Рэйчел Кейн - Фактор холода
– Потому что у тебя есть что-то, что тебе не принадлежит. И ты используешь это в очень плохих целях… Или оно использует тебя… Хранители не знают, что происходит здесь. Они посылали сюда людей, но от них нет ответа. Они обеспокоены тем, что ты убиваешь людей. Кевин, если ты мне скажешь, что уже успел натворить…
– Ничего! – Он все еще держал полупустой стакан с виски. Внезапно он швырнул его через комнату, разбив элегантную настольную лампу. – Господи! Я просто хочу немного повеселиться, и все… Разве я не заслужил этого? В моей жизни и так было много дерьма…
– Малыш?
Услышав новый голос, мы все смолкли… Голос был высоким и мягким, немного сонным. Я повернула голову и увидела девушку, стоящую в проеме двери, ведущей в спальню. Простыня почти сползла с ее тела, обнажив бледную кожу с темно-синими кельтскими татуировками, идущими вдоль левой руки и бедра. Ее глаза были светло-карего цвета, коротко стриженные рыжие волосы лежали в строго выдержанном беспорядке, словно над ними потрудился стилист. Широкая челюсть, узкий разрез глаз, рельефные скулы – перестав смотреть на меня, она переключила внимание на Кевина, и свет озарил овал ее лица. Она была прекрасна. Но в ней было что-то от наркоманки, страдающей героиновой ломкой.
Кевин смутился и покраснел.
– Не надо ни о чем беспокоиться. Просто дела, – теперь он сидел выпрямившись. – Возвращайся в постель. Я скоро приду.
Горящие карие глаза снова повернулись в мою сторону.
– Кто она?
– Никто.
– Но выглядит как кто-то. – Красавица надула губки и побрела к двери в спальню, волоча по полу простыню. – Возвращайся поскорее, хорошо?
– Через минуту.
– Нет, сейчас же!
– Я сказал, через минуту! – взорвался он, и я заметила боль в его взгляде. – Господи, Сиобан, просто возвращайся в постель, хорошо? Я приду через минуту!
Она повернулась и вошла в комнату, тихо закрыв за собой дверь. Я глянула на Кевина, все еще глядящего ей вслед, и переспросила:
– Сиобан?
Его щеки запылали.
– Так. Пустяки.
– Ты подобрал ее в стрип-баре? Или попросил Джонатана сотворить ее для тебя?
– Заткнись, ладно?
– Она настоящая. Не похожа на джинна. – Я пыталась встретиться с ним взглядом. – Кевин, скажи мне, что ты не похитил ее. Сколько ей лет? Шестнадцать? Боже!
– Я не похищал ее, а нашел на улице. – Румянец на его щеках стал пурпурным. – Понимаешь, там были такие карточки на тротуаре.
Ну конечно, реклама проституток.
– Ты платил ей?
Джонатан, уже забравшийся в свое комфортабельное кресло и задравший ноги, хмыкнул и произнес:
– Нет, она с ним, потому что он такой умный.
– Заткнись! – крикнул Кевин. Джонатан подобрал свою бутылку с пивом и сделал большой глоток. Оно, должно быть, стало теплым, пока он мучил меня. Однако влага моментально испарилась с поверхности, когда джинн снова охладил бутылку. – Слушай, она… просто так, для компании. Пустяки.
Мне стало любопытно, знает ли она об этом.
– Ну ладно, давай поговорим о тебе. Ты хочешь выбраться отсюда живым?
– Как сказать… – На лице Кевина снова было написано детское упрямство. – Можно и умереть, если надо. Я не боюсь.
Невероятно. Я перевела взгляд с него на Джонатана, который только поднял брови и выдал очередную кислую улыбочку.
– Не смотри на меня, – ухмыльнулся он. – Я только помогаю ему.
Ну да, а я была Пресвятой Девой.
– Если вы хотите, чтобы я заключила сделку с Хранителями, у вас должно быть что-то взамен. Можете предложить что-то?
Кевин скосил взгляд на Джонатана.
– Я отдам его, если они отпустят меня.
Это прозвучало как вызов.
Джонатан никак не среагировал, сделав еще глоток.
– Не делай этого, – промурлыкал он. – Они тебя просто надуют. Они всегда так делают.
– Ну, хорошо, ты не хочешь меня слушать! – упрямство прямо сочилось из него. – Тебе он нужен? Прекрасно! Бери. Только дай мне уйти.
Его слова, словно ледяной душ, ошеломили меня, но я попыталась не выказывать своих эмоций.
– Просто… отдай мне его. Дай мне его бутылку.
– Мне он не нужен.
Черта с два! Хотя, может быть, он действительно верил в это.
– Отлично. Ты передаешь мне бутылку. Я найду способ отдать ее Хранителям. – Я пыталась говорить спокойно. Была надежда, что он не догадается о том, что когда бутылка Джонатана попадет мне в руки, я буду его полностью контролировать… и это положит конец его проделкам. Я верну силу Льюиса туда, где ей самое место, и все образуется. Потом я разобью ее и покончу с этим. После этого им придется вернуть мне Дэвида.
Или я буду держать Джонатана у себя, пока он не заставит их возвратить Дэвида. Это могло сработать. Кевин стоял, задумавшись.
– Ты клянешься? Отпустишь меня?
– Абсолютно. – Я лгала без зазрения совести. – Поверь мне.
Он был готов поверить, я читала это в его глазах.
– Ладно, – произнес он. – Я принесу бутылку, а ты оставайся здесь.
Он сделал несколько шагов, потом, заколебавшись, обернулся.
– Ой, – пробормотал Джонатан, сделав еще глоток пива.
– Что? – переспросила я и внезапно ощутила, что воздух в комнате стал странным и мертвым.
Я резко вдохнула, потом увидела расширенные глаза Кевина и услышала его голос:
– Ты, сука, я же сказал, я отдам…
Он замолк, издавая клокочущие звуки, потом схватился за горло, хрипя и пытаясь вдохнуть воздуха. Мое горло начали обжигать и царапать сотни иголок, я попыталась закричать, потом поняла, что если это случится, то я буду мертва. Я повернулась к Джонатану, наблюдавшему за нами с нескрываемым интересом.
– Я не могу ему позволить сделать это, – проговорил он. – У меня еще осталась пара важных дел. Нужно встретиться кое с кем. А ты будь умной девочкой и не стой у меня на пути.
– Помоги, – прохрипела я.
Он пожал плечами.
– Ты же Хранитель. Помоги себе сама.
Кевин уже терял сознание. Он упал на колени с багровым лицом, вцепившись в горло.
Через мгновение он был на полу. Без сознания или умирал.
Мне нужно было сделать вдох. Сквозь пелену звучала какая-то глупая мелодия, концовкой которой было: он назвал это водой, оказалось кислотой. Юмор химиков.
Мои мысли бесконтрольно неслись по кругу, пытаясь найти ответ.
Я расслабилась, рухнула на дорогущий малиновый ковер, достаточно толстый, чтобы называться матрасом. Потом направила свое сознание в эфирное поле. Достигла кристально чистого уровня. Воздух вокруг меня затвердел, превратившись в трехмерный, сверкающий куб, погружаясь все глубже и глубже, охотясь за тем, что, как я точно знала, должно быть там.
Две молекулы нужно добавить к комплексной цепочке, чтобы сделать воздух пригодным для дыхания. Только две.
