В плену у страсти роковой. Дочери Древней Руси (СИ) - Сушко Любовь

Ведь и старик рассказывал мне историю про его сестру Лебедь. Но как оказалось духи были более благосклонны, чем люди.

Никита, один из воинов, оставшийся в замке, решил отправиться в Киев. Мы его не удерживали, да и как удержать. Он обещал привести сюда еще людей. Стало ясно, что Федор и его люди попали в беду, может быть, нуждаются в нашей помощи.

Так оно и вышло. В Киеве говорили, что воины Олега изловили их и упрятали в темницу. Олег объявил его злейшим врагом и выпускать не собирался. Я вспоминала последние дни с ним и упрекала себя за то, что была так несправедлива к нему, не я ли и толкнула его в ту темницу, где он и умрет, если Олег не покинет этот мир раньше.

Никита вернулся усталым и расстроенным. Он не смог никого уговорить поселиться с нами в лесу. Да и кто бы захотел стать врагом князя Олега – так он теперь себя называл. Оставалось только просить богов, чтобы мой муж вернулся живым и невредимым. Я злилась на дочь, связавшую меня по рукам и ногам, и медлить было никак нельзя, иначе все мы просто погибнем.

Глава 17 Снова в Киеве

Решение было принято, может быть, и поспешно. Оставалось только довериться моим девицам. Они пообещали мне отправиться к Щеку вместе с ребенком, если со мной что-то случится. Только он мог позаботиться о девочке так, как когда-то заботился обо мне.

Я же не могла отправиться к отцу и ничего не предпринять для того, чтобы освободить Федора, даже если это и закончится плачевно, он мой муж, и я должны сделать все, что было в моих силах.

Никите не нравилось то, о чем я говорила, но он обещал все исполнить так, как я хотела. Служанки рыдали, что-то говорили о моем долге перед девочкой, но я никого не слушала, и была уверена, что поступаю правильно

– Если мой муж будет свободен, тогда всем будет хорошо, если нет, то и говорить не о чем.

Я обняла малышку Грету на прощание, и отвернулась, ведь я никогда не хотела быть похожа на свою матушку, а именно такой и становилась. Но разве я была виновата в том, что все так складывалось?

Поехать в логово зверя ничего о нем не ведая, разве каждая могла решиться на такое? Но я была слишком молодой и безрассудной, и я была его женой, а не наложницей, хотя порой наложницы ведут себя точно так же. Плохо, что я согласилась ею стать, но теперь отступать было поздно.

– Что он станет со мной делать, зачем я ему нужна? – думала я по дороге об Олеге. Но я должна была все пережить, чтобы потом не жалеть о том, что могла сделать и не сделала.

Как странно было снова оказаться на улицах Киева, города, где я была всю свою жизнь или почти всю. Была там когда-то своей, а теперь незваная гостья. И там, где чувствовала себя спокойно и уверенно, теперь подвергаешься страшной опасности.

На первый взгляд тут ничего не переменилось, все казалось прежним. Только бросился в глаза новый кумир Перуна. И судя по темным пятнам, ему были принесены жертвы. И казалось, что это не птицы или животные, а именно люди, может быть, пленные воины. Страшно было даже подумать о том, что это могли быть за жертвы, кого решил бросить на алтарь бога войны Олег, злорадно потирая руки при этом.

Зная Олега, я понимала, что мелочиться он не станет. Но видно у Перуна он в особом почете, если так щедр к нему. Чтобы не оказаться среди этих несчастных, надо быть осторожной.

В первый момент я хотела повернуть назад, забрать девочку и отправиться к Русу. Но я не могла предать мужа. Я ведь не знала, что Федор был убит. А не этого ли ждет от меня проклятый Олег, желая выманить из убежища. Почему я все время тону в болоте и не могу из него выбраться, как ни стараюсь.

По дороге мне попались несколько знакомых лиц. Я не собиралась прятаться, но и не хотела, чтобы они меня видели, вдруг придется спасаться бегством, тогда они меня выдадут князю. Ничего не было мне ясно в те минуты

Глава 18 На перепутье

Я все-таки дошла до Аскольдова дворца, но как там все переменилось в те дни. От прежнего мира и следов не осталось. Олег приказал все там переделать. Я там ничего не могла узнать, как ни старалась, могло ли такое быть, словно попала совсем в другой мир.

Так я оказалась перед злодеем. А он пристально посмотрел и прервал разговор, словно ждал моего вторжения

– Ты пришла поблагодарить за освобождение? -резко спросил он, – твоя мать покинула мир, но дядюшка-то жив, где же он теперь? – допрашивал меня Олег.

Видя, что я смущаюсь и растеряна, он наседал все больше. Он чувствовал свою власть и ею наслаждался. Тот, кто так долго и упорно шел к княжескому столу мог ли вести себя по-другому? Но что было делать всем нам, кого он вверг в пучину бед?

– Я не знаю, где Щек, – наконец произнесла я, слова давались мне с трудом, – я пришла к тебе за своим мужем. Разве не служил он тебе верой и правдой все эти годы? И что ты с ним сделал?

Мне не хотелось ему лгать, пусть знает, что все мне ведомо, и то, что во всем я должна винить его.

– А с кем же твой ребенок, как посмела ты его бросить, – не отступал князь, словно его страшно волновала судьба моего ребенка. Какое притворство, однако, я промолчала, боясь, что будет только хуже.

– С моей бабушкой -пленницей даже король викингов был великодушен, -напомнила я. – а ведь они славились своей свирепостью, что-то ты мало на них похож., так быстро стал русичем, вон жертвы кровавые богу принес

Князь разозлился, улыбка сползла с его лица, ему не нравилось то, что его сравнивали с каким-то королем

– Не смей ныть и обижаться, ты из рода Рюрика, и кто посмеет считать тебя тут пленницей, кроме тебя самой?

Но он внезапно оборвал разговор, резко поднялся со своего трона и отправился прочь. Его перестала интересовать и я, и наша беседа. Оставаться здесь больше не хотелось. Не сомневалась, что не смогу с ним договориться. Он меня не слышал и слушать не собирался. Напрасно я храбрилась, он видел все насквозь. И никогда я не казалась себе такой растерянной и несчастной как теперь.

Я вышла в парк перед дворцом, ходила по ровным дорожкам и не могла понять, что мне делать дальше. Вздрогнуть и остановится заставили шаги за стеной. Словно зверь лесной, я чувствовала опасность, и душа трепетала от предчувствия беды. Но это был один из воинов, кажется его звали Афоня. Он показал на кумира Лады, он стремился показать всю силу и мощь. Почему он был так далеко. Олегу не нужны лад и любовь. Или он стремится свою силу и мощь показать. Как странно все это виделось теперь.

И не могу не сказать о том, что этот странный пришелец в какой-то мере меня привлекал, манил, я находила оправдания для того, чтобы задержаться здесь, снова встретиться, поговорить с ним.

Глава 19 В чужом мире

Так мы с Афоней и встретились за куличами около кумира, так что видеть нас никто не мог. И я вспомнила далекой прошлое, пока добиралась сюда. Хотя Аскольд и не собирался приобщаться к новой вере, но к Ладе относился с трепетом. Цветы на нее жертвеннике были всегда свежими. Я не могла и не хотела смириться с такой переменой. Но богиня не защитила Аскольда от вероломства Олега. Вот и пусть расплачивается за то, что было совершено.

Тронув меня за плечо, Афоня рассказал, что Федор пробрался во дворец, чтобы расправиться с Олегом. Это ему почти удалось, но в последний момент Олег отпрыгнул и на боку у него осталась только царапина.

– Я не знаю, почему князь не принес его в жертву, все ждали этого. Он убивал воинов и за меньшие провинности, но твой муж остался жив. Хотя, наверное, лучше ему было бы сложить голову, так спокойнее и проще. А ты не трать времени напрасно и уезжай, воины не спускают глаз с князя. У тебя осталась дочь, ты нужна дочери, а ему никак не поможешь, только себя погубишь. Тебе никто не поможет. Олег все держит в своих руках, а на расправу он скор, как никогда.

Рядом кто-то закричал, но я была так занята разговором, что не сразу это услышала. Афоня раздвинул кусты. Огромный барс стоял перед нами. Его глаза следили за каждым моим движением. Но воин что-то ему показал, он стоял и не двигался, хотя кажется, готов был к прыжку