Убить короля (ЛП) - Уайлд К. С.

«Это корона не твоей матери, — напомнил ей далекий голос. — Ее украшена бусинами и кораллами, но никогда не имела формы шипа».

Где же тогда Мера видела эту корону?

Мера хихикнула, глядя на свои крошечные пухлые ручки. Она не знала, почему ей так весело. Мера повернулась к маме, которая возвышалась над ней, и надеялась, что та тоже засмеется, но мама так и не засмеялась.

Она никогда не смеялась.

Мать. Мере пришлось звать ее матерью. Королева злилась, когда она называла ее мамой.

Они плыли по песчаному дну океана среди толпы воинов, которые смотрели вперед. Мера едва могла видеть, что происходит, потому что ее руки и ноги были недостаточно сильны, и она еще не очень хорошо научилась плавать.

Повернувшись к своей матери, Мера заметила, что та выглядит раздраженной.

Нет, скорее рассерженной.

Ледяной холод пробежал по спине Меры. Ничего хорошего не происходило, когда мама злилась.

— Держись, малышка. — Дядя Барримонд схватил Меру сзади и приподнял ее, чтобы она могла все видеть.

Впереди, под аркой из разноцветных кораллов, за двумя воинами плыл священник.

За ним следовал профессор Керрентер. Он выглядел прекрасно в своем белом боди и золотых кораллах. Его желтые волосы были собраны в обычный тугой пучок на затылке.

Мистер Мальстрем, один из школьных сотрудников, одет точно так же, только его кораллы были серебристыми. Взяв профессора за руку, он мило улыбнулся.

Мера взволнованно захлопала в ладоши. Профессор Керрентер хлопал в ладоши, когда был счастлив, и он показал ей, как это делать. Он утверждал, что так делают жители поверхности, и видел это еще в те времена, когда у сирен имелось свое собственное место на суше. Он называл это «районом».

— Я заявляю права на тебя, Гарольд Керрентер, — громко произнес мистер Мальстрем. — Я заявляю права на тебя перед семью морями. Я заявляю права на тебя под вечным небом и бесконечной синевой.

Профессор Керрентер погладил его по щеке.

— Я заявляю права на тебя, Юрий Мальстрем. Я заявляю права на тебя перед мелью и глубиной. Я заявляю права на тебя во время приливов и течений, и штормов.

Мера не знала, что такое счастье, и сомневалась, что когда-нибудь его почувствует, но видела это в других. Профессор Керрентер и мистер Мальстрем были так счастливы.

Она хотела, чтобы мама когда-нибудь была такой же счастливой. Чтобы она могла относиться к Мере с такой же добротой, как профессор Керрентер, но когда повернулась к королеве, то чуть не закричала.

Вместо ее матери на нее смотрел разлагающийся труп.

Мера могла видеть сухожилия через дыру на левой щеке и темноту внутри пустой глазницы, где должен быть правый глаз. Три ребра торчали из-под изодранного комбинезона и порванной плоти, а от половины ее правой руки остались одни кости.

Королева злобно улыбнулась, и Мера смогла разглядеть все ее зубы через разбитую челюсть. Мать схватила ее за пухлые щеки холодной правой рукой.

— Рагнарек приближается, ребенок. — Ее надтреснутый и шипящий голос не мог принадлежать живым существам. Королева улыбнулась шире, растягивая кожу, оставшуюся на ее лице. — Ты не готова.

Сердце Меры забилось быстрее, когда ужас пополз по ее позвоночнику. Она была готова закричать, когда кто-то опередил ее.

Крики доносились издалека. Ее мать исчезла вместе с профессором Керрентером и остальными сиренами.

Остались только крики и океан.

Мера нахмурилась, пытаясь распознать звук.

Она знала кому принадлежал этот голос…

Баст!

Глава 16

Резко вздохнув, Мера проснулась. Она еще не полностью пришла в себя, но спрыгнула с кровати.

Ей и раньше снился кошмар, но не могла вспомнить, о чем он был. Что-то связанное с кораллами и трупами.

Это не имело значения. Баст в опасности.

— Корвус! — закричал он из своей комнаты. — Не надо!

Сердце Меры бешено колотилось в груди, когда она пробежала через гостиную. Посейдон в канаве, если Корвус причинит вред Басту, она, не задумываясь, разорвет этого ублюдка изнутри. Позволит ему почувствовать вкус жути.

— Баст! — Она распахнула дверь и увидела, как он мечется по кровати.

И в комнате больше никого не было.

— Я, черт побери, убью тебя! — Баст откинул одеяло, демонстрируя сильную обнаженную грудь, покрытую светящейся голубой пылью и потом. Как будто его тело было отражением ночного неба в пруду.

«Почему на нем черные боксеры?» — разочарованно заворчала сирена.

— Стелла, не смотри! — закричал он.

Мера забралась на кровать и прижала руку к его лбу.

— Все в порядке.

Баст покачал головой, крепко вцепившись в матрас.

— Все в порядке. — Ее сила очарования перетекла в слова, проникнув в его кожу. — Ты в безопасности.

— Я убил их, — пробормотал он, когда его дыхание медленно выровнялось. — Я убил их всех. — В конце концов, он успокоился и глубоко выдохнул. — Смерть и тьма.

Баст замер на некоторое время, ладонь Меры стала липкой от пота, но она не двигалась. Не хотела его будить, поэтому просто смотрела на светящиеся крапинки на его переносице, идеальный изгиб губ.

Убирая прядь влажных серебристых волос с его лица, она улыбнулась.

— Я здесь, напарник. Ты в порядке.

Услышав ее голос, Баст медленно моргнул, просыпаясь, и озадаченно уставился на Меру голубыми глазами.

— Котенок?

— Тебе приснился кошмар. — Мера погладила его по щеке, прежде чем поняла, насколько это неуместно. Отдернув руку, откашлялась. — Ты в порядке?

Он пристально смотрел на нее, удерживая взглядом, как тяжелыми цепями.

— Не думаю. — Легкая усмешка появилась на его лице. — Возможно, мне понадобится компания сегодня вечером.

Мера шлепнула его по обнаженной и потной груди.

— Умник.

Она попыталась встать с кровати, но он удержал ее за запястье.

— Можешь остаться ненадолго? — Отодвинувшись влево, он похлопал по пустому месту рядом с собой.

Это была очень плохая идея, но Мера улеглась на спину и уставилась в потолок, до смерти напуганная тем, что они могут сделать, и в то же время безумно надеясь, что это произойдет.

Ее сирена не могла усидеть на месте.

«Вот оно, — радостно воскликнула она. — Этого момента мы долго ждали!»

Опершись на локоть, Баст с любопытством наблюдал за Мерой. Между ними не осталось стен, когда они смотрели друг на друга.

— Расскажи мне о Мере из рода Штормовой Бури, — попросил он.

Снова уставившись в потолок, Мера судорожно сглотнула. Она ожидала многого, но не этого. С другой стороны, Баст рассказал ей все о Стелле и своих братьях, о том, что сделал Корвус, о бесчисленных жизнях, которые сам Баст забрал во имя Лиги. Он даже поведал ей, как монах Тео читал ему сказки на ночь и как однажды Баст и Бен разыграли своего отца, за что их отправили в темницу на неделю.

Он рассказал ей о таких важных вещах, которые выстраивают картину его прошлого.

Она должна была отплатить за эту услугу.

— Моя мать постоянно издевалась надо мной, — начала она, не зная точно, к чему это приведет. — То, что она заставляла меня делать и то, что делала со мной и своим народом… В какой-то момент я сорвалась. — Мера повернулась к нему, и знакомые печаль и сожаление застряли у нее в душе, но она затолкала их обратно. С годами она прекрасно научилась запирать эмоции. — Как и ты, я была слишком молода, когда убила в первый раз.

Баст кивнул, но ничего не произнес.

— Я проткнула трезубцем собственную мать, а затем сбежала из Атлантиды, забрав с собой ее тело, — продолжала Мера. — Я предполагала, что магия внутри запретной зоны прикончит меня. Мне было всего тринадцать, и я собиралась умереть, Баст.

Из ее глаз скатилась слеза, но он вытер их большим пальцем.

Вопреки здравому смыслу Меры и совету Рут никому не доверять, она продолжила рассказ.

Она рассказала ему о профессоре Керрентере и Белинде Тайдеридер. Об ужасах, которые ее мать причинила своему собственному народу. Мера сообщила ему, что ее изгнали из Атлантиды и что она пошла на самоубийственную миссию, чтобы с позором похоронить свою мать. Она поведала о том, как Рут нашла ее, ошеломленную и потерянную, на пляже.