Марина Дечко - Скрываясь в объятиях тьмы…
Я тут же взяла ту, что предназначалась мне, и с жадностью сделала первый глоток. Чудесный напиток, наполнивший мои вкусовые рецепторы блаженством, в один миг напомнил мне, что я почти ничего не съела за весь день. Да у меня просто не оказалось свободной минуты с этим переездом, а потом встреча с Владом и похищение! К тому же, я не могла совершенно точно сказать, сколько находилась в этом здании. Мой желудок тут же отозвался на воспоминания о еде, и я услышала тихое урчание. Киров не остался равнодушным. Открыв дверцу маленького шкафчика, он вынул розетку с печеньем и поставил ее передо мной.
Взглянув на него с благодарностью, я запустила свою руку в аппетитные сладости и вытянула одно печенье. Признаться честно, много съесть мне не удалось, так как, едва я принялась пережевывать спасительное лакомство, в дверь постучали и, дождавшись разрешения войти, на пороге показался мужчина лет тридцати, довольно стройный, что подчеркивалось темно-синим костюмом. Пока он следовал к своему месту, у меня было немного времени, чтобы разглядеть его. Спортивная фигура говорила о том, что он не принадлежал к числу Одаренных, ведь в их задачи не входили физические тренировки. Высокий рост, широкие плечи, правильная осанка – все подтверждало мои предположения. Мужчина обладал приятной внешностью, располагавшей к знакомству.
Поздоровавшись с Кировым и со мной, он подошел к другому креслу, стоящему всего в паре шагов от меня. Расположившись в нем и взяв свою чашку кофе, прибывший выжидающе глянул на Кирова. Тот же, в свою очередь, кивнул ему на меня, и с выражением произнес:
- Виктор, это Адрианна. Рутковская.
Виктор протянул мне руку, и легко пожал мою, при этом приятно улыбнувшись. Мне он показался довольно интересным мужчиной, но я не хотела делать поспешных выводов. Находясь здесь, я не могла быть уверенной ни в чем.
- Адрианна – внучка нашего испанского коллеги, - пояснил Киров, многозначительно глядя на Навричева.
Поначалу я даже подумала, что поняла его слова не совсем верно. О ком он говорил? Только мой дед имел испанские корни в нашей семье, к тому же, он служил банковским сотрудником, обычным служащим, каких – тысячи. Ни его карьерный рост, ни что-либо другое не выделяли моего дедушку из толпы. Пожалуй, смуглая кожа и легкий акцент – вот и все, что было в нем «не такого, как у всех». Мне ведь известно все о нем, так что, видно, Киров ошибался. И я даже смогла себя в этом мысленно убедить, но реакция, последовавшая от Виктора, совершенно сбила меня с толка:
- Внучка Адриана?
Господи, то, что деда звали именно Адриан, было известно только в нашей семье. Именно в его честь мне дали мое необычное имя. Когда же он приехал жить в Россию, в паспорте написали «Андрей», желая как можно лучше адаптировать его к нашим условиям. Но это имя…
Как сидящие передо мной люди могли знать то, что хранилось тайной лишь в нашей семье? Как они могли знать деда? Что стоит за всем этим? И что им нужно было от него? Я не знала, какой вопрос задать первым, ведь они, один важнее другого, сбивались у меня в голове в сложную головоломку, отгадка которой хранилась в руках человека напротив.
- Вы знали моего деда? Но как вам удалось найти его? – С замешательством спросила я, не желая больше ждать ни минуты.
- Это не мы нашли его, - ответил мне Виктор, - он сам вышел на нас.
Наверное, у меня сейчас было ужасно глупое выражение лица, словно говорящее: «Кто-то из нас точно сошел с ума. И мне кажется, что это не я…»
Но тут Киров, до этого лишь наблюдавший за мной, загадочно произнес:
- Думаю, настало время познакомить тебя с историей вашей семьи. Пришел час узнать правду.
Глава 10.
На мгновение, всего лишь на одно-единственное мгновение мое сердце остановилось. Но оно, споткнувшись, замедлилось только для того, чтобы уже в следующую секунду, заново начиная свой бег, устремиться туда, где ждали меня разгадки. Заставляя вместе с собою быстрее бежать кровь, оно не позволяло мне больше думать ни о чем другом, не позволяло мне больше чувствовать что-либо, кроме кошмарной тайны длиною во всю мою жизнь, которой вот-вот суждено было открыться.
Что ж, я слишком долго этого ждала!
Слишком долго мои мысли проклинали тот Дар, которым я томилась, совершенно не подразумевая, что делать дальше!
Совсем-совсем немного осталось до разгадки моей жизни.
Стараясь сдержать волнение, пропитавшее каждый сантиметр моего тела, я сделала глубокий вдох. Задержав ненадолго дыхание, я уже на выдохе смогла сказать уверенным, твердым голосом:
- Слишком много ожиданий. Я готова узнать все то, что вы мне расскажете.
Киров и Навричев переглянулись, словно не ожидая от меня такой реакции, но промедление их было недолгим. Они тоже ждали этого мгновения, и их терпению пришел конец. Мужчина, из-за которого я оказалась в этом странном месте, легко, почти незаметно, подмигнул Виктору, который тут же произнес:
- Тогда, думаю, нам следует спуститься туда, откуда мы пришли.
Снова спуститься в тот жуткий подвал, из-за которого моя голова чуть не лопнула, разрываемая на куски жуткой болью? Мне уже стало казаться, что все случившееся позади, но оказалось, что это было лишь начало. Ужасно не хотелось спускаться в то место, но, раз другого выбора у меня не было…
Я встала, не желая показывать ни грамма неуверенности, и все тем же твердым голосом произнесла:
- Наверное, стоит поторопиться. Если, конечно, вы не хотите по какой-либо причине задержаться.
И снова мои собеседники переглянулись, пораженные такой настойчивостью. По всей видимости, они какое-то время собирали информацию обо мне, поэтому и недоумевали сейчас, как за такой короткий срок можно было превратиться в совершенно другого человека? Думаю, мне удалось их удивить. Может, они ожидали моей замкнутости или даже слез, просьб отпустить меня, но больше такого я себе позволить не могла!
Конечно, в глубине моей души по-прежнему жил страх и неуверенность в том, стоит ли слышать рассказ этих людей, но, в конце концов, когда-то и для меня должна открыться новая жизнь, и если я сейчас не позволю ей начаться, то кто знает, когда это наступит?
Киров поднялся первым. Он привык все держать под своим контролем, так что и эту ситуацию не мог пустить на самотек. Навричев встал следом за ним.
- Прошу тебя, - ладонь Кирова слегка коснулась моей спины, позволяя мне первой покинуть его кабинет. Вместе с этим прикосновением я ощутила легкое дыхание холода, как бы говорящее мне, что здесь нужно быть особенно осторожной.
Теперь уже втроем, мы снова проследовали к огромному лифту, послушно ожидавшему нас. Как только дверцы его сомкнулись, Виктор обратил на меня взгляд своих зеленых глаз:
