Мой снежный король (СИ) - Север Кая

Я понимаю ее. Возможно, впервые за все это время до конца, но понимал. И не могу винить больше Вельму в том, что она так поступила. В конце концов, наша любовь вспыхнула так внезапно, став неожиданностью для нас обоих... И мы просто остались с этим, став другими, не смысля больше существования друг без друга. Такое нельзя предвидеть. И уж точно нельзя спланировать.

— Не проси у меня прощения, — пожалуй, в эту секунду я прижимаю Вельму к себе излишне сильно, будто бы это может что-то исправить. — Если ты умрешь, то и я не смогу жить. Поэтому мы должны найти способ разорвать договор. Хотя бы ради ребенка.

Да, возможно, мои слова звучат слишком жестко и, пожалуй, даже жестоко, но таков уж склад моего ума и ход моих мыслей — я не могу иначе. Да и теперь мы стали настолько близки, что нет никакого смысла этого скрывать.

Слегка отстранившись, Вельма заглядывает мне в глаза и произносит:

— Поговори с Айвой. Она не одно поколение нашей семьи вырастила. И столько бы растила ещё, если бы твой отец не запер её в темнице.

О, разумеется, я собираюсь поговорить со всеми эльфами, до каких только смогу добраться. Сначала с теми, которые есть во дворце, позже, если понадобится — с любым из тех, кого удастся найти. Я переверну вверх дном все библиотеки этого королевства, даже в самых отдаленных его уголках, соберу всех магов со всех концов страны — но я знаю, что обязательно найду способ либо уничтожить камень, либо достать его иным способом, либо разорвать магию заключенного договора. Не бывает ничего невозможного.

Если понадобится, я обману саму смерть, но не позволю ей забрать мою любовь. Эту партию я ей не проиграю.

— Обязательно, — уже спокойнее говорю я, легонько поглаживая Вельму по голове, чтобы и ее успокоить. — Я не позволю какому-то договору отнять тебя у меня. Просто поверь мне, что я не позволю тебе умереть.

А Вельма ведь не понаслышке знает, какой я упрямый. Так что отступить я теперь попросту не смогу.

14. О страсти, ревности и новых тайнах

Похоже, Вельма мне и впрямь верит. А может, отчаянно хочет отвлечься наконец от переживаний, ведь у нас за последние минуты их было более, чем достаточно. Обняв меня за шею, она утягивает меня за собой на кровать, вынуждая лечь на спину, и прижимается ко мне всем телом. Когда Вельма вот так делает -- разум покидает меня насовсем, оставляя место только лишь животному желанию и страсти. Я уже было тянусь к ней с поцелуем, как она вдруг решает задать мне вопрос.

-- Это что же, мне теперь и вина нельзя выпить, получается? -- лукаво щурится она, а я в который раз поражаюсь ее способности резко менять стратегию поведения и словно бы по щелчку пальцев поддаваться смене настроения.

Я бы на ее месте переживал, можно ли ей заниматься теми физическими нагрузками, коим мы так любим предаваться, но никак не по поводу спиртного.

— Я думаю, тебе стоит обсудить это с лекарем, — нетерпеливо отвечаю я, запуская руки под платье принцессы и наконец привлекая ее к себе поцелуем.

***

Как я и сказал, уже на следующий день я начинаю работать над тем, чтобы понять тайну камня и найти путь, который позволит разорвать договор. Меня ждало несколько бессонных ночей в библиотеке, разговоры с ворчащей Айвой, стариком-советником по магии альвов, который вообще ничего не смыслил в магии эльфийской…

Пока мне не пришло в голову очевидное. Точнее, я бы не вспомнил об этом, но совершенно случайно почувствовал запах от Эвери — запах, которого на нем быть не должно. Не такой, как у Вельмы, но сладкие ноты эльфийского аромата было ни с чем не спутать. Быстро сопоставив два и два, взяв в расчет тот факт, что моя правая рука давно крутил роман с одной из бывших наложниц отца (тщательно скрывая, конечно же, но от меня мало что можно было скрыть в стенах этого дворца), я попросил его устроить нам встречу. Посещать тихий сад я не собирался, да и вряд ли девушка теперь живет там, а вот поговорить с той, кто по всей очевидности жил при дворе еще во времена правления Черных эльфов, стоило. Быть может, она расскажет мне, хотя бы за что я могу зацепиться. Может, кому-то из того совета, о котором говорила Вельма, удалось бежать… Или кому-то, кто знал достаточно об их магии. Хоть что-то.

Я узнаю от нее немного. Она не была придворной дамой, только лишь прислуживала на кухне в свое время и была совсем еще юна, когда мой отец напал на их дворец. Почему-то пожалел ее, одну из немногих прочих... Ну а потом ее судьба известна. То, о чем рассказала мне Ирида — так ее звали — было неутешительной информацией. Она рассказала мне, что практически весь совет, отвечающий за камень, был казнен еще при прежнем короле, из-за какой-то оплошности. И что большая смута началась при дворе еще до нападения альвов.. И что Вельма не была носителем камня при рождении. Последнее было и вовсе странно — потому как это было большим исключением из общего правила. Она рассказала, что девушек, которые были хранительницами, всегда держали отдельно и не давали им выходить в свет, а Вельку — как она ее назвала — она помнила еще в детстве, когда они тайком играли детворой где-нибудь в саду. И это значило, что будучи ребенком, Вельма абсолютно точно была свободна от обязательств, коими сковывал ее камень.

Я уже собирался послать кого-нибудь из слуг за своей невестой, дабы поделиться с ней всем тем, что удалось узнать за день, как вдруг она внезапно сама врывается ко мне в библиотеку, плотно захлопывая за собой дверь.

— Развлекаешься? Не устал за день? — с порога заявляет мне Вельма. — Ну и как часто ты свой гарем навещаешь?

Ее глаза горят праведным гневом, а на лице написаны ярость и презрение. 

Разумеется, я сразу понимаю, о чем она.

— Я не…не навещаю свой гарем, — жестко отрезаю я. Даже сама мысль об этом мне отвратительна. Как она могла вообще решить, что я на такое способен?

Сделав несколько решительных шагов вперед, Вельма опирается ладонями о стол, за которым я сижу.

— Ах, значит ты навещаешь исключительно эльфиек. Ну и сколько их ещё при дворе? Скольких ты ещё за сегодня успел одарить своим вниманием? И сколько раз ты навещал их, пока я у себя в комнате сидела, без еды и без общения?

Теперь настает уже моя очередь резко вставать из-за стола, таким образом оказываясь прямо напротив эльфийки, смотря ей в глаза. Все это слишком напоминает мне те времена, когда мы только начинали свое знакомство и зачастую не могли понять друг друга. Вот и теперь — я не совсем понимаю, за что именно она злится. Неужели за то, что я решил вызнать у Ириды то, что было так важно для нас обоих?

— Мне кажется, тебе стоит успокоиться, — как можно спокойнее стараюсь ответить я. Была у меня такая особенность — в такие моменты я закрываюсь и превращаюсь в типичного альва — сурового и неприступного, абсолютно безэмоционального. — Я не понимаю, почему ты злишься за то, что я встречался с одной из наложниц.

Ох, если бы я только подумал, как это звучит со стороны... Обязательно выбрал бы другую формулировку. Но я же даже подумать не могу, что сама Вельма допустит мысль, будто я в принципе могу с кем-то делить постель, кроме нее. Это было бы абсолютно недопустимо для меня.

— Ах ничего страшного, да? — хлопнув пару раз ресницами, Вельма чуть ли не теряет дар речи. — Ерунда, говоришь?

Стукнув кулаком по столу, она тут же добавляет, еще громче и яростнее, чем до этого:

— Вот и ночуй сегодня у своих наложниц, раз так!

От ее столь неприкрытой агрессии я теряюсь. И решаю применить проверенный способ — взглянуть на ситуацию ее глазами. И почему я до сих пор этого не сделал? Очевидно, что партия идет куда-то не туда.

И когда я прикидываю наконец, что именно вызывает в ней такую злобу, когда предполагаю, что Вельма, похоже, действительно верит в то, что я был с одной из наложниц в том самом плане, я даже не верю сам в подобное изначально. Но логика твердит свое — только так можно объяснить подобное поведение. Мои глаза совсем округляются от удивления и я спешу обогнуть стол, чтобы приблизиться к Вельме и схватить ее за плечи.