Наш нянь - некромант (СИ) - Гуськова Юлианна

– Сестру? – Глаза Тартиса широко раскрылись, а я с трудом сдержал желание стукнуть его.

– Собаку, – мрачно пояснил я, а друг облегченно выдохнул:

– А я-то уж подумал… А зачем тебе?

– Дети хотят собачку.

– Вот оно как… – Тартис покачал головой, но засомневался. – Вначале стоит провести тест – вдруг у них аллергия на животных, шерсть, данную породу собак. Затем мне стоит проверить прививочный лист и убедиться, что все в порядке. Нужно подготовить и собаку к появлению детей, а также…

– Я понял, – махнул я рукой, прерывая этот балаган. – Мне проще купить новую, чем у тебя просить. Это всего лишь собака.

– Дети – очень нежные создания, – уперся Тартис в свои ворота, словно баран, однако ловко сменил тему. – Как прошел день? Ты, кажется, говорил, что почти весь день провёл в пекарне. Не поделишься подробностями?

Я тут же расплылся в улыбке, так как остался очень доволен сегодняшним времяпрепровождением. Когда со сборкой мебели было покончено, Риссет ушла в кабинет наверху, чтобы заняться документами, а я не преминул воспользоваться случаем присоединиться к ней, когда дети уснули. Болтать с этой девушкой было одно удовольствие, пусть я и старался сильно не отвлекать ее от дел. Риссет явно было приятно со мной работать, а потому я и на завтра напросился к ней в пекарню. Затем Дель принесла мне обещанный черничный пирог. Вначале я хотел оставить немного Тартису, но вовремя вспомнил, что из нас двоих работаю я, так что только я пирог и заслужил, а потому сам все и съел.

Поделившись с Тартисом всеми событиями сегодняшнего дня, я поймал на себе его хитрый взгляд.

– Чего пялишься? – отобрал я у друга бутылку, решив, что пора ему завязывать с выпивкой. – Ты должен скорее выздоравливать, иначе тетушка Дель сожрет меня, – поежился я, вспомнив допросы.

– Она тебе нравится? – Тартис подсел ко мне ближе, пытаясь незаметно вернуть к себе алкоголь, но я не позволил.

– Проклятые леса, конечно, нет! Эта девушка запала на тебя с первой встречи. Помни, что она очень странная. Сегодня спрашивала, когда у тебя день рождения.

– Я говорю о Риссет. Она нравится тебе? – Тартис подсел еще ближе, а я на миг призадумался. – Я давно не видел, чтобы ты так открыто флиртовал с кем-то.

– Говоришь так, словно я отшельник, живущий в горах, – фыркнул я и признал очевидное. – Она мне правда симпатична, с первого взгляда ничего такого не было, но в общении что-то подкупает.

– Например? – Товарищу общих фраз не было достаточно.

– Она спокойна. Рассудительна. Принимает различные точки зрения. Улыбчива, – назвал я первое, что пришло мне в голову, а Тартис улыбался так, словно ему на голову упал миллион лиственных.

– Так или иначе, помни, что ты на работе, – без явной на то причины Тартис посерьезнел.

– Без тебя знаю, – буркнул я, прекрасно помня о том, что недопустимо заводить какие-либо романы на задании.

– Ну, зато я почти здоров. – Тартис довольно подмигнул своему отражению в зеркале. – Ты знаешь, что это означает?

– Это означает, что скоро я смогу начать нормально работать, – признал я очевидное.

– Не пытайся спихнуть все на детей. Если у тебя что-то не получается с расследованием, то дети тут ни при чем, – тут же осадил меня товарищ, но я никак это не прокомментировал.

В его словах была доля правды. Переключаться на работу мне сейчас не очень хотелось, поэтому я решил поведать еще об одной детали сегодняшнего дня.

– Я сейчас тебе кое-что скажу. Засмеешься – на один труп в Ромарине станет больше, понял? – сделал я мягкое предупреждение, а Тартис заинтересованно взглянул на меня сквозь бокал. – Я буду работать продавцом в пекарне.

Глаза Тартиса округлились, но он, помня мои слова, закусил губу и, давясь от хохота, сполз с барного стула, а затем все-таки заржал, словно лошадь на выгуле. Гад.

– Ты? Продавец пирожков? – Тартис хохотал, схватившись за живот. – Нянь, продавец хлеба, что будет потом? Начнешь птиц разводить?

– Однако работать я буду лишь фактически, а теоретически – ты, – внес я некоторую ясность, а веселье Тартиса как рукой сняло. – Я надену иллюзию твоей внешности, поэтому, если подумать, то именно твое лицо будет всем улыбаться и продавать изделия.

– Зачем тебе мое лицо? – почему-то возмутился Тартис, поднявшись с пола.

– По городу бродят агенты, которые зачем-то ищут меня, и ты предлагаешь продавать хлеб без иллюзии? С дуба упал?

– Да плевать я хотел на иллюзию, вопрос в другом – зачем тебе продавать хлеб? – все еще недоумевал Тартис.

– Это отличный способ втереться в доверие к местным, посмотреть на них, узнать городские сплетни, просканировать ауры близлежащих районов.

– И? – Тартис как чувствовал, что это не все причины.

– И меня об этом попросили Риссет и Дель. Я не мог им отказать. Это нужно для их бизнеса. Они долго что-то рассказывали мне о визитной карточке пекарни, о привлекательном персонале, но я мало что запомнил. Поэтому готовься к тому, что, когда поправишься, тебе придется пару дней постоять на кассе.

– Я согласен дать тебе в пользование свое лицо только с тем условием, что ты будешь брать код монофона у всех симпатичных девушек, – расплылся в улыбке Тартис, а я покачал головой:

– Мне не нужно твое разрешение, чтобы надеть твою иллюзию.

– Грубиян.

– А с чего бы мне распинаться перед тобой? – задал я резонный вопрос и намекнул, что другу не стоит задерживаться. – Мне завтра вставать рано, вали домой, – махнул рукой в сторону выхода.

– Хорошо, – на удивление легко согласился он и, прихватив бутылку вина, открыл телепорт.

– Рад приветствовать вас! Я могу чем-нибудь помочь? – Я приклеил к губам самую дружелюбную улыбку и даже немного поклонился.

Это была репетиция, но голуби за окном странно на меня посмотрели, видимо, посчитали дураком. Все было не то. Как вести себя? Критик, странная женщина, была довольна, что я выгнал ее из пекарни, отказавшись что-либо продавать, но какой будет толк, если я всех выгоню?

– Добро утро. Не желаете что-нибудь купить? – вновь я задал вопрос голубям, которые попятились в сторону. Был готов поспорить, что дело в иллюзии и в лице Тартиса. Стоит сказать ему, что даже голуби от него шарахаются.

Когда-то я изучал основы маркетинга и понимал, что первая фраза решает всё. Она должна заставить посетителя любого возраста и с любым достатком купить мой товар. Дело за малым – придумать эту фразу.

Какое-то время я продолжал стоять у окна, как дверь кухни распахнулась. Дель внесла свежие пирожки. Риссет сегодня была на работе в метеоцентре, дети играли в кабинете на втором этаже, а Дель готовила продукцию к предстоящему дню.

– Иллюзия хороша, даже не отличишь при первом взгляде. Однако сейчас мне ярко видны различия. Даже выражение лица. И как я могла так легко клюнуть на эту удочку? – покачала головой тетушка, решив прокомментировать мой внешний вид.

– Спасибо за вчерашний пирог, – решил я высказать благодарность.

– Словами сыт не будешь, но информации о вашем друге мне будет достаточно, – хихикнула она, а я решил не мелочиться и немного поторговаться:

– Вы даете мне выпечку каждый день, если я буду говорить вам один факт о господине Лиренте. Что скажете? – Я задумчиво наклонил голову набок, а рыбка клюнула незамедлительно.

– Какая у вас любимая начинка? – Дель очаровательно улыбнулась.

Я довольно хмыкнул:

– Черника. Тартис родился в год костяной гидры.

– Хм… – Девушка призадумалась. – Я не помню такого животного в календаре эльфов.

– А это вампирий календарь, – пожал я плечами, а пекарша вновь покивала каким-то своим мыслям.

– А какой у вас знак? – внезапно спросила она, прежде чем уйти на кухню.

Я призадумался.

– Сиреневый страус.

– О чем вы? – Дель подавилась, а потом звонко рассмеялась. – Такого знака не существует.

– Если говорить так, то никакого знака не существует, – подметил я и поторопил ее. – Приступайте к работе. Вы всегда так много болтаете?