Попаданка-травница на службе Его Величества (СИ) - Гуда Хелен

— Может, я пешком пойду? — и смотрю на мужчину снизу вверх. Он-то вернулся в седло и теперь ждет, пока я нагуляюсь.

— Боюсь, что тогда мы не то что к ночи доберемся, а к утру, и мне придется бинтовать вам еще и ноги, — саркастически заметил Антонио. Доля правды в его словах была, но я все равно упрямилась, пока мужчина по-хозяйски не подъехал ко мне и, свесившись, подхватил меня под мышки, поднял как пушинку, усадил перед собой, но боком. А потом еще и приподнял, и подушку под попу положил, чем смутил меня еще сильнее.

Забота о моей пятой точке или то, что он понимал причину, по которой я не могла уже ехать верхом и хотела идти пешком, меня смутили, но я покраснела, а уши горели. В этой позе на седле можно было не держаться, потому как мужчина держал поводья, так что я была в его объятиях. Я удобно устроилась и даже положила голову на грудь Антонио. Я даже задремала. И открыла глаза, лишь когда меня завернули в теплый плед, и я продолжила спать. Я проспала и закат, и то, как мы прибыли в лагерь, и то, как меня осторожно сняли с лошади и отнесли в палатку. А самое главное, я проспала то, как с меня осторожно сняли юбку и брюки с кофтой, оставив лишь в рубашке и белье. Я проспала категорически все, отчего очень сильно испугалась на следующий день, поняв, где я проснулась и кто меня раздевал.

Глава 8

Проснулась я от стука молотков и криков рабочих, с нехорошим ощущением, что меня переехал каток или та кобылка с красивой кличкой “Леди” прошлась по мне вдоль и поперек, и не по одному разу. С непривычки все тело ломило и болело, особенно пятая точка. Все-таки не получится из меня хорошей наездницы.

Но это было не самое страшное. А вот тот факт, что я была в белье и рубашке на довольно огромной постели, на которой я, скорее всего, спала не одна, меня испугал. Я даже перепроверила наличие трусов, как в тех заграничных фильмах. Но все было на месте, я пощупала. С трудом пыталась восстановить события того вечера и поняла, что единственный человек, кто может мне хоть что-то пояснить, — это Антонио. А его в палатке нет. И я даже не поняла, хорошо это или плохо. Помещение скорее было шатром, а не палаткой, так как тут можно было смело стоять в полный рост. Пол застелен мягким ковром, а я лежала на вполне даже нормальной кровати с подушками, матрасом, одеялом и постельным бельем. Шатер делился на две части. Одна представляла собой что-то вроде гостиной с диваном, заваленным подушками, столиком, на котором стоял поднос с едой, и письменным столом с удобным представительным креслом. Если у главы Тайного отдела такая роскошь в полевых условиях, то представляю, что творится у короля с фавориткой. Их быт вряд ли отличался от дворцового. Около кровати я увидела свой чемодан и быстренько его открыла в поисках свежего белья и платья. Я нашла и то и другое. Марта, как всегда, была неимоверно предусмотрительна и сшила мне еще парочку комплектов, на этот раз из кружева и шелка. Явно белье не для простой служанки, но решила побаловать себя и примерить новый комплектик. Оглядела еще раз палатку в поисках места для уединения и гигиены. И обнаружила, что есть отгороженный плотной тканью, да еще и ширмой закуток, где оказался таз и кувшин с водой. Привела себя в порядок, переоделась и даже простирнула бельишко. Вот только не придумала, куда его повесить, потому перебросила через край ширмы. Надеюсь, не испорчу дорогую вещь. Это я про ширму, конечно же, говорю. И никого не шокирую своими труселями и топиком. Не на улицу же мне вывешивать свое белье на всеобщее обозрение, а здесь я могу шокировать только Тошу.

Посмотрелась в зеркало, оценив свой вид, и поняла, что в срочном порядке надо что-то делать с лицом, которое после моего экстремального загара стало реально рябым. После вчерашней прогулки на солнцепеке все усугубилось веснушками. Вспомнила про мазь, что приготовил мне мэтр Глобе, но решила ее приберечь. Просто действие у мази было специфическим. Ее после определенного времени надо будет распаривать и смывать по типу скатывания. По идее, при скатывании должна будет и уйти та обгоревшая кожа. Все это я смогу провернуть лишь после того, как построят баню. А если судить по стуку и мужским голосам, то стройка в самом разгаре.

Выходить из палатки было ужасно стыдно. Мне казалось, что все в курсе, что я спала в одной постели с Антонио. Я так и не поняла, почему и как это произошло. Потому первым делом, как выскользнула из шатра, словно тень, отправилась его искать. Но долго мои поиски не продлились, так как он был в гуще событий. Баня уже была практически готова, и там оставались, скажем так, отделочные работы. А вот основная стройка была рядом. Там строили двухэтажный коттедж и сразу же отстраивали хозяйственные постройки. Сарай для дров построили тут же, недалеко от домика сделали что-то вроде пляжа к озеру и сразу же соорудили мостки и мини-пристань. На мостках, кстати, развалившись на средневековом подобии шезлонгов, возлежали фаворитка и венценосная особа. Естественно, они были одеты, и их прогрев на солнце нельзя назвать загаром, так как над ними были установлены несколько зонтов и навесов, чтобы не обгорели важные персоны. Правильно, пусть принимают солнечные ванны, а потом пусть в баньке как следуют пропарятся. Надо будет, кстати, веничков сделать и показать, как ими пользоваться, если они не умеют. “Из меня выйдет тот еще банщик”, — я усмехнулась своим коварным планам, но меня отвлек мужчина, который наорал на меня, чтобы я не путалась под ногами и не мешала. Вот как раз в этот момент на меня и обратил внимание господин Маттиоли, который тут же утащил меня куда-то в сторону.

— Тебя сейчас зашибут, — отругал меня мужчина. — Ты же совершенно не смотришь по сторонам.

— Засмотрелась, извините, — не считала, что претензии оправданы, но извиниться все же решила. — Я проснулась и немного не поняла, где я и как там оказалась, — промямлила, смутившись.

— Это моя палатка, — Антонио был невозмутим. — Эй, вы! Ну кто так делает? Первый раз бревно видишь? — вдруг закричал мужчина, а я даже вздрогнула оттого, насколько резко он переключился с меня на бревно, что крутили-вертели два строителя.

— Это я поняла, что ваша палатка. А как я там оказалась и почему? — все же решила продолжить допрос.

— Потому что я тебя туда отнес. Будешь там спать, пока мы здесь, — категорично заявил глава Тайного отдела. — Ты ела? Я там завтрак оставил на столе.

— Нет, не ела, — категоричность тона и вообще вся ситуация начинали не на шутку меня раздражать. — А меня вы не забыли спросить?

— О чем? — и Антонио так удивленно и недоуменно на меня посмотрел, словно я его жена и тут решила взбрыкнуть и потребовать себе отдельную опочивальню.

— О том, что я буду спать с вами, — мои слова прозвучали отчего-то слишком громко во вдруг повисшей тишине. И были они немного двусмысленными, из-за чего я вмиг залилась краской.

— Мне кажется, что вам лучше пойти позавтракать, — мужчина смотрел пристально на меня. Он говорил достаточно тихо, и уверена, что окружающим не было слышно, но от этого им стало еще любопытнее. Тут такая затравка, и потом тишина. Естественно, все начали к нам потихоньку подползать, якобы по очень важным делам.

— Я не голодна, — брякнула, чтобы хоть что-то возразить, но мой желудок возмущенно заурчал.

— Да, я слышу, — Антонио не смог сдержать улыбки. — Иди в палатку и поешьте. А я приду в скором времени, и мы обсудим все, что вас интересует, — уже более миролюбиво добавил глава Тайного отдела. — Я не хотел бы, чтобы обсуждение некоторых вопросов стало достоянием общественности.

Красная, словно вареный рак, я развернулась и направилась в палатку. Умом я понимаю, что мужчина прав, но гордость и внутреннее чувство противоречия, которое очень часто в моей жизни подталкивало меня на опрометчивые и глупые поступки, кричали, что надо было там высказать все мужчине в лицо. И пусть бы я выглядела как истеричка, плевать. Главное, что я б сказала все, что думаю об этой ситуации. Зашла в палатку и села на диван, оглядывая стол. Остывшая каша с ягодами, слегка поджаренный хлеб и две вазочки с вареньем и медом. Графин то ли с морсом, то ли с компотом и немного увядший букетик полевых цветов. Сперва я на автомате все это перечислила у себя в уме, ни на чем не остановившись, но спустя мгновением взгляд вернулся к букетику. Он совсем маленький, буквально пять-семь полевых ромашек и незабудок, внизу скрученных стебельком одной из ромашек. Но он явно не мог быть стандартным украшением завтрака. Откуда он здесь? Кто-то из служанок оказывает знаки внимания господину Маттиоли? Скорее всего, это какая-нибудь служанка, приставленная к леди Фрие, решила приударить за главой Тайного отдела. Вот же озабоченные прохиндейки! Хватаю букетик и со злости рву его. Как раз в тот момент, когда в палатку входит Антонио, который смотрит на гибель несчастных, ни в чем неповинных цветочков, и его брови неумолимо, но верно ползут к переносице.