпризом у порога и подошла к ребенку.
— Все хорошо, не расстраивайся, — она ласково погладила мальчика по голове. Он вздохнул и прижался к девушке.
— Что хорошего? Жратвы все меньше, а он еще и тарелки бьет, — Виктор сверкнул глазами на Нима.
— Оставь его, такое бывает, — вступилась за мальчика Кира.
— Ну-ну. Здесь даже охотиться не на кого. Заехали черти куда. Где мы сейчас вообще? — Виктор посмотрел на Настю, затем перевел взгляд на Киру, — может, все ему отдашь? У нас же их много!
Виктор направился к двери. Оказавшись возле Киры, он оттолкнул ее плечом, и прошел мимо.
— Эй! — позвал его Алекс.
— Опять защищаешь свою маленькую подружку? — Виктор развернулся и злобно посмотрел на Алекса.
— Придурок, — прошептала Кира, потирая свое плечо.
* * *Виктор вернулся, когда стемнело. Он, молча, прошел в угол комнаты и расстелил одеяло. Соня попыталась с ним заговорить, но он проигнорировал ее слова, с головой завернувшись в одеяло. Женщина немного постояла возле него, затем пожала плечами и отошла. Вскоре и остальные улеглись спать, оставив Андрея и Настю за столом одних. Свет лампы тускло освещал комнату, отражаясь на фотографиях в руках Андрея. Настя сидела напротив него и наклонившись вперед, тоже внимательно рассматривала их.
— Та девушка, в прошлом, какая она была? — вдруг спросила Настя.
— Хм. ты… то есть она, была настоящей. Искренней. Она, как и ты, заступилась бы за Нима. Знаешь, каждая встреча с ней была, словно возвращением домой, в котором тебя всегда ждут, — Андрей отложил фотографию и посмотрел на девушку, — Она почти стала любовью всей моей жизни.
— Почти? — в тусклом освещении глаза девушки казались черными. Темные круги усталости под глазами, придавали ее лицу грустное выражение.
— Я предал ее. Предал то, что у нас могло бы быть, ради собственной выгоды.
— Теперь жалеешь об этом?
— Жалею, хотя возможно мой выбор был правильным, — задумчиво произнес парень, мысленно поставив все на чашу весов.
В темноте кто-то зашевелился под одеялом, затем сел. Разговор за столом разбудил Марка и сейчас он пытался понять причину пробуждения. Оглядев комнату, он поднялся и подошел к Насте.
— Ты чего не спишь? — Марк взял девушку за руку и развернул к себе. — Пойдем.
Девушка бросила взгляд на Андрея и поднялась. Кирин проводил их взглядом, заметив, что Марк крепко держит ее за руку. «Это должна была быть моя рука», — с грустью подумал Андрей.
* * *Утренние сборы были как близнец похожи на предыдущие дни. После завтрака вещи были загружены в машины, и они двинулись дальше. У Андрея появилось чувство, что они не переставали ехать и эти ночные остановки были лишь сном, словно их несло в небытие. Пейзаж за окном начал быстро меняться, как будто у художника закончились цветные краски. Оазис сочной зелени сменился уже непривычной для глаза серостью. Солнце раскалило оголенные камни. Жар поднимался вверх и, несмотря на большую скорость, складывалось впечатление, что они едут не по дороге, а по раскаленному железу.
