Варвар-пришелец - Диксон Руби

Я не снимаю одежду перед Раахошем в основном потому, что не хочу провоцировать. Дело не в том, что я не хочу заняться с ним сексом. Когда я чуть его не потеряла, я осознала, что действительно хочу заняться горячим, развратным сексом с мужчиной-пришельцем. Я напрасно мучила себя, отрицая это. Я все еще не уверена, что готова стать его «парой» и «матерью его детей», но будем решать проблемы по мере их поступления, а прямо сейчас моя проблема – неистовое возбуждение. Секс, секс, секс. Мастурбация вне пещеры не избавляет от зуда между ног, и я с трудом дожидаюсь, когда Раахош встанет на ноги, чтобы я могла надрать его задницу.

Образно выражаясь, конечно.

Ну, а пока мы вынужденно игнорируем позывы наших тел, мысль о горячей ванне выглядит потрясающе. Беру кусочек кроличьего меха и, окунув его в теплую воду, начинаю омывать себя. Вижу, как грязь стекает с моих рук, и едва сдерживаю стон удовольствия. Принять горячую ванну было отличной идеей. Быстро прохожусь «мочалкой» по шее и плечам. А когда мех касается чувствительной груди, вздыхаю. Предвкушаю, каково это – коснуться мехом женских прелестей. Однако, добравшись до них, морщусь и энергично намыливаю, стараясь не прикасаться к себе больше, чем требуется. Нет смысла заводиться, зная, что получишь нулевой выхлоп. Промокаю мехом косы, в надежде хоть немного отмыть волосы. Когда они становятся чище, отжимаю их, и теперь остается помыть только ноги.

Наклоняюсь, чтобы намылить ступни.

Когда теплые руки Раахоша ложатся мне на задницу, я пугаюсь.

– Раахош? – оглядываюсь через плечо и вижу, как он прижимается губами к моим бедрам, его лицо выражает абсолютное блаженство. Он обнажен (каким и лежал в постели последние несколько дней), и чертовски возбужден.

Мой пульс, как и мой паразит, бешено стучат.

– Тебе не следует вставать, – говорю я ему, задыхаясь.

Он осыпает поцелуями влажные бедра и скользит рукой к киске.

– Я чувствую запах твоего возбуждения, моя пара. Я чувствую его на твоих руках, когда ты возвращаешься в пещеру. Думаешь, я ничего не замечаю?

Румянец заливает мои щеки.

– Я, эм, старалась держать все под контролем.

– Я не могу контролировать ничего, что связано с тобой, – бормочет он, покусывая меня своими длинными клыками. Понятия не имею, почему от одного их вида меня бросает в жар, но это так. Это происходит постоянно.

– Ты еще не поправился…

– Моя самая сильная боль не связана с переломами, – шепчет он, настойчиво скользя пальцами по складкам киски.

У меня вырывается стон.

– Наклонись, – его дыхание щекочет ногу. – Я хочу ощутить на вкус свою пару.

Я сжимаю в руках кусочек мокрого меха, которым омывала себя, а затем отбрасываю его в сторону. Мое тело пылает, и пока мозг кричит, что я не должна уступать пришельцу, мой паразит напевает восхитительную песню в унисон с его, а я возбуждена настолько, что готова вылезти из собственной кожи. Поэтому я медленно наклоняюсь и кладу руки на ноги, будто на уроке физкультуры. За исключением того, что я абсолютно голая и возбужденная.

Раахош раздвигает мои ягодицы, а затем принимается ласкать языком киску с таким ненасытным энтузиазмом, от которого подкашиваются ноги. Я вскрикиваю и оказываюсь в опасной близости от огня, но сильная рука пришельца удерживает от падения. Он разворачивает меня лицом к меховой подстилке и толкает на нее, продолжая держать за бедра. Я оказываюсь лицом в мехах, с вскинутой задницей.

Пришелец продолжает «поедать» мою киску, проникая большим, шершавым языком глубоко внутрь и заставляя кричать, а ноги – подкашиваться. О, Господи. Я этого не вынесу. Это слишком приятно.

Раахош стонет и прерывается на мгновение, давая возможность перевести дыхание.

– Такая сладкая.

Это единственная передышка, которую я получаю, прежде чем он снова погружается в меня своим языком, а ноги сводит судорога от потребности во всем этом. О, Боже. Я так близка к оргазму, а все, что он сделал – уткнулся лицом в мою киску. Этот образ сводит меня с ума, и я, извиваясь, прижимаю бедра к его лицу и пытаюсь его оседлать.

– Моя, – рычит он в мою плоть, а затем снова проникает в нее языком.

Я кричу от волны накрывшего удовольствия, мои ноги напряжены, а руки крепко вцепились в меховую подстилку. Мое тело сотрясается в спазмах оргазма, и его соки струятся между ног.

От этого Раахош совсем теряет голову. Он рычит, и прежде, чем я успеваю перевести дух, переворачивает меня на спину. Затем берет свой член и входит в меня.

Я снова вскрикиваю. Такое чувство, будто его член прошел сквозь всю меня, настолько он большой. Это просто потрясающе. У меня и раньше был секс, но я никогда не ощущала своего партнера настолько отчетливо. Раньше ощущения были какие-то поверхностные.

Сейчас они яркие и насыщенные. Я чувствую каждый гребень его члена, каждый бугорок, каждую вену. И, черт побери, я определенно чувствую шпору над его членом. Когда Раахош двигается, его шпора скользит по половым губам и касается клитора, ощущаясь, как еще один палец.

Меня переполняют чувства.

Пришелец останавливается, прищуривает сияющие глаза и пристально смотрит на меня. Он даже перестает дышать. Я не могу понять выражение его лица.

– Лиз? Я… сделал тебе больно?

Его рука скользит по лицу, и я понимаю, что он пытается скрыть беспокойство.

– Я в порядке, – отвечаю, покачивая бедрами. – Прошу, не останавливайся.

Он рычит, и его лицо снова принимает дикое выражение. Удерживая рукой мои бедра, он глубоко входит в меня.

И я снова кричу, потому что, Боже, как я могу не кричать? Этот пришелец выворачивает меня наизнанку. Это самое потрясающее из всего, что я когда-либо испытывала. Его грива свисает над моим лицом, и я цепляюсь за нее так же сильно, как он вцепился в меня.

– Не смей останавливаться, – рычу я в ответ. – Даже не думай о том, чтобы остановиться!

Ноздри Раахоша раздуваются, и он входит в меня настолько глубоко, насколько это вообще возможно. Я вскрикиваю и снова кончаю, не отпуская его волосы, покачивая бедрами в такт интенсивным толчкам. Такое ощущение, будто оргазм, который я испытала несколько минут назад, не закончился и все еще продолжает накатывать на меня волнами. Я вскрикиваю от ощущений. С каждым новым толчком шпора Раахоша прижимается к моему клитору, и я чувствую, как распадаюсь на миллионы частиц. Я не смогу справиться с таким наслаждением. Я этого не вынесу.

Раахош начинает странно подергиваться, и на мгновение я думаю, что сейчас он пожалуется на боль в колене или мышечный спазм, настолько удивленным он выглядит. Но затем его дыхание со свистом вырывается из плотно сомкнутых губ, а тело охватывает судорога, и я понимаю, что он тоже кончил.

Раахош

Я переродился.

Ни одна мышца, ни одно сухожилие, ни один орган больше не принадлежит мне. Все это теперь в распоряжении Лиз. Я целиком и полностью принадлежу ей.

Я падаю на свою женщину, обессиленный от дикого совокупления. Все произошло довольно быстро, и мой член еще подергивается от оргазма глубоко внутри нее. Однако резонанс не затихает. С каждым мгновением он становится все интенсивнее, наши кхуйи поют в унисон.

Лиз отпускает мою гриву и морщится при виде длинных прядей, оставшихся на пальцах.

– Кажется… я вырвала прядь или две. Прости.

Она возвращает их мне.

– У меня есть еще, – говорю я, отбрасывая пряди в сторону.

Она может вырвать их все до последней. Мне все равно. Я лишь хочу остаться внутри нее навсегда. Перекатываюсь на бок и прижимаю ее лицо к своей груди. Я никогда не испытывал… ничего подобного.

Она моя. Целиком и полностью. Даже сейчас в ней мое семя. Я чувствую, как ее влагалище крепко сжимает меня в послеоргазменных спазмах. Она тихо вздыхает при каждом из них, и я полагаю, что они доставляют ей удовольствие. Я провожу рукой по ее золотистым, все еще влажным после купания косам.

– Моя пара, – шепчу я. – Моя Лиз.