Тина Конноли - Настоящая ведьма (ЛП)
Но я не дала волю эмоциям. И вышла из автобуса, не разрыдавшись на публике. Я даже сказала «спасибо» водителю автобуса.
Однако, ярость и слёзы, рвущиеся наружу, объясняли, хотя и не извиняли, почему я была так ужасно груба с девушкой, стоящей у нашего порога, которая была одета в жёлто-чёрную одежду.
— Что тебе нужно? — спросила я.
— Солнечный свет и бабочки, — ответила Джена. Она отряхнула свои рыболовные сети на коленях, когда встала. — Замечательные розовые ауры, пронизанные лентами золота. А вообще я хочу поговорить.
— Спасибо, — сказала я, выплёвывая слова. — Мне нечего тебе сказать.
Я просто хотела, чтобы она ушла. Всё, к чему прикасалась ведьма, превращалось в катастрофу, и теперь это происходило всё быстрее. Любой, кто пытался помочь мне, будет сражён моей жизнью дома. Джене нужно отказаться от меня и уйти.
— Твои волосы выглядят так, будто в них бомба взорвалась, — заметила Джена.
Я проигнорировала это замечание и вставила ключ в замок.
— Разве не ты пряталась от меня в актовом зале некоторое время назад? — снова заговорила Джена.
— Что? Я нигде не пряталась.
— Думаю, я видела твою спину в этой самой майке.
Она прикоснулась к моему плечу.
— Я звала тебя.
— Дело не только в тебе, — сказала я, не удержав отчаянных слов.
Разве она не видит, что может навлечь на себя неприятности? Мои тайны нельзя раскрывать.
Джена посмотрела на меня, а я постаралась сделать так, чтобы мой голос звучал как можно ровнее.
— Мне нужно идти, — выдавила я, сдерживая бурю эмоций. — Правда. Увидимся завтра.
Я нырнула внутрь и захлопнула дверь перед Дженой. С ведьмой у меня не должно быть проблем из-за опоздания, потому что я написала ей, что задержусь в школе на дополнительном занятии по алгебре. И из-за них неприятности были у Мунфайер. Ужасные задания ведьмы для демона означали, что я уже второй день подряд не успевала ухаживать за драконом. А сама Мунфайер не могла позаботиться обо всех своих потребностях, застряв в том гараже. Я выпустила Вулфи через переднюю дверь, чтобы он мог найти свой любимый куст, и поспешила на задний двор.
Там я наткнулась на ведьму. Ярость вспыхнула с новой силой.
— Ты ужасная, ужасная… — начала я.
— Звонил твой учитель алгебры, — оборвала меня ведьма.
Она поднялась с каменной скамьи возле тыквенной лозы и отряхнула свою персиковую юбку-карандаш.
— Чёрт, — проговорила я, сбитая с толку.
— Он хочет, чтобы я пришла и поговорила с ним о твоих оценках, — продолжала Сармин. — Он говорит, что ты слишком хорошо учишься, чтобы забрасывать алгебру.
— Я и не забрасываю алгебру, — ответила я раздражённо. — Я плохо написала тест, но уже начала заниматься с Кельвином. Однако сегодня мне пришлось уйти с этого занятия из-за твоего задания. Именно поэтому Рурк так разозлился, что даже позвонил тебе. Он больше никогда не позволит мне переписать этот тест.
— Почему бы тебе просто не оставить двойника, чтобы он сидел с этим Кельвином, а самой заняться важными делами? Я знаю, что ты знаешь заклинание двойника. Ты помогала мне собирать ингредиенты, когда я применила его, чтобы избежать этой ужасной вечеринки у соседей. Пять волосков оборотня, их легко взять у Вулфи. Пол-литра сливок. Один выдох собаки. Два…
Её список взбесил меня. Ведьма может взбесить меня быстрее, чем любой другой человек в этом мире.
— К твоему сведению, чтобы применить то заклинание, нужно быть ведьмой. И ты правда считаешь, что верное решение моей проблемы с алгеброй — это пропускать занятия с репетитором? Ты вообще не в себе, да? Да тебя ни капельки не волнует, что с моими оценками, пока я собираю твои ингредиенты и слежу за твоими демонами.
— Я просто подсказала тебе, как заставить этого человека, Рурка, не злиться на тебя, — ответила ведьма.
Октябрьский ветер закружил вокруг нас.
— Насколько я могу судить по твоему переменчивому характеру, ты полна решимости и дальше получать отличные оценки, независимо от моей поддержки. Таким образом, я поберегу силы для того, чтобы ты осознала, что в жизни полно других вещей, помимо получения человеческого образования, — нахмурившись, продолжила она. — Что же касается твоей работы по дому, то я не понимаю твою точку зрения. Я поручаю тебе все лучшие задания, а повседневные, такие как готовка и мытьё посуды, оставляю себе. Знаешь ли ты, что моя мать заставляла меня вычищать ванны? Как обычного человека? С помощью губки?
Сармин могла бесконечно разглагольствовать о своей матери. Я прервала этот экскурс:
— То есть ты считаешь, что в жизни есть вещи поважнее? — начала я. — Как, например, сведение счетов со старыми врагами? Ответь мне, как погружение школы в хаос — моей школы — поднимет твои моральные устои? К твоему сведению, твои задания разрушают Девона. Я не прочь помешать демону выполнить обязательства.
— Надо же, она не прочь, — съязвила ведьма. — Видоизменённый феникс всё ещё феникс.
Холодок пробежал по моей спине.
— Ты хочешь сказать, что он всё-таки обратится в пламя?
— Он взорвётся на Хэллоуин, — отчеканила ведьма. — И неважно, найдём ли мы то место, где его спрятала Кари или нет. Ничем не сдерживаемое пламя феникса уничтожит всю твою школу и любого, кому не повезёт оказаться в ней в это время. Я предлагаю тебе и твоим чувствительным маленьким моральным принципам хорошенько подумать об этом.
Она вытащила маленький пакетик молотого перца из своей сумочки и развеяла его над одной из моих тыкв. Ветер вперемешку с перцем защекотал мне нос. Знаю, я должна была спросить ведьму, какое заклинание она накладывает, чтобы та могла преподать «бесценный» урок о свойствах молотого перца или чего-то подобного.
— Мне нужно к дракону, — холодно сказала я, протиснулась мимо ведьмы и зашагала к гаражу.
— По крайней мере, я хоть что-то делаю со своей жизнью, — произнесла ведьма за моей спиной. — Видела бы ты меня в твоём возрасте. Я могла накладывать сложнейшие заклинания и уже создавала свои собственные. Сеяла хаос отсюда и до Тихого океана.
— Я рада за тебя.
— А моя сестра Белариз была ещё способнее. Когда ей было восемь, а мне четыре, она решила, что её уже тошнит от того, что её не воспринимают всерьёз, потому что она маленькая. Поэтому она вырастила монстра под моей кроватью, который почти лишил меня ноги. Мать отказалась поверить в то, что это сотворила моя сестра. Она была слепа к тому, что у Белариз нет ни капли морали. Не стоит волновать свою семью.
Сармин хмыкнула своим воспоминаниям, затем повернулась ко мне, всплеснув руками.
