Елена Малиновская - Тридцать три несчастья (СИ)
— Ах так? — Дариан прищурился. Затем вдруг резко сдернул цепочку с шеи, от злости даже не удосужившись расстегнуть ее. С ледяным презрением обронил: — Считайте это моим разрешением воспользоваться ментальной магией.
Ох! Я покачала головой. Я понимала, что Дариан находится под властью эмоций, но все-таки не стоило так поступать. Вполне вероятно, Норберг провоцировал его на такой поступок, по какой-то причине желая заглянуть в его мысли. И, судя по довольной усмешке, проскользнувшей по губам менталиста, он добился-таки своего.
Правда, улыбка сразу же пропала, словно только почудилась мне. Норберг моментально стал очень серьезным. Подался вперед, с жадным интересом впившись глазами в Дариана.
Мой супруг с горделивым вызовом вскинул подбородок. Но я слишком хорошо знала его, поэтому догадывалась, какие чувства на самом деле одолевают Дариана в этот момент. Очень неприятно осознавать, что в твоей голове сейчас кто-то копошится, с придирчивой доскональностью изучая все твои воспоминания, мысли, стирает пыль с самых давних и тщательно забытых постыдных секретов и поименно знакомится с каждым твоим тараканом.
Спустя неполную минуту Норберг опять расслабленно откинулся на спинку кресла.
— Можете надеть свой амулет, — небрежно разрешил он. — Вы невиновны, виер.
Дариан с нескрываемым облегчением перевел дыхание и взял бокал, который прежде поставил на подлокотник. Одним глотком осушил его. Затем взял амулет и изо всех сил сжал его в ладони.
— Алекса, недавно вы высказали интересную мысль, — тем временем продолжил Норберг, теперь все свое внимание сосредоточив на мне. — Когда вы ссорились с мужем, то в сердцах крикнули, что, по вашему мнению, без женского участия в этом деле не обошлось. Почему вы так подумали?
Ох. И мои щеки потеплели от смущения. Н-да, стоит отметить: наблюдательности Норбергу явно не занимать. Ну да, ляпнула, не подумав. Но тогда я была слишком раздражена и обижена, поэтому почти не контролировала свои слова.
— Обычно сказанное в сердцах является самым честным и откровенным, — негромко добавил Норберг, каким-то чудом уловив мои мысли. — А вы к тому же, Алекса, обладаете неплохими способностями к ментальной магии, хоть и предпочитаете их не развивать. Однако вы лучше кого бы то ни было изучили вашего мужа, буквально проросли в него своими мыслями и нервными окончаниями, пусть это и прозвучит странно. Значит, что-то вынудило вас так сказать. Я хочу знать — что именно.
— Ну, это уж слишком! — не выдержав, прервал его разглагольствования Дариан. Опять встал, небрежным движением случайно смахнув бокал с подлокотника. Тот с нежным хрустальным звоном разлетелся вдребезги, однако Дариан не обратил на это ни малейшего внимания. Пылая от возмущения, он выпрямился во весь свой немаленький рост и прорычал, глядя побелевшими от ярости глазами на Норберга: — Сначала вы обвинили меня в том, что я пытаюсь убить жену. Теперь начали намекать, будто я неверен ей. Знаете, это уж чересчур! Пойдите вон отсюда и никогда больше не появляйтесь в нашем доме!
Я испуганно втянула голову в плечи. Ого! Пожалуй, я еще ни разу не видела Дариана настолько разъяренным. В его голосе звенела непривычная сталь, глаза метали молнии, да что там, он даже стал словно выше ростом.
Затем я с любопытством посмотрела на Норберга. Интересно, как он отреагирует на это? Неужели встанет и действительно уйдет? Стыдно признаться, но мне не понравилась эта мысль. Я не хочу, чтобы Норберг уходил. Рядом с ним я чувствовала себя спокойной и защищенной. Все-таки, как ни крути, но от злобного призрака спас меня именно Норберг. Если бы не его вмешательство, то, скорее всего, я бы уже предстала перед судом богов.
— Пойдите вон! — вновь грозно рявкнул Дариан, когда осознал, что пауза несколько затянулась.
— И не подумаю, — хладнокровно отозвался Норберг, по-прежнему восседая в кресле и с откровенной насмешкой взирая на моего разгневанного супруга.
— К-как? — От подобной наглости несчастный Дариан начал запинаться. По-моему, он всерьез ожидал, что Норберг смутится, встанет и немедленно покинет наш дом. А тут оказалось, что тот даже пальцем не желает нужным пошевелить.
— Как? — чуть окрепшим голосом повторил Дариан и с весьма недвусмысленными намерениями опять сжал кулаки. — Ну, знаете ли!.. Это переходит всяческие грани…
— Вы предлагаете устроить самую настоящую драку на глазах вашей очаровательной супруги? — оборвал его Норберг и широко улыбнулся, наблюдая за тем, как пунцовый румянец гнева начал медленно, но верно заливать лицо Дариана. Снисходительно обронил: — Не стоит, глубокоуважаемый виер. Право слово — не стоит. Вы ведь понимаете, что проиграете, и вашему самолюбию окажется нанесен непоправимый удар. Стоит ли так рисковать?
Дариан угрюмо молчал. Его явно впечатлили доводы менталиста, но идти на попятную он не торопился, видимо, не желая выглядеть смешным в моих глазах. И это было приятно. Ну, то есть, я продолжала испытывать глухое раздражение, которое только усиливалось от малейшего взгляда на мужа. Но где-то очень глубоко в душе я почувствовала себя польщенной. Надо же, Дариан прекрасно осознает, что эту схватку ему не суждено выиграть, но все равно готов биться до последнего.
По всей видимости, Норберга тоже впечатлила отчаянная храбрость противника. По крайней мере, в его глазах мелькнула тень уважения.
— Я не покину ваш дом до тех пор, пока не буду абсолютно уверен в том, что Алексе ничего не угрожает, — уже мягче сказал он. — И позволю себе сообщить, что она сама разрешила мне принять участие в расследовании.
— Это правда? — Дариан требовательно посмотрел на меня.
Я лишь виновато потупилась и едва заметно кивнула. Да, разрешила. А что я еще могла сделать? К тому же, как ни крути, но, скорее, это я должна просить Норберга о помощи. Он спас мне жизнь, не дав призраку испепелить меня заживо!
В гостиной после этого повисла такая полная всеобъемлющая тишина, что я услышала, как где-то на улице заунывно завыла собака, приветствуя наступление еще одного морозного вечера.
— Что же, вижу, ты не учишься на печальном опыте прошлого, — наконец, сказал Дариан.
Нет, он больше не угрожал и не кричал. Напротив, весь его воинственный пыл растаял на глазах. Он разжал кулаки, потер переносицу, даже не пытаясь скрыть предательскую дрожь пальцев.
— Я думал, события в Гроштере ясно дали тебе понять, что есть люди, от которых стоит держаться как можно дальше, даже если они предлагают тебе помощь, — негромко добавил он. — Как говорится, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
