Держите фармацевта! или Лавка в захолустье (СИ) - Шаль Вероника

— О том, что не могла внучка Олимпия Ладиславовича быть зло́деем, не могла! Я мог бы и сам догадаться, что это поклеп Блинцовки. Мог бы!

Мы еще немного поговорили. Я рассказала Софии Дмитриевне, как готовить отвары, и собралась уходить.

— Если нужна помощь, вы приходите. — Определенно, Матвей Иванович окончательно сменил гнев на милость. — Всем, чем смогу, окажу помощь.

Я еще раз поблагодарила и вернулась домой. Работы у меня было непочатый край.

Глава 27

Сказать, что Матрена потрясла меня своим фатализмом, было нельзя. После нашей первой с ней встречи внутреннее я уже была готова к подобному повороту. Хорошо, что в поселке больше десятка домов и, если Матрена не хочет поправлять свое здоровье, найдутся другие жители, которые станут моими покупателями. Как София Дмитриевна, например.

Громко лязгнула входная дверь. В гостиной раздались неуверенные шаги. Терпкое алкогольное амбре с нотками укропа разлилось в воздухе, и у меня защекотало в носу.

Ну что же, ясно-понятно, кто пожаловал.

— Игнат, ты знаешь, где живет Рая? — вышла я из своей комнаты.

— К-какая Рая? — смачно икнул дядя.

— Та, мужа которой зовут Гриша.

— Ч-через д-дом от нас, — махнул он правой рукой и, не рассчитав силу, врезался ладонью в белый бок печки. — Т-ты и ей п-приворотное зелье сварила?

Он с шумом втянул воздух и, пошатываясь, двинулся на кухню. Там он загремел кастрюлей, брякнул дужкой ведра, и через минуту под оглушающий грохот, перемежающийся с невнятным бормотанием, из дверного проема хлынул поток воды.

Мне захотелось выругаться. Крепко и со вкусом. В первую очередь на Игната, который, не имея денег, опять умудрился напиться в хлам. А во вторую на себя. Чем я думала, когда оставила ведра с водой на печной ступени? Точно не головой.

Игнат с осоловелым выражением лица вывалился из кухни. По его штанам и рубахе прямо в галоши текла вода.

— Скорее иди переоденься, не хватало еще простыть, — приказала я, услышав, как хлюпает вода в его обуви. — И ложись спать.

Бормоча под нос ругательства, дядя побрел в свой закуток. А я нырнула в шкаф и вытащила из него небольшой рулон домотканого полотна. Расстелила на столе и принялась рассматривать грубую коричневую ткань. М-да, похоже, мыши — общая проблема всех жителей Ведунов. По многочисленным дырам сразу стало понятно, что только на ветошь это полотно и можно использовать.

Я бросила его на залитый водой пол, и льняная ткань быстро впитала воду. Несколько раз отжала в таз, и пол стал почти таким же сухим, как и до происшествия.

Пока я ползала по полу и вытирала воду, в голове пульсировала одна и та же мысль: дальше так продолжаться не может, дядю надо срочно брать в ежовые рукавицы. Вот только не люблю я заставлять людей делать что-либо против их воли.

Наведя порядок в доме и убедившись, что Игнат крепко спит, я отправилась искать дом Раи, чтобы вручить ей отвар валерианы.

Возможно, она меня на порог не пустит — и будет абсолютно права. Но я хотела ей помочь. Да что там хотела. Помочь женщине прийти в себя после подлости, учиненной в том числе при участии Насти, я считала своим долгом.

Кроме валерианы, я приготовила для нее еще один отвар, который снижает аппетит и делает это очень щадящим способом: организм просто начинает работать правильно.

Я довольно быстро нашла дом, и вид его оказался немного необычным. Если все сельчане красили свои избы в яркие цвета, то жилище Раи выбивалось из общей палитры сине-серыми оттенками. Входить в дом мне не пришлось: тяжело дыша, хозяйка вскапывала грядки в палисаднике.

— Доброго дня!

Услышав мой голос, женщина с силой надавила на лопату и ускорила работу.

— Не могу сказать тебе то же самое, — устало выдохнула она, не поворачивая ко мне головы. — Чего надо?

— Я принесла отвар валерианы, — показала я бутыль с темным содержимым. — И еще один… Улучшающий работу организма.

Сначала я хотела сказать как есть: отвар, снижающий аппетит. Но потом решила не рисковать, чтобы Рая вдруг не подумала, что я намекаю на ее полноту, и не обиделась. А объяснять, что аппетит сильно зависит от того, насколько успешно клетки организма усваивают глюкозу, — это лишнее. Того гляди снова в колдовстве обвинит.

— Ничего мне от тебя не надо!

— Рая, я вас понимаю, но... Друид проверил меня сегодня и разрешил варить зелья. — Расстроенные нотки в моем голосе прозвучали слишком отчетливо. — Поэтому я буду очень рада, если вы примете лекарство.

— Этот друид зеленый еще совсем. Не привычный к козням бессовестных прохиндеек, — припечатала она. — У Зиновия ты бы не забаловала.

— Он маг, у него и артефакты есть, — принялась я изучать травинки под ногами, — которые не дадут соврать. Он даже помощь предложил, чтобы восстановить мою лавку после пожара.

— Околдовала ты его, — Рая с размаха вогнала лопату в землю, отряхнула руки о передник и вышла из палисадника.

— Вы ошибаетесь, — ответила я уже похолодевшим тоном. — Лично я ни в чем не виновата.

Она остановилась напротив меня и принялась просвечивать испытующим взглядом. Ее глаза смотрели холодно, лоб покрылся морщинами, а брови нахмурились.

— Зря ты свои запасы переводила на меня, — поджала она губы. — Не возьму я у тебя ничего.

Я набрала полные легкие воздуха, чтобы еще раз извиниться, но она махнула рукой, и я не стала ее перебивать.

— Сколько жизни мне лесом отпущено, столько я и проживу. Смысл трепыхаться? — Обреченности в ее голосе я не услышала. Только констатацию факта.

Они с Матреной что, подруги? Не похоже…

Рая замолчала, а я готова была взорваться от вскипевшей во мне злости. Где это видано, чтобы люди жизнь свою отдавали на откуп какому-то лесу? Пусть светлому, пусть магическому, но, леший его побери, лесу!

И это мне говорит не древняя бабулька, прожившая свой век. Это произносит женщина в расцвете сил. Да, ей пятьдесят, но что такое пятьдесят в наши дни?

— Я очень прошу вас попробовать отвары. Если не подойдут, откажетесь от них. — Я сунула ей в руки две бутыли и сделала несколько торопливых шагов в сторону. — Принимайте по столовой ложке три раза в день после еды.

А потом, словно опомнившись, остановилась и обернулась:

— Рая, давайте я подам заявление стражам о краже коровы и коня.

— Не надо, — тихо ответила соседка.

Она поставила бутыли на траву и, вернувшись в палисадник, продолжила вскапывать грядку.

Не прощаясь, вышла я на дорогу и направилась домой. На душе у меня было неспокойно. Второй человек в селе считает, что только от леса зависит его жизнь. И на проблемы со здоровьем внимания не обращает. Потому что готов умереть вместе с лесом.

Прямо какое-то коллективное помрачение, вздохнула я. И что с ним делать непонятно. Предложить сельчанам отвар зверобоя от возможной депрессии? Так ведь откажутся, как отказались от более важных лекарств.

Глава 28

Вторая неудача подряд выбила почву из-под ног. Зачем в Ведунах зельевар, если жителям никакие, кроме разве что приворотных, зелья не нужны? Хорошо, что бутыли остались у Раи: вдруг случится чудо и она передумает отдавать свою жизнь на откуп лесу.

Ветер трепал мои волосы, я шагала посреди дороги, яростно топая и размахивая правой рукой, и от досады покусывала губы.

Удивительно, всего три дня прошло с моего попаданства, а я уже осмелела настолько, что больше не думаю о маскировке и даже встретилась лицом к лицу с той самой сельчанкой, чья мокрая тряпка познакомила меня со здешними нравами. И я вспомнила свою вылазку на почту в калошах, платке и фуфайке Игната. Плохое настроение стало сходить на нет.

В конце концов, не лечиться и ждать смерти вместе со Светлым лесом — это выбор Раи и Матрены. А я… Я должна пойти другим путем. Если Светлый лес чахнет, то я должна найти способ, как ему помочь. Тем более Элиан намекал, что я должна что-то знать.