Огонь в его объятиях (ЛП) - Диксон Руби

«Моя», — говорит он мне в моей голове.

Здесь нет никаких разногласий. Я полностью принадлежу ему, в любом виде, в каком он захочет. Его рука такая горячая, что практически обжигает мое бедро, когда он просовывает свое лицо между моих ног и занимается со мной любовью своим ртом. Его язык обжигает, и я не могу перестать извиваться от каждого его настойчивого облизывания. Это слишком сильное ощущение и в то же время недостаточное. Мне нравится каждое движение его языка, но этого недостаточно. Кажется, я не могу кончить, и чем дольше он проводит между моих бедер, тем больше я волнуюсь. Разве я не должна кончить быстрее от такого? Разве я не должна кончить немедленно, как только он снова прикоснется ко мне там? Я читала книги и журналы — а Саша любит свои любовные романы, так что я прочла их много, — и все эти женщины, казалось, распадались на части в тот момент, когда ее мужчина касался ее между бедер. Я обожаю язык Зора, но… Я не знаю, что я делаю не так. Это приятно, но я все еще не могу кончить.

Хотела бы я, чтобы у меня было больше опыта в этом, чтобы я знала, как добиться успеха. До Зора я только и делала, что мастурбировала. Может быть, мне следовало стараться усерднее, чтобы получить больше опыта…

Зор поднимает голову, и в его глазах кружатся круги, окаймленные чернотой. «Моя, — говорит он мне, тяжело дыша. Его рот влажен от моих соков, а выражение его лица такое собственническое, что у меня перехватывает дыхание. — Никто не прикоснется к тебе, кроме меня».

— Хорошо, — соглашаюсь я, затаив дыхание. В любом случае, мне больше никто не нужен. Все, чего я хочу, — это он… и один крошечный оргазм. В прошлый раз, когда мы вместе занимались грязными делами, я и в тот раз не кончила. Кто-то вернулся в бассейн прежде, чем я успела кончить. Может быть, со мной какая-то проблема. Может быть, мне нужно больше, чем он может дать. Может быть…

Он рычит и снова опускает голову, и его рот снова накрывает мой клитор.

Но это уже слишком, или, может быть, я слишком чувствительна после всего, что он проделал со мной языком. В любом случае, я не думаю, что это сработает, и это ни на йоту не приближает меня к оргазму, которого я добиваюсь. Я толкаю его в голову.

— Нет, Зор.

Он рычит и поднимает голову, бросая еще один горячий взгляд в мою сторону. Его глаза вспыхивают одновременно черным и золотым, и я остаюсь неподвижной, гадая, не теряет ли он снова контроль. Я думала, он пришел в себя, что прикосновение ко мне снова соединило нас, но, возможно, он все еще погружен в свою лихорадку.

Он снова опускается к моей киске, наблюдая за мной, и когда я качаю головой, его глаза сужаются. Он изучает меня долгое мгновение, как будто не может понять, а затем прижимается губами к моему бедру, почти целуя.

И это не так уж плохо. Я расслабляюсь, радуясь, что он не собирается настаивать на своем.

Он снова целует мою ногу, а затем дергает за нее. Я немного смущаюсь, когда он сводит мои ноги вместе, а затем начинает целовать боковую и заднюю поверхность моего бедра. К чему он клонит с этим? Я осознаю это мгновение спустя, когда он перекатывает меня на живот, а затем кладет руки мне на бедра и приподнимает их.

Ой. Он собирается войти в меня сзади. Я чувствую, как румянец заливает мое лицо от осознания этого, но я также взволнована этой мыслью. Его рука скользит вниз по моей спине, а затем он ласкает мой зад так, что я чувствую… возбуждение. Я не могу не ерзать под его прикосновениями, и он рычит. Его мысли снова начинают проноситься каскадом, полные удовольствия, доминирования и обладания.

«Моя Эмма», — снова говорит он мне.

— Здесь не о чем спорить, — отвечаю я, тяжело дыша. Я полна предвкушения. Нервозность, конечно, никуда не делась — я не думаю, что она исчезнет, пока я не стану более опытной в сексе, — но ее вытесняет возбуждение. Я хочу прикосновения Зора. Я хочу чувствовать его тело поверх своего.

Его рука сжимает мое бедро, и я чувствую, как его когти легко скользят по моей коже. Я стону и чувствую, как его тело устраивается позади моего. Его кожа все еще обжигает мою, признак того, что им все еще управляет лихорадка. Может быть, нам не стоит заниматься сексом, если он нездоров, но когда я пытаюсь соприкоснуться своими мыслями с его, я не получаю ничего, кроме хаоса и чувств.

— Зор, не следует ли нам…

Одна большая, горячая рука двигается вверх-вниз по моей попке, а затем толкается у меня между ног. Я чувствую, как он исследует меня подушечками пальцев, и когда он находит мою сердцевину, он трет ее, а затем хмыкает, как будто то, насколько я влажная, вызывает его одобрение.

— Эм-ма, — снова произносит он хриплым голосом, и от этого у меня мурашки по коже.

— Прямо здесь, — шепчу я, борясь с желанием оттолкнуться от пальцев, поглаживающих мою плоть. Когти, — напоминаю я себе. — Неважно, как хорошо было бы чувствовать его пальцы внутри меня… когти.

«Моя», — напоминает он мне в своих лихорадочных мыслях. Прежде чем я успеваю согласиться, его рука покидает мою киску, и он раздвигает мои ноги еще шире своим бедром. Я чувствую, как что-то твердое и толстое упирается в мою сердцевину, а затем он одним быстрым движением входит в меня.

Я делаю глубокий вдох.

Сначала я думаю, что это больно. Мне требуется мгновение, чтобы осознать, что то, что я чувствую, — это не боль, а просто какой-то странный напряженный дискомфорт, как будто все натянуто слишком туго. У меня в голове возникает странный образ крошечной футболки, которая была на мне раньше, и из меня вырывается смешок.

Зор стонет, и я чувствую, как его рука сжимается на моем бедре. Он мягко прижимается ко мне, словно проверяя мою реакцию. Его мысли больше не дикие, переполненные эмоциями, а терпеливые… ожидающие, чтобы увидеть, что я чувствую.

Как я себя чувствую? Я чувствую, что каждое нервное окончание ожило. Я чувствую, что мое тело превратилось в тетиву, и если меня натянуть еще туже, я лопну. Я чувствую себя… невероятно. Я чувствую себя живой.

Я чувствую… как будто ему нужно двигаться прямо сейчас. Я посылаю эту мысль — нет, требование — чтобы он двигался.

В порыве эмоций он сжимает мои бедра и толкается в меня.

Я задыхаюсь, чувствуя, как он толкается в меня как телом, так и разумом. Я не привыкла ни к тому, ни к другому, и то и другое вместе кажется мне почти ошеломляющим. Мои пальцы сжимают простыню подо мной, и я хватаю ртом воздух, когда он отстраняется и снова жестко входит в меня. Это не больно — я думаю, что я слишком скользкая и слишком возбужденная для этого, — но каждый толчок ощущается так глубоко, что я вот-вот разойдусь по швам.

Зор снова шепчет мое имя, а затем начинает медленный и устойчивый ритм, вливая в меня энергию, о которой я и не подозревала, что он обладает ею прямо сейчас. Его мысли приходят ко мне, еще более сумбурные, чем когда-либо, и они кажутся тяжелыми, как будто заглушают мои собственные мысли. Я потрясена не только физически, но и морально.

И я все еще не могу кончить. Я хнычу от разочарования. Толчки Зора приятны — боже, так приятны, — но я ни на йоту не приблизилась к оргазму. Я не знаю, что еще мне нужно. Может быть, мне нужно прикоснуться к себе…

Одна большая рука ложится мне на плечо, словно заявляя права на меня. Зор делает паузу в своих глубоких толчках, и я чувствую, как его рука снова толкается у меня между ног. Его пальцы скользят по моему клитору.

Это. Это было то, что мне было нужно.

Все мое тело напрягается. Я вскрикиваю, утыкаясь головой в простыни. О Боже. О боже, боже, боже. Теперь это приближается. Он снова трет мой клитор и входит в меня одним из тех толчков, от которых стучат зубы, и я издаю сдавленный крик. Я чувствую, как моя киска сжимается вокруг него, напрягаясь. Вся я напряжена. Мои пальцы на ногах поджаты, руки сжаты в кулаки, а тетива так близка к тому, чтобы лопнуть…

Он снова входит в меня, сильно, и еще раз трет мой клитор. На этот раз я кончаю с криком. Мир вокруг меня разлетается вдребезги, и мне кажется, что все вокруг взрывается. Мои мысли каскадом — точно так же, как и у него — превращаются в хаос, и я кончаю, и кончаю, и кончаю.