Хранитель источника - Лето Зоя

«Оставь их. Кловис помеха, а Пьетро не оставит брата одного, и я не могу судить его за это. Но ты не можешь сидеть, сложа руки. Ты нужна Лени, иначе он сгорит!»

Мне казалось, что этот мир издевается надо мной. Он кидал меня в пучину опасности и подкидывал несчастных, которые зависели от меня. Я уже начала подумывать, что это наказание за то, что я всегда находилась в стороне и не принимала участие в судьбах людей, которым могла помощь.

Сразу вспомнились фрагменты из жизни на земле. После того, как мать уехала с садовником в Испанию, у нас ещё раз шесть менялись садовники. Одним из них был юноша из Африки. Он плохо говорил по-английски, но всегда хорошо делал свою работу. Однажды случилась гроза, и дождь лил несколько дней без отдыха. Любимые папины цветы, название которых я не могла выговорить, были уничтожены. Обилие осадков их просто сгубило. Юноша пытался на ломаном английском объяснить отцу, что к чему, но получалась какая-то каша. Я стояла рядом и могла заступиться, хотя бы попытаться донести отцу, что вины садовника в гибели его цветов не было. Но я молчала, в итоге юношу уволили. А он на свою зарплату кормил кучу братьев и сестёр в Африке.

Вторым случаем было воровство, с моей стороны конечно. Мы с отцом поругались, и он не переводил мне денег на протяжении недели, а на выходных у меня была запланирована поездка в клуб. Я залезла к отцу в сейф и взяла оттуда крупную пачку денег, собираясь вернуть, как только получу перевод от отца, но забыла. Через несколько недель отец вернулся и не застав у себя в сейфе, который сам же не запирал никогда, эту пачку денег, обвинил нашу домработницу в воровстве. Они долго ругались. Он решил уволить домработницу, лишив её заработной платы. Когда она с чемоданами стояла на пороге, лишь тогда я решила сознаться. Я не чувствовала угрызений совести или вины, просто была не готова к тому, что отец наймёт новую домработницу. Ни разу за свой поступок я перед ней не извинилась.

Сейчас я бы многое отдала, чтобы повернуть время вспять и исправить все допущенные мной ошибки. Но время никому не подвластно. Я не любила людей, не ценила того что имела, и сейчас сполна за это расплачивалась.

— Ребята, — начала я, подбирая слова. Точнее придумывая правдоподобную ложь. — Хранитель вновь связался со мной. В одной из дальних комнат лежит артефакт, который поможет нам победить Магнура. Я должна найти его.

Кловис практически беспрерывно сглатывал копившуюся с огромной скоростью слюну.

— Подожди немного, — сказал Пьетро, поглаживая брата по голове. — Кловису скоро станет лучше, и мы все вместе пойдём за этим артефактом.

— Нет, — я сказала, как отрезала. Нельзя было оставаться и терять драгоценные секунды. — Хранитель сказал, что я должна пойти одной. Просто будьте здесь, я быстро, туда и сразу обратно.

Я едва не взорвалась в истеричном хохоте от того, насколько же складно я врала. Артефакт? Ну да конечно, быстрее я обращусь в дракона и спалю Магнура ко всем чертям.

— Не нравится мне всё это, — бедный Кловис уже хрипел. — Но он один раз уже помог тебе, а значит не верить ему нет смысла. Будь осторожна.

— Я бы не хотел, чтобы ты шла одна, — Пьетро грустно улыбнулся. — Но если так надо, тогда что ж, удачи. И возвращайся поскорее. Лишь бы ты не заблудилась в этих коридорах.

Я махнула им на прощание и твёрдой походкой вышла за дверь. Но стоило мне перейти в другую комнату, как мой энтузиазм погас, уступив место страху.

«Нет, нельзя бояться! Думай о хорошем. Всё будет хорошо, всё будет хорошо, всё будет хорошо!»

Я шла, повторяя эти слова, как мантру, стараясь зарядиться хорошими мыслями. Одни комнаты сменялись другими. Без особого энтузиазма я входила в одни двери и закрывала за собой другие. Выйдя в коридор, я едва не вскрикнула от представшей передо мной картины. Практически весь коридор был охвачен огнём, жар стоял такой, что можно было загореть за считанные минуты. Я слышала всхлипы, доносившиеся из-за стены огня, но не видела их хозяина.

— Эй, кто здесь? Лени, это ты? — крикнула я в огонь. Ответа не последовало, но всхлипы не прекратились.

«Он слишком напуган. Этот огонь разгорается благодаря его страху. Чем он сильнее, тем ближе к Лени пламя. Это очередное испытание».

Я уже успела забыть о душах несчастных, что томились здесь. Снова куча голосов кричали, перекрикивая друг друга. Ко мне вернулась головная боль.

— Говорите по одному, умоляю, — я схватилась за голову, которая была готова вот-вот разорваться.

«Сбрось оковы людского мира Алексина. Родись заново. Заново. Заново. Заново».

Это слово эхом билось в моей голове, вызывая нестерпимую боль. Но вскоре голоса утихли, а я смогла, наконец, свободно вздохнуть насколько это было возможно. Кислорода в помещение было ужасно мало, огонь практически поглотил его весь. Я не знала ответа на эту загадку, не понимала, чего от меня хотят, а между тем мне становилось дурно от исходящего жара. Волосы липли к лицу, пот тёк рекой, глазам было больно от яркого света.

— Что вы от меня хотите? — закричала я во весь голос. — Какие оковы? Как я могу родиться заново?! Вы что предлагаете мне умереть?! Боже помоги мне…

Подумав о боге, я внезапно вспомнила слова. «Каким бы ты ни был богатым или бедным, перед господом все равны. Голым человек рождается, голым и на тот свет уходит!»

«Сбрось оковы. Голым рождается. Мне надо…раздеться?!»

Я колебалась, так как мысль о том, чтобы преодолеть огонь в том, в чём мать родила, казалась мне максимально абсурдной. Дело было не в стеснении, чтобы выбраться отсюда я была готова раздеться хоть перед всей деревней, городом, да целым миром. Я боялась, что если мои догадки ошибочны, то меня ждёт страшная смерть, похуже простого падения с высоты.

Сняв сапоги и сбросив одежду, я вовремя вспомнила про браслет, едва не ступив в огонь. Оставив свои вещи в углу, в надежде, что огонь не успеет поглотить их, я подошла к стене из пламени. Страх окутал моё тело, словно невидимая вуаль и я почувствовала, как потихоньку начала слабеть. Магнур не терял времени зря и тащил из меня всё, что плохо лежит. Протянув руку к огню, я слегка коснулась его пальцем и резко отдёрнула руку назад. Я не почувствовала ни боли, ни жжения, ничего, словно коснулась воздуха. Следом за пальцем я протянула в огонь ладонь и ничего не произошло. Огня будто не существовало вовсе. Глубоко вздохнув, я сделала шаг, другой, третий. Я двигалась медленно и осторожно, а страх уступил место удивлению и радости. Мысль, что я правильно разгадала загадку, заставила моё сердце плясать от счастья. Ноги сами собой вынесли меня из огня, и я увидела сидящего на полу, вжавшегося в стену молодого мужчину. Он был напуган и тихо плакал, закрывая лицо руками. Я бросилась к нему и присев рядом, коснулась его плеча. Мужчина резко убрал руки и дёрнулся от меня, как от прокажённой, но внезапно его глаза изменились, и в них появилась надежда.

— Дева Виктория ты пришла за мной? — прошептал он и, взяв меня за руку, принялся покрывать её поцелуями.

Кто такая дева Виктория я понятия не имела, наверное, была одной из их святых. Я аккуратно убрала свою руку и смахнула скатившуюся по его щеке слезу.

— Уверена, что дева Виктория ещё успеет к тебе прийти, а меня можешь звать просто Алексина, — я улыбнулась мужчине и сама едва не заплакала. — Ты Лени? Мы с Пьетро пришли сюда за вами.

— Пьетро тоже здесь? — прошептал мужчина. — Да-да, я Лени. Я искал Кловиса долгое время, но огонь, — он вдруг запнулся. — Клянусь дыханием создателя, здесь был огонь.

Я обернулась и обнаружила, что огонь пропал, а на мне вновь была одежда, словно я её не скидывала несколько минут назад.

Внезапно стены сотряс страшный крик. Он был наполнен злобой.

— Мерзкая тварь. Ты всё только портишь, — закричал Магнур. — Хватит! Игры кончились. Ты так хотела встретиться со мной, ну так вот он я.

На наших глазах стены начали исчезать, а пространство уменьшаться. Всё менялось до тех пор, пока не осталась одна единственная комната с зеркалом, из которого мы все сюда попали. Прямо перед нами сидели Пьетро с Кловисом, их глаза были такими же огромными, как у персонажей из мультиков. Но меня больше интересовала фигура стоящая дальше. Это был высокий и невероятно худой мужчина, одетый в длинные одеяния. Его лицо и руки были полностью покрыты ожогами, но устрашало совсем не это, а взгляд этого мужчины. Даже у волков, что пытались меня сожрать и у разбойников, что хотели меня изнасиловать, не было настолько жестокого и уничтожающего взгляда.