Франциска Вудворт - Осторожно! Муж – волшебник, или Любовь без правил
– Закатай рукава, разуйся, сними чулки и чепец, – распорядился аттан и отвернулся, забормотав что-то нараспев на незнакомом языке и водя по краю чаши ножом.
Выполнив требуемое, я замерла.
– Закрой глаза, – последовал следующий приказ, и я подчинилась. Понятия не имела, что он делает, но готова была на все, чтобы избавиться от рабского ошейника.
Когда он коснулся чем-то моего лица, я вздрогнула, но глаз не открыла. Аттан рисовал какие-то знаки на моих глазах, губах, ушах, непрестанно произнося непонятные слова, потом перешел к рукам и ступням. Равномерный ритм речи вводил меня в нечто вроде транса. Несмотря на происходящее, страха я не испытывала. Лишь в самом начале мелькнула мысль, что это немного напоминает ритуал, который провел Влад в Индии.
«Уж не собирается ли он сделать меня своей женой?» – мелькнула шальная мысль, но тут же и пропала. Аттан знал, что я замужем, мы не в храме, да и как сильно нужно льстить себе, чтобы хоть на мгновение предположить подобное.
Подозреваю, что знаки он выводил ножом, но не резал, так как боли не было, лишь странное зудящее чувство. Я ощущала каждый сантиметр тела, где он меня коснулся. С каждым его словом мои конечности наливались тяжестью, и даже пожелай я открыть глаза, была бы не в силах поднять ставшие свинцовыми веки. Мысли текли лениво, да и все мое сознание погружалось как в вату. В себя пришла лишь тогда, когда почувствовала сильное жжение на запястьях. Боль заставила меня очнуться и распахнуть глаза.
Первое, что увидела – темно-серые глаза хозяина дома. Мужчина молча стоял напротив меня и выглядел изможденным. Как бы там ни было, его состояние меня мало заботило. Перевела взгляд на запястья и потеряла дар речи – на них проступила вязь татуировок. Я узнала герб аттана, его имя и еще какие-то знаки. Это меня так пометили?!
Воспользовавшись моим замешательством, мужчина потянулся к моей шее, и я услышала глухой щелчок. Вместе с половинками рабского ошейника он отступил и прислонился бедром к столу. Только сейчас я увидела, что стояли мы в очерченном кровью круге.
– Что это?! – требовательно спросила я, показывая ему свои руки.
– Мой знак, – кратко ответил он.
– Вы сняли ошейник, чтобы надеть кандалы?! Вы же сказали, что я не буду рабыней! – чуть ли не вскричала я, чувствуя себя обманутой.
– Ты не рабыня. Но не думала же ты, что я тебя отпущу?
К сожалению, именно так я и думала и почувствовала себя последней дурочкой, что поверила ему.
– Что вы сделали? Кто я теперь? – глухо спросила его.
– Моя Тень.
– Кто?! – Мне показалось, что я ослышалась.
– Моя Тень, мой голос, мои уши, – устало ответил он, бросая остатки ошейника на стол. – Моя собственность, но для других равная мне по положению.
Что-то у меня от всего этого ум за разум начал заходить, а он продолжил:
– Можешь переселиться в гостевые покои напротив моих. Иди отдыхай. Завтра мы поедем в город и займемся твоим гардеробом.
– И это все, что вы мне скажете? Иди отдыхай?! Сделали со мной непонятно что и решили успокоить покупкой тряпок? – Я буквально задыхалась от бешенства. Нервы сдали, я пребывала на грани истерики.
– Я все сказал и на долгие объяснения не настроен, – ледяным тоном повелительно отрезал аттан. – Ты забываешься и плохо слушаешь! Это для других ты равна мне по положению, а для меня – собственность.
– Ублюдок! – прошипела я.
– Завтра возьмем в дорогу родословную рода. Будешь изучать, чтобы не оставалось сомнений в моем происхождении, – ядовито ответил он. – Можешь идти!
Сжав кулаки и борясь с желанием ему врезать, я резко развернулась и покинула библиотеку, не отказав себе в удовольствии от души хлопнуть дверью.
* * *Как только за девушкой захлопнулась дверь, он устало присел прямо на стол. Ритуал потребовал от него всех сил, и сейчас мужчина чувствовал себя беспомощным, как младенец. Никогда еще Первый советник Ингурской империи не ощущал себя так мерзко. Он спустил ей дерзость, заглушая голос совести.
«Иного выхода не было», – сказал себе, понимая, что сделал то, что должен был. Сыграл на ее желании обрести свободу, ведь воспротивься она, и ритуал был бы невозможен. Нельзя против воли брать кровь, да и протестуй она в душе, ритуал прошел бы впустую.
Попалась птичка. Теперь никто не сможет оспорить его права на нее, даже мифический муж, кем бы он ни был. Он понимал, что она возненавидит его, узнав правду, и собирался выдавать информацию дозированно, постепенно приручая и усмиряя.
Понятия не имел, какому чуду обязан ее появлению, но упустить из своих рук не мог. Где она жила все время? Откуда взялась? Благородной дамой она быть не могла, несмотря на самоуверенность и гордость, не то воспитание, но и не простолюдинка. В некоторых вопросах девушка была сущим ребенком. На магию реагировала странно. Страха он ни разу не заметил, лишь изумление и восхищение.
С ней были связаны одни странности, начиная от ее поведения и заканчивая местом обнаружения. Специально узнавал, но границу не пересекала ни одна похожая на нее девушка, и как она оказалась на пустоши, одна, с такими повреждениями, оставалось неясным. Правда, подозрения были. При перемещении порталом, если что-то шло не так, могло выбросить вблизи разлома. Он был аномалией и притягивал к себе. Только тогда персона ее мужа вызывала еще больше вопросов.
По крупицам собирал информацию, которую девушка говорила о себе, и был склонен верить, что она путешествовала именно с мужем и ребенком. Но какой мужчина подвергнет свою жену и дитя такому путешествию сразу же после родов?
Вопросы, вопросы… одни лишь догадки и предположения.
* * *Из библиотеки выскочила как ошпаренная. Я была в панике из-за того, что не понимала, что он со мной сделал, но чувство было такое, как будто надо мной надругались. Корила себя за доверчивость и наивность. Почему как дурочка позволила ему взять свою кровь и разрисовать тело?
Испугавшись, что теперь и на лице у меня такая же роспись, я его в страхе ощупала. Потом сообразила приподнять подол платья, ведь ноги он тоже разрисовывал. К счастью, кожа на ступнях была чиста, и меня немного отпустило. Только в этот момент заметила, что выбежала из библиотеки босиком и без чулок, да и голова у меня не покрыта. Замерла, не зная, куда теперь идти в таком виде, и решила направиться к Агате. Ведь ей нужно сообщить, что меня переселили в гостевые покои, и, может, хоть она мне что-то объяснит.
К счастью, с экономкой я повстречалась на лестнице, когда спускалась вниз.
– Вика?! Что за вид? Что с тобой случилось? – ахнула она.
– Скажите, что это значит? – жалобно всхлипнула я, показывая ей запястья, как-то враз растеряв все свое присутствие духа.
