Дженнифер Барнс - Стертая аура
— А ты что думаешь, Лисси? — склонив голову к плечу спросила Трейси.
Голос звучал совершенно невинно, но аура вскипала неровными выростами, как тогда, в столовой, когда звезды увидели Колина и Сару.
— О чем? — невинно спросила я, стараясь потянуть время и как-нибудь избежать скользкой темы.
— Ни о чем, — быстро ответила за Трейси Лила.
Но ту не так-то легко было сбить с толку, тем более, что неподалеку, на мужской половине хора, стояли Тейт и Брок вместе с Колином и еще одним, незнакомым мне парнем — по гордой осанке и самодовольному взгляду в нем угадывалась еще одна звезда. Нет, в присутствии Тейта Трейси меня так просто из когтей не выпустит.
— О том, как Сара Каммингс вешается на Колина, — объяснила Трейси.
Я порадовалась, что Сара не ходит на хор. Ой, что же я натворила!
— Ни шагу назад, — скомандовал внутренний голос. — Бирюзовый и оранжевый страшно подходят друг другу. Если звездам это не нравится — тем хуже для них. Ты ведь никого не заставляла — просто завязала узел и чуть-чуть подтолкнула ребят. И надо сказать — очень удачно.
Что ж, теперь могу носить гордое звание вязальщицы узлов. Лучше бы придумала, что делать с Кисслером.
Сообразив, что все звездные, девицы в ожидании смотрят на меня, я пробормотала:
— Понятия не имею, о чем речь. Кто такой Колин? Сара, по-моему, со мной в одном классе по химии, хотя тоже не уверена.
Фуксия хрюкнула.
— Как это можно — знать Сару и не знать Колина? С ума сойти.
— Лисси всего, два дня в нашей школе, — заступилась за меня Лила.
Надо же — и что это с ней?
— Да и к чему ей разглядывать звездных мальчиков? У нее с ними ничего общего, даже и думать нечего.
Все, как обычно — чем сильнее Лила старается быть вежливой, тем больней задевает. А может, эта вежливость фальшивая, специально, чтобы, обидеть посильней? И не узнаешь.... От этих мыслей голова у меня разболелась не меньше, чем от зеленой ауры миссис Катлер.
Мне весело помахала Одра, которая стояла двумя рядами ниже. Смешно ей, что меня дразнят! Ну ладно, пусть только урок кончится, я выскажу все, что об этом думаю! Я попыталась ответить ей улыбкой, но выдавила только кривую гримасу — фиолетовая аура, стоявшей рядом Трейси по-прежнему злобно кидалась на меня.
Мисс Катлер начала распевку (я только молча открывала рот), и разговор утих сам собой. Скамьи, на которых размещались хористы, стояли в виде половины шестиугольника — никак не запомню, как он называется, гексагон или гептагон — и я очень легко отслеживала связи между людьми. Притворялась, что пою, и пыталась хоть немного разобраться в своих новых способностях.
Лиду и Брока связывал хороший, крепкий узел, но сами нити показались мне неожиданно тонкими. Интересно, почему? Непонятно. А вот узел между Тейтом и Трейси с самого начала урока медленно, но верно ослабевал. Наконец-то. Золотисто-желтому не место рядом с фиолетовой, особенно такому золотистому с такой фиолетовой. Он слишком хорош для нее.
Я рассеянно размышляла, какого цвета девушка подошла бы Тейту. Он ведь неплохой парень. Если не считать романа с Трейси. Может быть, оранжевая? Или слишком похоже на его собственный, золотистый?
— Хорошо, — сказала мисс Катлер, которая, без сомнения, заметила мою рассеянность, но простила мне ее за то, что я не пела вслух. — Трейси, начнем с твоего соло «Выше».
Я никогда не слышала о такой песне. Трейси кивнула. Кстати, странно, что соло поет она, а не Лила. У Лилы такие струящиеся черные волосы, что мне почему-то казалось — она должна прекрасно петь.
Трейси открыла рот, и, глядя Тейту прямо в глаза, запела:
«Я была одинока, страдала жестоко, опускалась все ниже и ниже...».
У нее оказался звучный, певучий голос, и пела она с душой, чем немало меня поразила. Аура словно бы стекла вниз, к груди, и сконцентрировалась у сердца, а когда Трейси смотрела на Тейта, фиолетовые языки трепетали и тянулись к нему.
И вдруг они собрались в густой поток и заструились к Тейту, обвивая его тело. Он заулыбался Трейси, а она все пела:
«Но сбылись мечты, явился ты, и поднимаешь меня — все выше!»
Наконец прозвучала последняя нота. Трейси, не моргая, смотрела на Тейта, а отзвук ее голоса все звенел в воздухе.
Когда хор подхватил припев, аура Трейси чуть-чуть ослабила хватку, а сама она отвела глаза, на губах заиграла довольная улыбка. Я зачарованно глядела, как фиолетовые струи тянутся обратно к телу, только та нить, что привязывала Трейси к Тейту осталась на месте, еще и обернулась вокруг него несколько раз, затягивая узел.
Надо же, как интересно!
Забыв о Кисслере, я таращилась на золотистую ауру.
Как, ну как она это сделала? Я ведь даже не: пойму толком, что она сделала. Тейт тем временем взирал на Трейси с прежним обожанием. Смотреть противно. А я-то до сих пор считала, что самая неаппетитная вещь — это стертый!
Я выскочила из тела, чтобы рассмотреть их поближе. Пройдя по залу на призрачных ногах, которые почему-то двигались гораздо грациознее, чем настоящие, я склонилась над скрепившим двух звезд узлом. Фиолетовый луч так плотно затянулся вокруг золотистого, что тот даже вспух по обе стороны узла.
Я протянула прозрачные пальцы, чтобы потрогать узел, но на полпути почувствовала страшный жар и поспешно отдернула руку от раскаленной фиолетовой магмы. Движение отшвырнуло меня обратно в тело, с такой силой, что я свалилась со скамьи.
Раздался грохот, все обернулись.
Великолепно. Именно этого мне и не хватало в придачу к позорищу в столовой. Теперь все окончательно уверятся, что у меня с головой не в порядке. С другой стороны, я всего третий раз в жизни покинула собственный организм, но другим-то этого не объяснишь. Стараясь не встречаться ни с кем глазами, я по возможности тихо залезла на свое место.
Мисс Катлер смерила меня строгим взглядом и резко хлопнула в ладоши.
— Со второй цифры, — скомандовала, она.
Я обрадовалась, что не придется больше смотреть, как Трейси заарканивает Тейта. И все же — как ей это удалось? Не могу понять. Зато прекрасно понимаю, почему мне так хочется оказаться в своей старой, милой и привычной школе.
И все-таки одним глазом я присматривала за аурой Трейси, но она вела себя как обычно и больше не выкидывала никаких фокусов. Когда урок кончился, Трейси неторопливо направилась к Тейту. Тот обвил рукой ее талию, и она повела его в коридор, бросая на меня торжествующие взгляды.
В дверях мы столкнулись, но Тейт мало того, что не извинился — он даже меня не заметил!
— Не понимаю я — как она это делает? — вздохнула рядом со мной Одра. — Выходит, они никогда не поссорятся? Ну и ладно, Не нужен он мне, раз он такой идиот, — не очень-то искренне добавила она. — И все-таки — как?
