Дыхание звезд (СИ) - Блонд Любовь

«До тебя не достучаться с этими сладкими напитками! Нашла к кому лезть! Ты хоть знаешь, кто он такой?»

Астра остановилась посреди гостиной, разглядывая море за окном. Кто такой Сатфорд? Он негодяй, злюка, вредина и самый закрытый человек в мире, о котором никто толком ничего не знает.

— Я знаю, кто он. Всего лишь одинокий мужчина без подружки, в отличие от Эдлера. И раз мы с ним проснулись в одной кровати, значит, проснемся еще раз.

«Сдурела? Остановись!»

— А вот фигушки!

Она нашла ректора на шезлонге под зонтиком, любующимся на двух загорелых красоток в воде. Девушки видели, что на них смотрит мужчина и бросали в его сторону заинтересованные взгляды. Еще бы — пусть Сатфорд не атлетичный пилот с раскаченной спиной, но вполне хорош собой. А без рубашки разрисованное татуировками тело очень даже привлекало внимание.

— Спасибо за совет с водой, — произнесла Астра, усаживаясь на соседний шезлонг, — и правда полегчало.

Мужчина одарил ее внимательным взглядом, но ничего не ответил. Он опять стал злым ректором с недовольной физиономией, и даже яркое солнышко с бирюзовым морем не могло выдавить из него хоть каплю добра. Вероятно, Астра немного поспешила с идеей приструнить его при помощи купальника и лучезарной улыбки.

— Хм… И какие у нас планы? — Она все же попыталась привлечь его внимание, даже попу отклячила, как это делали местные красотки.

На это Сатфорд глухо ответил:

— Никаких. Отдыхай, завтра вечером возвращаемся на станцию.

— Завтра? — воскликнула Астра, позабыв о соблазнительной позе. — Почему так скоро?

И снова ледяной взгляд темных глаз. Откуда он взялся? Ведь буквально вчера вечером она видела совсем другого Натана Сатфорда. Зачем же он прячет человеческое обличие под маской бесчувственного негодяя?

От его взгляда становилось неуютно и неприятные мурашки побежали по спине. Неужто он вчера притворялся, а сегодня снова стал собой? Значит нет никаких одиноких душ, которые нашли друг друга на планете.

— Потому что я ректор и долгие каникулы не для меня. Есть неотложные дела.

— Может, их все же можно отложить? Хоть на денек?

— Не торгуйся, это бесполезно.

Астра недовольно рыкнула и сложила руки на груди, нахмурив брови по примеру мужчины:

— Это не честно, мы же только прилетели! Не хочу отсюда уезжать.

— Никто не хочет, поверь. Поэтому места считаются райскими — чтобы на короткий миг прикоснуться к красоте и вернуться в суровую реальность.

— В ад под названием Академия, — проворчала она.

— Не называй так свой дом. И мой, к слову, тоже.

— Тогда зачем взяли с собой? Ради мгновения? Лучше бы осталась на станции и не знала бы, как выглядит снег и море. Вы же больше не возьмете, верно?

— Сеттан, ты взрослая девушка, а капризничаешь, как ребенок, — усмехнулся мужчина. — Но я рад, что у тебя именно такая реакция, человеческая. Для той, кто всю жизнь провел на космической станции, ты — даже больше человек, чем некоторые земные студенты. Это значит, что человек везде остается человеком, а это важно.

— Вы на мне ставите какой-то эксперимент, что ли?

— Всего лишь пытаюсь понять, кто ты. Но лучше не забивай голову глупостями. Хочешь поплавать? Поесть? Может, погулять по острову? Ты можешь делать все, что захочешь.

— Просто полежать можно? Если не нравится или я вам мешаю, могу пойти на другой шезлонг.

Сатфорд одарил ее милой улыбкой:

— Нет, мне нравится, что ты рядом. Я наблюдаю, как ты меняешься, и мне это интересно. Прямо на глазах ты превращаешься из покорной девочки в своенравную девушку со своим мнением. Никогда не перестану восхищаться человеческому сознанию и его скрытому потенциалу.

Опять ректор заговорил бессвязные глупости про сознание. Точно ставил какой-то психологический эксперимент, о котором Астра узнает последней.

Все же он очень странный человек, к нему нереально найти подход. Видимо, та девушка, что приходила к Сатфорду в горной деревушке, смогла отыскать волшебный ключик и сделать надменного ректора добрым и милым. Интересно, как?

Астре, с ее тремя поцелуями за всю жизнь, никогда не разгадать мужских секретов. Даже Эдлер, который был так мил и нежен, чей взгляд горел радостным огнем при встрече с ней, подло разорвал отношения за чашкой ледяного кофе.

Проклятый Эдлер! Стоит вспомнить, как сердце ноет и представляется его взгляд в кафе: виноватый и растерянный, как у первокурсника, впервые оказавшегося в Академии. О любви написано столько трогательных слов, и если она вот такая, то к черту ее. Проще никого и никогда не любить.

20 глава

Как же не хотелось покидать райский остров!

Астра сидела в челноке и в последний раз любовалась раскидистыми листьями пальм и красными огоньками цветов на пышных кустах рядом со стартовой площадкой. Она пыталась запомнить каждую мелочь: цвет неба на закате, тени на песке, дымку на горизонте. Зависть к тем, кто остался на острове, изъедала сердце. Все знают, что любая сказка должна иметь конец, но ее сказка оказалась неприлично короткой.

Сатфорд сидел на соседнем кресле. Его не волновал вид за окном иллюминатора, как и Астра рядом. Он снова облачился в черный костюм, натянул на лицо каменное безразличие и уткнулся в планшет.

Подлетая к центральному порту, откуда другой воздушный корабль унесет их еще дальше от острова, потоки воздуха резко качнули челнок. Астра вздрогнула, вглядываясь сначала во мрак иллюминатора, а следом бросила взгляд на увлеченного чтением Сатфорда. Он на мгновение отвлекся от планшета, осмотрелся по сторонам и снова уткнулся в экран.

Следующий толчок был сильнее и страшнее. По салону понеслись отчетливые ахи пассажиров, особенно женщин. На мгновение показалось, что челнок бесконтрольно падает, отчего все внутренности сначала прилипли к горлу, вызывая неприятное ощущение в теле, а потом резко встали на место.

На этот раз Сатфорд отложил планшет, нахмурил брови и повернулся к иллюминатору. Но ничего, кроме ночного неба, затянутого плотными серыми облаками, не увидел.

Несколько минут полет длился ровно и без тряски, пассажиры расслабились и вернулись к своим делам: одни продолжили дремать, другие — бесцельно пялиться в иллюминаторы. Капитан судна произнес что-то неразборчивое по громкой связи про турбулентность и скорое приземление, и снова стало тихо.

Астра никак не могла расслабиться. Маленький челнок, неспособный противостоять простому ветру, вызывал животный ужас. Вдруг порыв будет такой силы, что они потеряют управление и рухнут на землю? Вдруг откажут двигатели, оторвется обшивка или разобьется хрупкое стекло иллюминатора? Челнок — не массивная космическая станция с тысячами систем безопасности. Это всего лишь тонкий корпус с мощными двигателями, что несется с бешеной скоростью почти за пределами стратосферы.

Очередная встряска застала как раз за размышлениями о несовершенстве конструкции. Вроде не сильно, но от мыслей о неминуемой катастрофе, она нащупала ладонь Сатфорда и вцепилась в нее мертвой хваткой. Мужчина даже не оглянулся, но и руку не вырвал. Напротив, при очередной встряске, сжал в ответ, словно сам боялся, но вида не показывал.

Так они и держались до самой посадки.

Уже и трясти перестало, и челнок мягко приземлился на площадку, а их руки держались вместе, и никто не решался отпустить первым.

Пассажиры неспешно покидали салон, в унылом предвкушении следующего полета. Ни один из присутствующих не летел к орбитальной лунной станции, для них Сатфорд и Астра простая парочка, возвращающаяся с отдыха домой. Всем было плевать на их сжатые руки.

Пора бы уже и им покинуть салон.

Словно читая мысли, мужчина крепче сжал ладонь и неожиданно навис над растерянной Астрой. Короткий строгий взгляд и нежные губы коснулись раньше, чем она осознала, что происходит. Спонтанный поцелуй застал врасплох. Не было ни предпосылок, ни намеков на такое завершение путешествия.

Между тем поцелуй становился смелее, язык мужчины разомкнул непослушные губы и ворвался в рот, устанавливая правила даже там.