Маруся Карасева - Долго и счастливо
- Если ты меня не отпустишь, я скажу, что ты пытался меня изнасиловать. Мои соотечественники будут просто счастливы отомстить мировому империализму в твоем лице, - она мило улыбнулась, чувствуя, как разжимаются пальцы Ронана. - Вот так-то лучше. Иди, мальчик, играй со всеми в "Лост".
Тот хмыкнул как ни в чем ни бывало.
- Терпеть не могу "Лост". Ладно, - Ронан вздохнул и снова взъерошил волосы. - Раз уж ты такая упрямая, я, так уж и быть, пойду с тобой.
- Еще чего!
- Да ладно тебе, не возражай, - он пожал плечами и послал Васе свою самую обаятельную улыбку. - Вдвоем не так страшно. Так что стой здесь, а я пойду раздобуду нам фонарики или факел.
С этими словами он обернулся и зашагал в сторону лагеря.
- Никуда не уходи!
Вася упрямо дернула плечом, однако осталась стоять на месте. В конце концов, Ронан был прав: вдвоем идти неизвестно куда было все-таки менее опасно, чем в одиночку.
5
Демоны всегда приходили к Васе в темноте. При свете дня она еще как-то с ними справлялась, загоняя на задворки памяти, но стоило стемнеть, и Вася снова вспоминала вещи, о которых предпочла бы забыть.
Шагая вслед за Ронаном и Келли, поймавшей брата и буквально навязавшейся с ними в дорогу, Василиса поймала себя на том, что снова думает о Сандере. Нет, не так -- о Сандере и Софии. Когда она впервые увидела их вместе, то, помнится, была совершенно уверена, что между ними что-то есть -- причем нечто большее, чем родственная связь. По тому, как София смотрела на брата, ловя каждый его жест и впитывая каждое слово, было ясно: она давно и беззаветно влюблена в того, кто не вправе ответить ей тем же. Это потом уже Василиса узнала о проклятии обращения, и о том, что София на самом деле не была связана с Сандером кровными узами, - первое впечатление все равно осталось неизменным: она его любила, а он предпочитал делать вид, что ничего не происходит. Что из этого в итоге получилось, Василиса видела - тогда в отеле, по телевизору. Она не знала, каким образом София способствовала тому, что Сандер лишился своего поста, однако была уверена в одном: отнесись ее бывший любовник к чувствам Софии более внимательно, всей этой трагедии могло и не случиться.
Почему ей все это вспомнилось именно сейчас? Потому, что глядя на Ронана и Келли, она ощущала продолжительный эффект дежа-вю.
- Зачем мы поперлись в лес на ночь глядя? - спрашивала Келли, забегая вперед и глядя на брата большими круглыми глазами. - Почему не подождали до утра?
Ронан посветил фонариком перед собой, с трудом протискиваясь между тесно стоящими деревьями.
- Потому, что если на том конце леса есть что-то интересное, мы увидим это первыми.
Келли сердито фыркнула.
- Если дойдем! А что, если здесь водятся хищники? Или племя людоедов?
- Нет здесь никаких людоедов, - подала голос Василиса.
Келли бросила на нее уничижительный взгляд.
- Тебе-то откуда знать?
Вася пожала плечами, и Келли снова отвернулась, бормоча в ее адрес нечто неясное, но явно нелицеприятное. Никогда не стоит становиться на пути влюбленных сестер, подумалось Василисе. Хватит, у нее уже есть опыт. В глазах вдруг защипало, и Вася быстро смахнула слезу. Ей бы следовало подумать о том, как беспокоятся родители, но вместо этого она не могла выбросить из головы мужчину, который обошелся с ней как последний свин. Сандер -- чудовище, напомнила она себе. Убийца, сознательно истребляющий ее вид.
Крайне некстати ей вдруг вспомнилось, каким мирным бывало лицо этого ужасного, ужасного монстра во сне - морщинка между широких бровей разглаживалась, сомкнутые ресницы бросали на щеки темную тень, а очертания губ становились мягче.
- И долго ты так будешь смотреть? - улыбнувшись в ее воспоминаниях, он открыл удивительно ясные со сна глаза и притянул ее ближе. - Мне от этого не по себе.
- Думаешь, я могу убить тебя, пока ты спишь?
Уголки красивых губ приподнялись в улыбке.
- Вряд ли. Я слышу, что происходит вокруг. Например, как ты надо мной сопишь.
Его кожа под ее щекой была прохладной, точно мрамор.
- Тебе снялся сны? - спросила Василиса.
- Иногда.
- И что ты видишь?
- Небо. И солнце. И высокую траву вокруг, - Сандер коснулся губами ее лба. - Я лежу на земле и смотрю вверх, пока не становится больно глазам. И я слышу, как у меня бьется сердце, и ощущаю, как воздух наполняет легкие. Я чувствую, что живу.
Василиса улыбнулась, игнорируя горечь признания.
- Вот поэтому я никогда не хочу становиться вампиром, - беззаботно фыркнула она.
Сандер пропустил ее волосы сквозь пальцы, и золотистые пряди упали ему на грудь, словно колосья, налитые спелостью зерен.
- Хорошо, - мягко сказал он. - Это здорово, что у тебя есть выбор.
Из плена воспоминаний Василису вырвал резкий возглас.
- Что это? Смотрите, вон там!
Вася прибавила шаг, попутно отмечая, что у Келли все-таки поразительно противный голос.
- О боже, я глазам своим не верю! - не унималась та. - Мы спасены! Слава Богу! Ронан, Ронан, скажи мне, что ты тоже это видишь?.. Кстати, а где твоя новая подружка?
- Василиса, - любезно подсказала она, подходя. - Можно просто Вася.
Келли посмотрела сквозь нее, игнорируя протянутую для рукопожатия руку.
- Да без разницы, - пробормотала она, отворачиваясь.
Вася перевела взгляд туда, куда смотрели ее спутники, и замерла. То, что предстало ее глазам, было совершенно невероятно.
- Двести пять, - сказал Ронан потрясенно, поворачиваясь к ней. - Ровно двести пять, я посчитал. Где мы, черт возьми, и что же такое здесь творится?!
6
Телефон Бориса завибрировал в тот самый момент, когда шасси самолетика коснулись взлетной полосы. Покосившись на источник звука, вампир вырулил на широкую дорогу, ожидая, пока самолет остановится. Все это время телефон гудел не переставая, пока Сандер не поднял маленький черный аппаратик и молча не всунул его своему спутнику между плечом и ухом.
- Спасибо, Александр Михайлович, - сказал Борис. - Алло?.. Постойте, помедленней... Вон оно что... Ага, ага... И где же?.. Так, поподробней... Конечно, сейчас буду... Никого не пускайте, пока не приеду, все понятно?.. Ну ладно, отбой.
Остановив самолет, Борис осторожно закрыл телефон и положил его на приборную панель так аккуратно, точно тот был стеклянным. Ощутив повисшее в воздухе напряжение, Сандер повернулся к нему. Лицо пилота было каменно-серьезным и словно вдруг состарившимся. И снова Сандер ощутил в груди болезненный фантомный укол.
