Однажды суровой зимой (СИ) - Михалева Елена

— Отец, все хорошо, — он обнял родителя в ответ. — Все позади, — он сделал короткую паузу. — Благодаря Эстлин Авершам.

Вендал взглянул на чародейку. Но та была занята тем, что обнимала подошедшую сестру, и не смотрела в их сторону. Малисса, видимо, решила, что пришло время воссоединения родственников.

— О, будь уверен, сын, твоя спасительница получит достойную награду. — с улыбкой заверил король.

Эстлин мягко отстранила ньяли и коротко кивнула Орису Винграйну.

— Спасибо, ваше величество. Вы очень любезны.

Она упорно старалась не встречаться с Вендалом глазами, чтобы случайно не выдать их связи, но невольно сравнила принца с отцом. Оба высокие и крепкие. Оба темноволосые. Лишь в волосах короля видны частые серебряные нити. Несмотря на возраст, Орис был хорошо сложен и выглядел намного лучше прочих правителей, которые предпочитали проводить годы царствования за едой в покое и неге. Орис Винграйн себе такого не позволял. В его холодных серых глазах читалась непреклонная воля. Этот взгляд Эстлин помнила еще с Эдвермора. Кажется, Орис почти не постарел за десять лет.

— Завтра вечером мы устроим большой праздник по случаю возвращения принца Вендала. Задержитесь, друзья мои, — с улыбкой попросил король Кархолла.

Эстлин открыла было рот, чтобы сказать, что ее ждут очень важные дела, которые не терпят отлагательств. Но Малисса опередила ее.

— Огромное спасибо, ваше величество. Мы будем счастливы разделить с вами праздник, — радостно согласилась она за всех нефилимов.

— И посмотреть на суд магистра, если вы не против, — добавил Кердас, скрестив руки на груди.

— Я бы тоже не отказался своими глазами увидеть, как этот гад получит по заслугам, — кивнул Далейн.

— Конечно, — согласился Орис Винграйн. — Оставайтесь. Суд будет завтра утром.

Правитель Кархолла вновь обратился к сыну. Положил ему руки на плечи.

— Дай-ка посмотрю на тебя, — он чуть отстранился и заметил, — А ты выглядишь не так плохо, как я ожидал. Чисто одет. И довольно бодр для человека, который столько пережил.

— Я был в надежных руках, — принц мягко улыбнулся.

— Расскажи же мне, дорогая Авершам, как вышло, что вы встретились, и что приключилось с вами, — обратился к чародейке Орис Винграйн.

— Прошу простить меня, — ответила Эстлин. — Но я очень устала и хочу пообщаться со своей семьей, ваше величество. Я тоже давно их не видела. Мы успели соскучиться друг по другу. С вашего позволения, мы пообщаемся в их комнатах. А обо всем прочем поговорим после.

Орис Винграйн одобрительно махнул рукой и вновь повернулся к сыну.

— Пойдем в твои покои. Приведешь себя в порядок и побеседуем, — он приобнял Вендала за плечи и неспешно повел из зала.

В эту минуту вошли слуги с ведрами и тряпками. Раскланялись. Спешно принялись убирать вонючую черную лужу.

Краем глаза принц заметил, как нефилимы рады Эстлин. Как она искренне улыбается Кердасу. Как ласково подшучивает над Малиссой. Как неловко обнимает Далейна. Принц вновь ощутил укол ревности.

— Мне нравятся твои сапоги, ньяли, — весело заметила Малисса, которая с интересом разглядывала залитую кровью обувь сестры.

— А мне не нравятся мои сапоги, — ответила Авершам, но что-то в этом резковатом ответе заставило Малиссу громко засмеяться.

— Долгий день. Утро. –

Слепящий голубой свет. И заполняющий все высокий звук. Звенит одинокая нота. А на ее фоне — удары колокола через равные промежутки времени. Быть может, времени здесь и нет. И этот колокол — единственное, что его отмеряет. Звук медленно приближается. Накатывает волной. А потом поглощается тишиной. Такой упругой и бесконечной, что ее можно ощутить физически. Потому эта тишина оглушает и сводит с ума.

Собственный крик застревает в горле. Или, быть может, его просто нельзя услышать в этих бесконечных залах, наполненных мраком и сполохами голубого света. Где уже мечтаешь вновь услышать проклятый колокол. Кажется, что спасения нет. Безумие наступило. Лицо ощущает дуновение ветерка.

Ветер разносится в тишине. Сначала он шепчет. А потом начинает завывать в бесконечных пустующих пространствах. Где-то начинает подниматься мост. Звенья его гигантских цепей звенят устрашающе.

Мост над бездной. Но взор ищет и не находят никакого моста. Привыкшие к обыденным вещам глаза ищут объяснения. Но впереди нет ничего объяснимого.

Впереди раскидывается чернота, усыпанная звездами. И в эту черноту летят серебристые сгустки тумана. Живые, обволакивающие тело и проходящие прямо сквозь него. Они неотвратимо уходят прочь. Минуют возможный предел. И отправляются туда, где больше нет ничего знакомого или привычного. В неизвестность.

А тихий шелест ветра оказывается голосом. Нет. Целым хором голосов. И эти голоса шепчут. Они вновь шепчут, как прежде. Слов по началу не разобрать. Но все яснее и отчетливее слышится короткое: «Прими нас». И слышат это не уши. Оно звучит… изнутри.

Эстлин села в кровати, хватая ртом воздух. Голова раскалывалась от боли, о которой она успела позабыть за неделю. Девушка вцепилась пальцами в простыни. Сжала зубы так крепко, как могла. И принялась глубоко дышать через нос, прогоняя прочь докучливое ведение. Постепенно сон начал отступать, а вместе с ним ушла и боль.

Чародейка перевела дух. А она ведь так надеялась, что эти сны ушли насовсем. Но нет. Видимо, она не видит их только, если рядом спит Вендал.

Странное дело. Прежде она уже делила ложе с мужчинами. И это не помогало ей избавиться от кошмаров. Чем же принц отличается от остальных? Наверное, тем, что…

— Чтоб я знала, — проворчала под нос Эстлин и вновь растянулась на постели.

Ей не хотелось ни о чем думать. Тем более не хотелось размышлять о Вендале. Он теперь дома. С отцом. Нефилимы больше с ним не пересекались.

Они провели время вчетвером. Братья и сестра задавали множество вопросов, а Авершам рассказывала сдержанно и скупо. Конечно же, Эстлин сделала все, чтобы не выдать, что случилось между ними в хижине. В основном, говорила о том, как она ожидала демонов и какие подозрения возникали.

Но больше говорила Малисса об их расследовании во дворце. Только виновник был пойман, и судачить было не о чем. И нефилимы переключились на более приятные темы. Как то кухня в Кархолле и местные красоты. Чародейка рано отправилась на отдых, сославшись на сильную усталость.

Авершам отвели самые роскошные покои для особо важных гостей, как спасительнице наследника и героине войны. Казалось, здесь внутри дворца был свой собственный дворец. Спальня, столовая, ванная комната и небольшой кабинет для приема посетителей. Не хватало разве что собственного тронного зала.

Только она никак не могла снова уснуть. И не возможное повторение кошмара беспокоило ее. Нет. К кошмарам Эстлин Авершам привыкла давно. Но она отчего-то долго ворочалась в огромной пустой кровати с балдахином. Постель казалась ей холодной несмотря на то, что в замке было довольно тепло. В долине близилась весна, в отличии от заиндевевших Пиков Найсада. Здесь вообще было намного теплее, чем в горах.

Эстилин лежала в иссиня-черном мраке с широко открытыми глазами. Она изо всех сил гнала от себя вывод, который разум сделал без лишних к тому подстрекательств. Ей просто не хватало крохотной хижины, назойливого света от жаркого очага и тесного ложа, на котором было так уютно лежать в обнимку.

Интересно, как там Вендал? Хорошо ли ему спится дома? Он так жаждал поскорее вернуться. Вероятно, ему снятся совсем иные сны сейчас.

Она прикусила губу. Встала и принялась ходить по комнате, бесцельно трогая гобелены и украшения. Убеждала себя в том, что принцу без нее лучше. Да и вообще. Кого она обманывает? Для нее не осталось незамеченным, как сражение с демонами привело его в ужас. Как он застыл на месте. Как смотрел ее. Она с того момента вообще боялась встречаться с ним глазами. Нет, пугающая колдунья ему не нужна, равно как и этот глупый шалаш в горах.