Елена Миллер - Светлая полоска Тьмы
Сев в такси, я вежливо попросила водителя вырубить шансон и рулить в центр, молча, не донимая меня пустой болтовней. Он надулся как мышь на крупу, решив отомстить рублем. Его драндулет едва тащился, накручивая лишние витки на счетчике. Плевать, лишь бы не мешал читать опус "сестры бабушки" Беловой, я собиралась проглотить его до прибытия на место.
Лиса права, история попахивала дешевым сериалом. Глупо было рассчитывать, что она в нее поверит. Ей нужны неопровержимые доказательства, железобетонные, а не слезливо-сериальная фальшивка. Могли бы и меня спросить, прежде чем подсовывать ей эту лабуду. Я то Белову больше десятка лет знаю, эксперт, можно сказать, причем единственный. Кроме меня она к себе никого не подпустила.
Спустя час таксист высадил меня у отеля "Империал", помпезного уродца в лучших архитектурных традициях Отца всех народов. Раньше здесь стояла гостиница "Россия". В 90-е ее сдавали под офисы мелким фирмам. В начале 2000-х выкупил местный воротила Пузырь, снес до основания и выстроил пятизвездочный отель. С тех пор помпезный уродец фактически пустовал, потому как не каждый гость города мог выложить триста "зеленых" за ночь в самом дешевом номере "Империала". Зато здешний ресторан пользовался успехом у местной элиты, но исключительно из-за понтов, а не кухни. Тутошний шеф-повар не блистал кулинарным талантом, хотя учился во Франции у какой-то знаменитости. Все, что он мог — красиво украсить и подать, есть его стряпню было необязательно. Сюда приходили покрасоваться, себя показать, людей посмотреть, а ели потом в бистро "У Гиви", за углом, где подавали отменные хинкали и чахохбили, не говоря уже о шашлыках и харчо.
В холле сплошь черный мрамор. Хрустальный каскад люстры подавлял грандиозностью. Искусственные цветы в черных вазонах с позолотой навевали тоску по живой природе. Колонны с лепниной, опять же позолоченной, довершали помпезность убранства. Прямо зал прощаний в крематории, а не отель, не хватало только гроба с покойничком и толпы скорбящих родственников. Первая половина дня — в фойе ни души. Это под вечер сюда явится местная элита с бомондом: первые, чтобы платить, вторые, чтобы развлекать первых светскими сплетнями.
Справа об входа, на ресепшене, скучал симпотяшка-портье. Он кивнул мне, расплывшись в слащавой улыбке. Меня здесь знали, потому и не лезли с расспросами: "А вы куда, дамочка, и к кому, собственно?" К тому же с этим милым мальчиком я "кувыркалась" пару раз от скуки. Увы, несостоятелен, хоть мордашка и ничего. С красавчиками всегда так: увидала — воспылала, в постели — облом. Надо признать, все стоящие самцы в моей жизни были далеки от эталона мужской красоты. Что поделать, я эстет — люблю глазами больше, чем телом.
Слева была стеклянная стена, отделяющая ресторан от холла. У барной стойки, как обычно в последние полгода, томилась Регина Северская, любовница Пузыря. С год назад благоверная ее "папика" сыграла в ящик. С тех пор она ждала, когда Пузырев узаконит их отношения. Он не торопился — она квасила от неопределенности своего положения. Бармен, заметив меня, сказал Регине. Она обернулась, махнула рукой, мол, дуй сюда. Опять придется трепаться с этой дешевкой, вдыхая ее перегар. Проигнорировать — себе дороже, заподозрит в какой-нибудь интриге. В этом она параноик. Любую бабу, из тех что вьются вокруг местных "денежных мешков", за косой взгляд "распять" может, изведет придирками да сплетнями. Меня не трогает, пока, должок за ней, а кредиторов нужно уважать. К тому же Северская патологически ревнива, боится, что кто-то займет ее место королевы здешнего бомонда подле Пузыря. Я в этом списке в первой десятке. Бред, конечно. Будто мне ее "золотая" Рыба нужна. Сама могу о себе позаботится, но ей этого не докажешь. В общем, лучше не нарываться, ибо может пострадать бизнес. Я без покровителя, Северская при Пузыре. Если начнет катить бочку в мою сторону — салоны "Алла" опустеют вмиг. Прецеденты уже были.
СПА "Дикая орхидея", в котором опростоволосилась Белова, закрылся как раз по вине Северской. Глория Охрина, его хозяйка, заняла деньжат на открытие своего бизнеса у супружницы Пузыря, тогда еще здравствовавшей. Она была ее косметологом и обладала определенным доверием. Пузырева денег дала, но при условии, что Гиля соблазнит ее благоверного, и тем самым прервет его затянувшийся роман с Северской. Она не зря считала Регину более опасной соперницей, нежели простушка Гиля. Северская раскусила эту интригу в зародыше — облила грязью Охрину и ее СПА. Двух месяцев не прошло, как "Дикая орхидея" закрылся. За долги Гиля пошла в рабство к Пузыревой, пока та не преставилась, а потом сбежала из города, только ее и видели.
Вот в таком гадюшнике приходится прозябать. Но скоро я пошлю это захолустье к чертям, вернусь к столичной жизни, к настоящему бомонду, а не этой пародии местного разлива. Буду блистать в окружении поэтов, вдохновляя их на рифмы, как раньше. Правда, они уже далеко не те, что во времена моей юности, но все же таланты иногда встречаются. Я вздохнула, отбросив радужные планы, и завернула в бар к потенциальной Пузырихе номер два. Нужно было отделаться от нее побыстрее.
— Привет, дорогая, — Регина обняла меня и пошатнулась. Непонятно, как она еще стоит на своих лабутенах под таким градусом.
Мы чмокнули воздух у уха друг друга и заняли соседние хокеры.
— Как делишки? — спросила она нетрезвым голосом. — Не меня ищешь?
— Дела идут, а пришла я к Бежовой, уж извини.
Регина присвистнула.
— К московской сучке, что в президентском люксе окопалась? — она подперла голову рукой, глядя на меня красными, осоловелыми глазами упырихи. Похоже, она пила всю ночь и спать не ложилась.
Северская буквально жила в отеле. У нее здесь был персональный люкс, в то время как восьмикомнатная квартира в паре кварталов отсюда пустовала. Что и понятно: здесь она негласная почти хозяйка — там лишь владелица квартиры, пусть и большой. Да и бар был всегда под боком с неограниченным запасом алкоголя и куда лучшим барменом-коктейльмейкером, чем ее горничная.
— Да, — я кивнула, отвечая Регине. — Бежова — дама с претензиями.
— Ага, — она потянула остатки коктейля через соломинку, издавая противный сёрбающий звук. У-у-у, придушила бы. Одно слово — дешевка.
Северская десять лет назад приехала сюда из какой-то станицы. В университет не поступила — пошла в девушки по вызову. На следующий год высшее образование ее уже не заботило, нашла другой способ жить "красиво". Потом ее заметил Пузырь — шлюха превратилась в примадонну. С подачи любовничка, большого поклонника блатной лирики, она завывала джазо-шансоном в этом ресторане по вечерам. Вихляя бедрами, демонстрировала запредельные декольте всем, кто желал послушать ее простуженный вокал. Хрипотцу она щедро разбавляла придыханиями, считая это сексуальным, на деле же скрывала недостаток голоса и слуха. Регина с детства бредила Ким Бейсингер в "Привычке жениться" — стремилась подражать ей во всем, но выходило у нее убого. Даже смена масти с брюнетки на блондинку не помогла, платина в сочетании со смуглой кожей потомственной казачки смотрелась вызывающе-вульгарно.
