Лори Фрэнкел - До скорой встречи!
— Письма с того света. Почта для мертвых. Отличная идея!
— Точно, но меня беспокоит, как научить программу всему, что она должна знать?
— Но она уже все знает, по определению. Разве не в этом ее суть? С ее помощью ты разговариваешь с человеком, именно таким, каким ты его помнишь.
— Мы провели эксперимент: Дэш разговаривал с копией меня. Результат получился неоднозначный, и я разрешил алгоритму искать информацию по всему Интернету.
Отец Сэма рассмеялся:
— Помогло?
— Не очень. Дэш попросил у программы рецепт тамале, но мы-то с ним никогда не обсуждали ни мексиканские блюда, ни рецепты вообще. Программа пришла в недоумение и была вынуждена искать по всей Сети, но так и не смогла ничего состыковать.
— Сэм, она не сможет действовать самостоятельно.
— В каком смысле?
— Ты не создаешь человека заново, ты просто воспроизводишь взаимоотношения. Конечно, можно попробовать перехитрить программу, но тогда она не станет корректно работать. С другой стороны, пользователи и не будут пытаться перехитрить ее. Наоборот, они пойдут ей навстречу и поведут ее за собой. Они не станут задавать ей непривычные вопросы. Какой в этом смысл? Программа ведь создана для того, чтобы наиболее точно скопировать их близких и то, что объединяло пользователей с ними, правильно?
— Согласен, но разве люди не начнут жульничать? Разве не захотят сойти с проторенной тропы и поговорить о чем-то совершенно новом?
— Еще как захотят!
— Значит, у нас проблема, ты не считаешь?
— Да, но это их проблема! Не хочешь, чтобы твой собеседник оторопело завис по ту сторону экрана, не задавай сбивающих с толку вопросов. Пользователям подобной программы нужно одно: возможность беседовать как раньше, поэтому они и вести себя будут соответственно. Ведь их цель — поддержать контакт с тем, кого они любят и кто покинул их, а не наладить отношения с новыми людьми.
— Наверное, ты прав.
— Сэм, программа не будет обладать собственным интеллектом или свободой волей. Она не заменит человека. Это будет повторение, имитация. Все равно что птица-пересмешник: ее можно научить подражать человеческому голосу, но она никогда не поймет произносимых ею слов.
— Да, но чем сильней будет сходство, тем скорее пользователи забудут об этом!
— Действительно. Проблема, как всегда, в пользователях. Знаешь, что могло бы помочь? Кодовая реплика. Пусть программа определенной фразой предупреждает пользователя: он поставил ее в тупик.
— Отец, ты вправду думаешь, все это реально?
— Конечно! Почему нет?
Сэм собирался заново переписать законы жизни, любви и смерти, а его отец был слегка заинтригован, не более. Вот за что Сэм обожал отца.
— И ты считаешь, это хорошая идея? — уточнил Сэм.
— Занятный эксперимент как минимум.
Чем больше Сэм обдумывал проблему, тем больше понимал: отец, по обыкновению, прав. Двойник Сэма в его первоначальном виде был ближе всего к Сэму настоящему. Его смущение — это не технический провал программы, а серьезный успех. Настоящий Сэм точно так же отреагировал бы на Дэша, несущего вздор. А реплики про Тома Холли и про город на севере Ганы — это типичные ответы компьютера. Зачем им такие ответы? Им нужна человеческая реакция, следовательно, первая версия подходила идеально — копия удивилась и, слегка смутившись, предположила, что Дэш ее разыгрывает. Сэм откатил версию назад, к первоначальной.
— Вот гад, обманул меня! — возмутился Дэш. — Обещал поискать в спальне и так и не вернулся.
— Отец говорит, нам нужна стандартная реплика для таких случаев, — сказал Сэм.
— Как насчет: «Не смей врать мне, гад!»
— Не для тебя реплика, а для программы. Нам нужно сообщение об ошибке, что-то вроде «Отменить, повторить, игнорировать» или «О чем ты, брат?», которое программа будет выдавать, когда ты задашь непонятный вопрос, чтобы мягко увести тебя к знакомым темам.
— Иди к черту, придурок? — предложил Дэш.
— Блин, я серьезно! Готов поспорить, чудики вроде тебя сломают программу к чертовой матери, — пожаловался Сэм.
— Нерелевантный запрос, — подкинула идею Мередит.
— Слишком сложно, — возразил Сэм.
— Зато, когда выйдем на международный рынок, всем будет понятно, — поддержал этот вариант Дэш.
— Какая разница?
— А зачем это тебе?
— Правда или действие?
— Я вас не понимать.
— Вам отказано в доступе к данным файлам. Свяжитесь с системным администратором.
— Я люблю тебя и не хотел бы причинять тебе боль, — неожиданно предложила Мередит, посерьезнев.
— С каких пор такая фраза означает: «У меня недостаточно информации, чтобы ответить на твой вопрос»? — удивился Дэш.
— Фраза про отсутствие информации слишком уклончива, а моя реплика сразу переходит к сути.
— А суть тогда в чем?
— В том, что весь смысл этих бесед сводится к одному: «Я люблю тебя и не хотел бы причинять тебе боль. И я очень по тебе скучаю». В итоге они остановились на фразе: «Прости, любовь моя, я не понимаю тебя». В настройках программы пользователь мог изменить форму обращения на любую другую: детка, мой ангел, дорогой, милая или просто имя собственное.
Часть вторая
Почта для мертвых
Отменно налаженный онлайн-сервис знакомств? Пустяки! Сэм изобрел вечную жизнь. Бессмертие! Не для того, кто умер, конечно, ему все равно, а для близких и любимых покинувшего сей мир человека. Для них Сэм мог оживить ушедшего, позволить ему остаться с ними навсегда. Разве это не бессмертие? Сэм был доволен собой, как никогда. Пользователи сайта знакомств получали идеального партнера и уходили с сайта, унося с собой свои деньги, но мертвые умирали навсегда, и только Сэм мог вернуть их, при условии регулярных платежей от заинтересованного лица.
— Свидания — это временно. Смерть — это на всю жизнь, — придумала слоган Мередит.
— Ну прямо гений маркетинга! — рассмеялся Дэш.
Они провели чудесное дождливое Рождество, собравшись всей семьей в арендованном домике на острове Видби недалеко от Сиэтла и наблюдая за штормами, налетавшими на остров и снова исчезающими. Сэм с Мередит налаживали отношения с Кайлом и Джулией, а когда все ложились спать, вместе с Дэшем строили планы на будущее. Ради их общего проекта Мередит нужно было бросать работу, и это ее явно пугало. Дэшу пришлось бы добавить пару шаров к дюжине тех, которыми он и так жонглировал, и это одновременно пугало и привлекало его. Сэм был бы вынужден соприкоснуться в работе с живыми людьми, и это ужасало его. Кроме прочего, Мередит беспокоили родители: ей не хотелось врать им, ведь они все равно узнают рано или поздно, но рассказать сейчас — значит позволить им себя отговорить. Отношения между ними еще были натянутыми, они боялись не то сказать, не так посмотреть. Главное, они собрались вместе на Рождество, убеждал любимую Сэм, а это уже кое-что. Родители Дэша тоже приехали, а потом к ним выбрался и отец Сэма, так что они все перезнакомились. Сэм вспоминал, как они раньше проводили Рождество вдвоем с отцом, и думал: «Теперь все будет иначе». Они все стоят на краю перемен. Впервые в жизни Сэм оказался членом большой дружной семьи: викторины и настольные игры, рождественские традиции, включающие очень странную пищу, попробовать которую в другой ситуации Сэм никогда не отважился бы (покрашенные в красный и зеленый цвет сырные шарики ставили под вопрос его любовь к молочным продуктам), разложенное на всех горизонтальных поверхностях печенье, и куча народу — куда ни кинешь взгляд. Отныне так всегда и будет, решил про себя Сэм, — родственники, проблемы, еда, любовь, семейные традиции. Все менялось на глазах. Такой вот «дивный новый мир».
