Дэйра Джой - Звездный рыцарь
Дина подумала, как весело было расти в таком доме.
— Значит, Риджар не умеет разговаривать?
Знойно чувственный низкий голос промурлыкал с матраса на полу:
— Нет, он умеет разговаривать.
Боже, что за голос! Дина посмотрела на черноволосого мужчину и залилась краской. Они говорили о нем так, словно его не было в комнате.
— Он не любит разговаривать вслух. — Лорджин ухмыльнулся брату. — Думаю, это из-за того, что он ленив.
«Хитроумен, дорогой братец, хитроумен».
Дина даже подскочила, заслышав у себя в голове сладострастный голос Риджара.
Лорджин подошел к его матрасу:
— Янифф доставил тебе эту одежду. Мы встретимся с тобой в таверне внизу.
Когда он повел Дину к месту, отведенному для еды, она спросила, почему он сегодня решил есть в общем зале.
— Потому что в такой ранний час в таверне мало посетителей, к тому же я решил поберечь наши припасы: там, куда мы идем, никаких сакри нет.
Они присоединились к уже сидевшему за столом Яниффу. Первое, что он произнес, было:
— Ну, этот негодяй уже проснулся?
Лорджин заговорщически улыбнулся Яниффу, словно вспомнив какую-то общую шутку, и кивнул.
Они съели завтрак, состоявший из различных фруктов и густой тестообразной жидкости, которую щедро разливала молоденькая служанка, каждый раз проходя мимо их стола. Дине вкус напитка не понравился, и она вежливо отказалась от добавки.
— Не так вкусно, как твой кофе, но очень питательно. Тебе следует постараться выпить еще. Лорджин поднял свою чашку и сделал несколько глотков.
— Нет, спасибо, не надо. — Питье, было какие-то липкое и густое.
Янифф поднял голову от чашки:
— Что это за кофе, о котором вы говорите?
Лорджин нагнулся в его сторону, и в глазах его сверкнул восторг:
— Замечательный эликсир, Янифф. У него такой изумительный ни на что не похожий аромат. Он наполняет силой. Его очень любят у Адианн, в ее мире.
— Ох, чего бы я не дала теперь за чашечку кофе — вздохнула Дина.
Янифф погладил подбородок:
— Возможно, я и смогу воспроизвести этот эликсир, заглянув в твою память.
У Дины загорелись глаза.
— Это было бы изумительно!
Янифф поднялся из-за стола:
— Я отправлю ваши матрасы снова на хранение, Лорджин. — И он заторопился в их «комнату», бормоча себе под нос: — Интересно, какое заклинание лучше применить, чтобы уловить такое вещество?
Лорджин проводил старика нежным взглядом и сочувственно улыбнулся Дине:
— Не строй иллюзий насчет кофе, Огонечек. Янифф знаменит своей рассеянностью в заклинаниях, касающихся разного рода рецептов. Короче говоря, для волхва он просто ужасный позор.
Дина рассмеялась:
— Значит, поэтому он варил суп старым способом?
— По крайней мере мы не нашли там сапога! — Лорджин рассмеялся вместе с Диной.
«А вот это явное улучшение, Лорджин. Возможно, ты еще не совсем утратил свою сноровку».
К столу подошел Риджар и, судя по взгляду, который бросил на него исподлобья Лорджин, явно послал ему какую-то мысль. Проказливо ухмыльнувшись брату, Риджар уселся за стол.
Пока он ел, Дина незаметно изучала его. Теперь, когда шок от самого факта его существования прошел, она могла заметить сильное семейное сходство между братьями.
Они были одного роста — оба крупные мужчины. Дина подумала, что и страстным выражением лица Риджар очень походил на Лорджина. Хотя, если черты лица Лорджина были полны холодной красоты, Риджар лучился чувственным земным обаянием.
Одет он был подобно брату. Рубашка и сапоги — черные, а кожаные штаны темно-зеленые. Плащ был более простого покроя, чем у Лорджина, лиловато-коричневый, без всяких нашитых золотых символов. Риджар заметил, как она разглядывает его плащ, потому что следил за ней.
«Я не рыцарь Чарла, поэтому у меня нет нашивок».
Услышав эти слова, Лорджин поставил чашку на стол:
— Ты мог бы стать рыцарем Чарла, если бы сосредоточился. Янифф уже долгие годы надеется, что ты изменишь свои взгляды и присоединишься к нам.
Служанка подошла наполнить чашку Риджара. Его красивые глаза мельком взглянули на девушку, лишь затем он отозвался на слова Лорджина:
«Ну и зря Янифф надеется».
Дина откинулась на стуле, прислушиваясь к легкой перебранке братьев. Это было что-то новенькое: слышать разговор людей, из которых лишь один говорил вслух,
— Ты можешь не признавать свою сущность, но Яниффа ты не обманешь. Он чувствует в тебе что-то особенное.
«Как почувствовал это в тебе, братец. Какие мы, сыновья Крю, интересные и особенные, не правда ли?»
Служанка вновь наполнила его чашку, и Риджар устремил на нее свой хищный взгляд. Девушка была молоденькая, хорошенькая и очень заинтересовалась им. Он почувствовал, как теплеет ее кожа, когда она смотрит на него.
Небрежно погладив ее по спине, он послал ей соблазняющую мысль. При виде этого невероятно красивого мужчины девушка преисполнилась предвкушения и тут же согласилась. Ей очень захотелось испытать это с ним. Поднявшись из-за стола, Риджар обнял девушку и повел за собой. Лорджин окликнул его:
— Риджар, мы должны скоро ехать!
Риджар обернулся к брату, ухмыляясь:
«Десять мгновений, Лорджин, всего десять мгновений».
Мимо них прошел Янифф, возвращаясь к столу. Он уселся на свое место, провожая взглядом старческих глаз темноволосого мужчину:
— Он растрачивает себя. — Янифф глубоко вздохнул и, обернувшись снова к столу, добавил: — Твой брат — мое тяжкое испытание, Лорджин. Жаль, что я так люблю этого юношу.
Лорджин понимающе ухмыльнулся:
— Он умеет заворожить кого хочешь. Будем надеяться, что он долго не задержится.
Дина смутилась:
— Твой брат пошел сейчас с подавальщицей, чтобы… чтобы…
Лорджин поднял брови:
— Вот именно. У домашних духов очень чувственная натура. Лучше не мешать им проявлять ее.
— Но ваша, как ты называешь ее, вторая мать, она ведь не…
— Разумеется, нет. У нее есть друг. А Риджар клянется, что с ним этого не случится никогда.
Дина совсем не могла понять этих людей и сомневалась, что поймет их лучше, посетив их родную планету. Самое большее, на что она могла надеяться, это махнут рукой на их странное поведение и просто наблюдать со стороны.
Риджар вскоре вернулся, поправляя свой плащ и все еще пылая.
«Ну что ж, в путь?»
Лорджин отвел Риджара в сторону и прошептал:
— А где эта хорошенькая служанка, с которой ты удалился?
Риджар ухмыльнулся, как сатир, каким, в сущности, и был, и осторожно направил мысль только брату:
