На высоте в милю с вампиром (ЛП) - Сэндс Линси

Она задавалась вопросом, почему двое мужчин отреагировали так по-разному. Зачем Патрику нужно было пытаться все контролировать и пытаться быть героем, когда он не мог, в то время как Джет смог отступить и позволить ей справиться со всем, когда этого требовала ситуация? Она не считала его менее мужественным из-за этого. На самом деле все было наоборот. Джет казался ей сильнее, чем когда-либо был Патрик. Он был как-то более надежным, может быть, более уверенным в себе. Он знал свои сильные стороны, но он также знал свои сравнительные слабости как смертного и не пытался притворяться, что их не существует или что их нужно стыдиться. Он относился к ним так, как будто они были просто частью его, а не чем-то, что нужно скрывать.

«Вот.»

Куинн подняла голову, удивленная, увидев, что, пока она была отвлечена своими мыслями, Джет закончил нарезать лук кубиками, нашел терку и натер сыр, и даже смешал яйца с молоком и взбил их до пены.

«Что я могу сделать?» — спросила Куинн, найдя сковороду и поставив ее на плиту.

«В холодильнике есть сок. Почему бы тебе не налить нам обоим по стакану? Или, может быть, сварить кофе. Или и то, и другое, — добавил он с иронией.

Куинн выбрала третий вариант и приготовила кофе, а также налила им обоим по стакану сока. Затем она нашла тарелки и приборы, чтобы накрыть на стол, и, наконец, нашла хлеб и начала делать тосты. С этим она могла справиться. К тому времени, как она приготовила четыре ломтика тоста и намазала их маслом, Джет уже разрезал омлет пополам и перекладывал порцию на каждую из тарелок, которые она поставила на стол.

— Вау, — пробормотала Куинн, ставя тост на стол и садясь. «Хорошо пахнет. Думаю, ты действительно умеешь готовить.

— Может, тебе стоит попробовать, прежде чем делать такие заявления, — весело сказал Джет, ставя сковороду в раковину и быстро наливая в нее воду. Подойдя к ней мгновение спустя, он заметил, что она еще даже не попробовала, и сказал: «Налетай».

Куинн взяла вилку и нож и через мгновение сунула кусок омлета в рот. Затем она благодарно застонала.

«Ага?» — с ухмылкой спросил Джет, разрезая свою порцию.

— О, да, — вздохнула она с удовольствием, как только проглотила, а затем, выгнув бровь, добавила: — Ты слишком вкусно готовишь, и у меня больше не будет костлявой задницы.

Джет замер, а затем поднял на нее извиняющееся лицо. «Я не это имел в виду. Моя голова просто раскалывалась, и я был немного раздражен. Кроме того, ты же знаешь, что нано гарантируют, что ты находишься в своей пиковой форме. Пик для них не костлявый скелет. И на самом деле я ударился о ногу. Ты бежала, твои мускулы напрягались и были тверды, когда моя голова врезалась в них. Но твоя попа на самом деле очень красивая, мягкая и пышная. Она идеально ложиться в мои руки, когда мы были… — Тут он резко оборвал себя и почти в отчаянии снова обратил внимание на омлет.

Какое-то время они оба молчали, ели и избегали смотреть друг на друга, но затем Куинн больше не могла этого выносить и сказала: «Я знаю, что это был общий сон, но я не понимаю….». Нахмурившись, она покачала головой, но когда Джет поднял голову, чтобы встретиться с ней взглядом, она продолжила. «Я не знаю, что было на самом деле, а что нет. Мы были на пляже, и я попросила тебя поцеловать меня. Эта часть была сном, не так ли?

Джет кивнул. «Да.»

«Верно. И ты сделал это. Поцеловал меня, я имею в виду, а потом… ". Она помедлила, вспомнив его руки, двигавшиеся по ее телу, возбуждение и страсть, страстное желание, и выпалила: — А потом мы оказались на песке, и ты разорвал мою блузку, отодвинул лифчик и… — Она затихла. Подняла руку, чтобы прикрыть одну грудь, вместо того, чтобы сказать, что он сосал ее, и она была удивлена, почувствовав как соски стало покалывать под кожаной курткой, когда ее рука провела по ним. Куинн была уверена, что ее соски напряглись. Просто воспоминание о том, что они делали во сне, действовало на нее.

Покачав головой, она поспешила дальше, сказав: «Я открыла глаза и смотрела вверх сквозь ветки сосны, под которой мы находились на самом деле», — призналась она. «А потом моя блузка была разорвана. Пуговицы отсутствовали. Когда сон прекратился и как он стал реальностью?»

Она увидела, как Джет сглотнул и поерзал на стуле, а затем откашлялся и сказал: — Не знаю. Последнее, что я помню перед сном, как затащил тебя под сосну в поисках укрытия. Было холодно, и ты была мокрой и дрожала, и я обнял тебя. Может быть, ты перевернулась во сне, пока мы были во сне, и….». Он беспомощно пожал плечами. — Может быть, мы начали целоваться наяву, быв еще во сне?

— И ты разорвал мою рубашку, пока мы спали? — неуверенно спросила она, а затем заметила: «Но я смотрела сквозь сосновые ветки, когда открыла глаза».

Джет облизал губы, его взгляд опустился на ее рот и ниже, на ее скрытую грудь, затем он внезапно встал, чтобы отнести свою тарелку к раковине, бормоча: «Насколько я знаю, я не проснулся, пока сон не закончился, когда ты вдруг оттолкнула меня в нем».

Встав, Куинн последовала за ним со своей тарелкой и сказала: «Тогда я, должно быть, проснулась раньше тебя. Но если я проснулась раньше тебя, то почему сон не закончился для тебя? Ты, должно быть, тоже не спал, сам того не осознавая.

— Возможно, — согласился Джет и напрягся, когда ее рука коснулась его руки, пока она ставила тарелку в раковину.

— Куинн, дорогая, ты меня убиваешь, — прорычал он, включив воду, чтобы ополоснуть тарелки. «Я знаю, ты сказала, что не готова к спутнику жизни, и я пытаюсь дать тебе пространство, но я нахожу тебя неотразимой, и поднимать эту тему мне тяжело. Так что, если ты не хочешь, чтобы тебя изнасиловали на кухонном столе, я предлагаю тебе… Его слова резко оборвались, когда она сжала его руку и наклонилась, чтобы поцеловать его в уголок рта.

Куинн знала, что она несправедлива. Она действительно не была готова к спутнику жизни, но он тоже казался ей неотразимым, и он был не единственный, кто был взволнован их обсуждением. Она хотела его, и мысль о том, что ее изнасилуют на кухонном столе, чертовски возбуждала ее. Поэтому она почувствовала облегчение, когда Джет застонал в ответ и повернул голову, чтобы завладеть ее губами. Куинн сразу же открыла рот, и стон скользнул в ее горло, когда его язык погрузился в нее, чтобы наполнить ее, а затем он полностью повернулся, и его руки обвились вокруг нее, его руки мяли и сжимали ягодицы, которые он считал подходящими. Для него.

Когда он поднял ее и крепко прижал к своему паху, Куинн задохнулась и заерзала на нем, ее ноги обхватили его бедра, а руки обвили его шею, когда она попыталась стать еще ближе.

Через мгновение Джет посадил ее на твердую поверхность, но это была стойка, а не стол, и вдруг его руки оказались повсюду. Она не заметила, как он расстегнул молнию куртки, но почувствовала, как он стянул ее с ее плеч, и выгнула спину, предлагая ему свою грудь. Но он не стал ласкать и сжимать их сразу, как она надеялась. Куинн не понимала почему, пока не почувствовала его руки сзади на лифчике, расстегивающего крючки. Она вздрогнула в предвкушении, когда кружевная ткань ослабла и упала. Когда его теплые грубые руки наконец сомкнулись на ее возбужденных сосках, массируя плоть ее маленькой груди, Куинн задохнулась и придвинулась ближе, пока его пах снова не прижался к ее паху.

Затем они оба застонали, поцелуй ненадолго прервался из-за этих звуков, когда сквозь них пролился жидкий жар при движении. Джет прижался своим лбом к ее, его руки почти грубо касались ее груди, когда он прорычал: «Ты чертовски идеальна. Боже, я люблю твое тело. Я всего-лишь хочу-"

Куинн вскрикнула и брыкнулась на столешнице, когда одна из ее грудей освободилась, а рука скользнула вниз и внутрь штанов, скользнув между ее ног.

«О Боже, ты мокрая для меня», — простонал он от отчаяния, а затем яростно поцеловал ее, начиная ласкать.

Куинн так же страстно целовала его в ответ, когда он оторвал рот и прохрипел: — Ты должна сказать мне, чего ты хочешь, Куинн. Я не хочу подталкивать тебя к… Аааа, — выдохнул он, когда ее рука нашла его сквозь брюки и сомкнулась на его члене.